— Ты бесполезна!
Я закусила губу. На глаза навернулись слезы, но я старалась не выдать своего состояния. Верс обжег меня взглядом и молча ушел. Лаверн вздохнул.
— У него на редкость скверный характер. Идем, Регина, я провожу тебя к принцу. Такого действительно никто не мог ждать.
Я покачала головой. В ушах все еще звучало эхо злых слов Верса. А ведь я не просила тащить меня в королевский дворец! Никогда не заявляла, что хороша в магической охране…
— Регина? — позвал Лаверн.
— Это была "пыльца фей"? — спросила я неожиданно для себя. — То, что вы отдали Версу?
Лаверн нахмурился, но возражать или удивляться не спешил. Я не ждала, что он снизойдет до объяснений. Просто не могла понять, как начальник королевской охраны может снабжать кого-то наркотиком.
— Не думаю, что это твое дело, — мягко произнес Лаверн и повторил: — Идем.
* * *
Тиль был в маленькой круглой беседке, сидел на скамье, на мягких подушках. Перед ним на столике стояли напитки и еда, но принц к ним не притронулся. Тарелка перед ним была пустой. Возле беседки нашлись оба пропавших стражника. На меня они посмотрели с пониманием, как на сообщницу.
Заметив меня, Тиль встрепенулся, лицо его озарила улыбка. Правда, она тут же померкла. Принц встал со своего места и шагнул ко мне навстречу.
— Регина, как я рад, что ты нашлась!
— Вы зря беспокоились, ваше высочество, с ней ничего не могло случиться, — заметил Лаверн. Тиль посмотрел на меня, словно ждал подтверждения. Я ободряюще улыбнулась.
— Господин Плантаго был весьма зол, — заметил он.
— Так проявилось его беспокойство, — как можно спокойней пояснила я. Лаверн взглянул на меня, но ничего не сказал.
Тиль тоже о чем-то задумался.
Лаверн легко ткнул меня в бок. Я удивленно покосилась на него, и начальник королевской охраны состроил весьма забавную физиономию. Создавалось впечатление, что он понятия не имел, что делать с опечаленным принцем.
— Ваше высочество, — позвала я.
— Прости, Регина, — выдохнул Тиль, прерывая меня. — Я не хотел, чтобы так получилось.
Я подошла к нему.
— Мне обычно не по себе на новом месте. И когда вокруг много незнакомых людей.
— Мой наставник говорил, что нужно подумать о хорошем и сосредоточиться на этом, — тихо сказал принц. — Что делать, если ничего хорошего не вспоминается?
— Совсем-совсем? — спросила я. Принц снова смотрел в сторону.
Я вздохнула.
— Ну… в таком случае я пытаюсь сосредоточиться на работе. Знаете, что я делаю? Леплю сахарные конфеты.
Тиль покосился на меня с легкой заинтересованностью.
— Конфеты?
— Ну да. Лучше всего у меня получаются зайчики.
Принц снисходительно фыркнул. Я постаралась сделать вид, что оскорбилась.
— Вам, конечно, может показаться, что любой способен лепить сахарных зайчиков. Но на самом деле это не так-то легко… обычно люди ошибаются и лепят самых обычных кроликов. А вот зайчики получаются далеко не у каждого мастера!
Тиль усмехнулся.
— Никогда не задумывался о том, чем сахарные зайчики отличаются от кроликов…
— О, разница весьма велика! Если позволите, я докажу… Правда, не уверена, что меня допустят к королевским запасам сахара. А ведь еще понадобятся орехи!
Тиль посмотрел на Лаверна.
— В моем сопровождении Регина может попасть на королевскую кухню?
Начальник королевской поклонился.
— Полагаю, мы можем это устроить, ваше высочество.
Принц, наконец, улыбнулся широко и искренне. Когда он прошагал мимо Лаверна, тот одобрительно мне кивнул.
А я вдруг подумала: жаль, что Верс не видит. Хотя вряд ли я бы дождалась одобрения от него.
Да и с какой стати мне важно его мнение?
* * *
Разумеется, на королевской кухне нас не ждали. Появление наше создало сумятицу, однако нам выделили место для работы, и повара подглядывали за происходящим. Как потом шепнул мне один из стражников — среди них был и главный королевский кондитер… то-то он так презрительно кривился.
В прочем, Тилю понравилось и само представление и конфеты. Нам предоставили и розовой воды, и искристого удивительно мелкого сахару, и крупных южных бороздчатых орехов, именуемых миндалем.
Из миндаля и сахара получились прекрасные марципановые шарики, а из сахара, пышно взбитых яичных белков и розовой воды — долгожданные зайчики. И кролики, да. Как-то так случилось, что наблюдатели увлеклись и долго спорили: существуют ли между ними различия, с неожиданной серьезностью изучая и форму ушей, и маленькие лапки.
Я не знаю, в какой момент Лаверн покинул наше общество, оставив нас с Тилем на попечение стражи. Я надеялась, что двоих парней не наказали и не накажут впредь за оплошность с потерей Тиля. Сопротивляться магии принца было действительно сложно, я успела это оценить.
Вместо начальника охраны я внезапно увидела Верса. Он стоял за спинами стражников и поварят и наблюдал за происходящим. Глаза его были черны, в них плескалась ярость. Потом наши взгляды встретились. Плантаго презрительно усмехнулся и ушел, так ничего и не сказав. Как ему позволяют разгуливать по дворцу в таком состоянии? Или мне только показалось, что глаза его заволокла пелена дурмана?
Мы провели на кухне достаточно много времени. Принц Тиль разговорился с поварами и даже умудрился чуть смягчить кондитера, согласившегося принять в дар одного из сахарных зайцев. Когда мы, наконец, собрались уходить, нам завернули в кулек готовые конфеты, но повара нижайше просили Тиля не налегать на сладкое прежде сытного ужина. И, сдается мне, на этот раз мальчика собирались побаловать.
Поздним вечером, возвращаясь от принца к себе, я заметила впереди Верса. Меня скрывали колонны, и я понадеялась, что Плантаго пройдет мимо. А он все стоял, рассматривая что-то, что сжимал в руке. Потом он раздраженно встряхнул рукой, и с пальцев его посыпалась белая пыль. Маг, наконец, развернулся и ушел. Я подумала, что вряд ли он так расточительно обходится с "пыльцой"…
Я проскользнула в свою комнату, выбрав обходной путь.
И уже засыпая, смутно подумала, что сегодня дворец уже не кажется мне лабиринтом. Быть может, это ощущение пропало после посещения королевского сада, в котором я с отчаянием искала пропавшего принца? Не хотелось бы признавать, что я начала воспринимать дворец как дом, пусть временный, но все же. Это было совсем не так. Я по-прежнему боялась каждого шороха, и любая тень казалась мне враждебной. С этой мыслью я уснула.
А утром в коридоре я едва не столкнулась с Кайленом Браном. Телохранитель короля широко улыбнулся. По-моему, человеку в его должности нельзя так радушно относиться к людям, над которыми висит смертный приговор.
