становился отец, было видно, как у него потели руки.
Вот наконец приехали.
– Может, ты пойдешь сначала, а уж потом я?
– Нет, папа, ты что, пошли вместе. Бабуля очень добрая, к тому же она очень любила вас с мамой. Она все поймет.
Они поднялись на четвертый этаж старенького дома.
– А здесь практически ничего не изменилось, мне кажется, как будто время вернулось и мне снова двадцать лет.
Они позвонили в квартиру. За дверью услышали медленное шарканье.
– Кто там?
– Бабуля, это я, открывай.
– Милочка, девочка моя!
Бабуля открыла дверь и кинулась Миле на шею.
– Куда ты пропала, девочка моя? Я так волновалась. Сказала, что уехала на месяц, а прошло уже чуть более двух. Хоть ты и звонила несколько раз по телефону, предупреждала, что задержишься, все равно мне было не по себе, давление скакало постоянно.
– Все хорошо, бабуля, смотри, кого я нашла.
Бабуля посмотрела на Фернандо. Сначала с недоверием, затем глаза ее начали медленно расширяться.
– Добрый день, Марина Петровна, вы не узнаете меня?
– Алек… Алексей, не может быть.
Бабушку пришлось придержать за руки, она чуть не упала от неожиданности.
Они зашли в квартиру, посадили бабулю на диван, дали воды.
– Как же это возможно, ведь нам говорили, что ты погиб?
– Марина Петровна, я живее живых. История моя очень долгая и запутанная, даже не знаю, с чего начать.
– Но ведь Сонечка, доченька моя, она ведь не смогла смириться, что навсегда потеряла тебя. Как же так? Почему ты не приехал?
– Бабуля, он не мог. Мы все тебе расскажем, ты только не волнуйся.
– Да хорошо все со мной. Ну говори, где же ты нашла его?
Они принялись наперебой рассказывать о случившемся, разговор у них был очень долгим, бабуля от неожиданности то охала, то тяжело вздыхала.
В Кремле отца принял лично Президент и его приближенный подчиненный. Разговор у них был очень долгий, отец рассказал все про операцию «Химера», начиная с периода десятилетней давности, когда в стране еще была другая власть и другие законы.
Фернандо все свои слова подтверждал выписками со счетов, копиями договоров, реквизитами компаний и физических лиц, съемками видеокамер, ну и, конечно же, передал базу по проекту с головного компьютера лаборатории.
Президент был шокирован услышанным. Сказал, чтобы Фернандо оставил все документы и доказательства и на следующий день за ним пришлют машину, нужно будет встретиться вновь. На этом и расстались.
Новость о том, что Мила беременна, и про Максима в целом пока решили не говорить. Уж слишком много для одного дня.
Новость о переезде за границу бабуля восприняла отрицательно, объяснив это тем, что она слишком стара для такого и хочет, чтобы ее похоронили рядом с дочерью, а не на чужой земле не видано где. Мила и отец пытались уговорить ее, но было бесполезно. У Марины Петровны были железные доводы.
После долгого разговора Фернандо попросил Милу и бабулю показать ему могилу Сони.
– Вы ведь ничего не кушали, давайте хоть чаю заварю, – предложила Марина Петровна.
– Мне не хочется есть, хочется скорей увидеть могилку моей Сонечки. Потом предлагаю всем поужинать в ресторане.
– Ты почти не изменился, лишь годы немного отразились на твоем лице, – сказала Марина Петровна, – ну что же, раз никто не хочет чаю, тогда поехали.
Мила помогла бабуле собраться. Спустились вниз. Отец хотел отпустить охрану, но Мила попросила, чтоб они остались, так безопаснее, какое-то предчувствие не покидало ее.
На могиле жены, Фернандо растрогался, слезы покатились из его глаз.
– Прости меня, Сонечка, голубушка моя, я очень виноват перед тобой, я не смог тебя уберечь.
Мила и бабуля отошли ненадолго в сторону, дали отцу побыть наедине с Соней.
Охрана стояла поодаль. Мила заметила какого-то человека в плаще и шапке, он шел в их сторону. Что-то знакомое показалось в нем Миле, сердце как-то начало стучать, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Какое-то дикое предчувствие охватило Милу.
Человека узнать было невозможно, в таком наряде видно было лишь очертание, он уверенно шел на них, правая рука у него была в кармане плаща.
Милу охватило какое-то необъяснимое чувство страха, она не удержалась и крикнула:
– Папа, осторожно!
В этот самый момент человек резко вырвал руку из кармана, в руке у него был пистолет, и так же быстро сделал несколько выстрелов.
Фернандо вскрикнул и упал прямо на могилу жены.
– Он нужен живым, не убивайте его, – успел выкрикнуть Фернандо.
– Лешенька! – вскрикнула бабуля и упала рядом с Фернандо.
Охрана начала стрелять, человек убегал, но, видно, пуля попала ему в ногу и он упал, пытался какое-то время проползти, но охрана подоспела вовремя. Им удалось выбить пистолет и скрутить его.
В это время Мила бросилась к отцу и бабуле.
– Господи, папа, бабуля, что с вами?
– Я ранен, но вроде, жить буду, – сказал отец.
Марина Петровна же молчала. Они бросились к ней. Пуля попала в сердце. Бабуля умерла, даже не успев ничего сказать.
– Кто этот человек?! – Разъяренно прокричал отец, – немедленно его сюда.
Охрана подтащила раненого ближе.
У Милы побледнело лицо, она упала в обморок.
– Максим? Ты, что ты наделал, как ты мог, зачем ты хотел убить меня, это после всего, что было? – Отец был изумлен, он тряс Максима за грудки, как грушу, но тот, похоже, был совершенно невменяем.
– Мила, доченька, что с тобой?
Но Мила была без сознания, отец взревел диким рыком от душевной боли.
– Немедленно его в машину. Вызывайте скорую.
Отец достал телефон, позвонил Владимиру Игоревичу. Это был доверенный человек Президента, номер которого дали Фернандо в Кремле.
Глава 31
Мила очнулась в огромной светлой комнате. Отец сидел напротив.
– Ну наконец-то, доченька моя.
– Что произошло, папа? Я помню, как в тебя и бабулю стрелял Максим. О Господи, что же это?
Мила закрыла лицо руками и начала плакать.
– Успокойся, девочка, я цел, лишь небольшая царапина. Ты вовремя меня окликнула, иначе выстрел был бы на поражение. А вот бабулю, к сожалению, уберечь не удалось, Максим сделал несколько выстрелов, один из них попал ей прямо в сердце. Слава Богу, тебя не зацепило. Это был действительно Максим. Он был под действием вакцины. Сейчас он находится в лаборатории разведки России. С ним работает тот самый ученый, который создал эту самую вакцину.
– Папочка, как же это? За что нам все это горе? – Мила расплакалась на груди отца.
Он нежно обнял ее.
– Прости меня, девочка моя, я не смог огородить и уберечь вас от несчастья, я плохой отец, плохой муж
