Книга Бедовая ведьма для Котовасино - Елена Амеличева

- Ой, не могуууу! - Танюша вцепилась в мою руку.

- Можешь, - осторожно накрыла легким успокаивающим заклинанием, посмотрела оком.

Все идет своим чередом. И будет очень быстро, малыш торопится в этот мир. Что ж, маленький, значит, я сегодня все-таки высплюсь. Спасибо тебе, кроха!

Время между схватками сокращалось. Дважды использовала заклинание против боли, облегчая страдания будущей мамочки. Все-таки обидно, почему за удовольствие двоих отдувается потом только женщина?

Я покосилась на Митрича и устыдилась собственных мыслей. Он явно извелся и исстрадался не меньше роженицы. Думаю, если бы мог, с радостью тут же взял бы на себя все страдания, что мучили сейчас его драгоценную розочку.

- Так, Танюша, немного осталось, уже головку вижу, - я ободряюще глянула на девушку.

Еще одна схватка, и вот он, наш новый котовасинец! Большой, красненький, крикливый!

- А вот и сынок ваш, дорогие мои, - уложила орущего младенца в мамины дрожащие руки, убедилась, что не уронит, и насладилась моментом.

Первое знакомство папы и мамы с малышом, милее ничего на свете нет! Мимишную картину несколько портило звуковое сопровождение, но ничего, можно и потерпеть -ради сияния глаз новоиспеченных родителей. По лицам Митрича и Танюши текли слезы. Глядя на них, и сама захлюпала носом.

- На тебя похож, - прошептала девушка, с любовью глянув сначала на сына, потом на его отца.

Ну, так-то да. Я подавилась смешком, посмотрев на лысого Митрича с красным заплаканным лицом. Реально ведь похож. И тоже, если бузит, дайте ему грудь, тут же присмиреет!

Так, ведьма Медовая, не расслабляемся!

- Мамочка, отдаем дитя папочке, - скомандовала строго, - нам еще послед рожать.

Давай, моя хорошая, главное ты уже сделала, чудо сотворила, теперь завершить только осталось.

С завершением Танюша тоже справилась на отлично, и я с чистой совестью отправилась домой, тщательно наказав не особо молодому отцу, как и что делать. Принимать малышей мне всегда нравилось, даже хотела попроситься в педиатрию после окончания Академии. Но потом передо мной замаячила перспектива стать Королевской ворожеей, и гордыня взяла вверх над любовью к деткам.

Зря, наверное. Это ведь всего лишь потакание собственному тщеславию. А еще Варю осуждала с ее тягой к роскоши и дорогим вещам. Сама-то чем лучше? Тоже гналась за признанием и статусом. Так что хрен редьки не слаще.

Впрочем, чего уж теперь об этом рассуждать? Доползти бы до кровати, рухнуть на нее и захрапеть! Это все, чего сейчас хочется. Но покой мне даже не снился, потому что снится он тем, кто спит, а ведьме Медовой сегодня отдых точно не светил.

Только вошла в дом, как в дверь тут же заколотили кулаком. От всей души надеясь, что по Котовасино не пошла эпидемия родов - такое частенько бывает, стоит одной родить, остальные тоже начинают корчиться в схватках, открыла дверь.

- Марусечка, здравствуй, детка, Прохор у тебя? - Агуся с надеждой заглянула в мое лицо.

- Нет, а должен быть?

- Дак ведь он к тебе намылился, в сумерках еще.

- Проходите, - посторонилась, пропуская ее в дом. - Чего в дверях стоять.

Мы прошли в комнату, я поставила чайник и выложила на стол пироги и варенье, но гостья даже не взглянула в их сторону.

- Пришла домой, стало быть, а он по избе носится. Спросила, чего стряслось. Говорит, к Марусечке надо срочно сбегать. Перепужалась, думала, захворал. Но ответил, что не в том дело. Торопился очень, что-то надо было ему срочное тебе поведать. И утек, окаянный!

- Я роды принимала у Танюши, так что не застал он меня дома, видимо.

- А где ж тогда его, нечистую силу, носит? - губы Агуси задрожали. - Уж неровен час, стряслось что с моим соколиком!

- Но что с ним случиться-то может?

- Дак ведь домовой же он, Марусечка! Далеко от дома не отходит без крайней надобности, в избе его сила. - Бабушка всхлипнула. - А ежели далеко от нее окажется, болеть, хиреть начинает. Может и вовсе сгинуть, растаять, как свечечка на ветруууу!

Агуся разрыдалась.

А мне стало стыдно. Лучшая на курсе, да, Медовая? Ай-яй-яй, нехорошо! На лекциях по курсу сказочной нечисти меня больше интересовала физиология Георгяна, а не домовых, русалок и кикимор. И во что влюбилась тогда, спрашивается? Теперь уж и не понять. Да, любовь зла.

Я посмотрела на Агусю. Слезинки бусинками выкатывались из ее глаз и скакали по морщинкам на лице, как по ступенькам, падая прямо на руки, комкающие носовой платок. Любит она своего домового, любит!

- Ждала, ждала, - сквозь слезы выдохнула она, - дранички его любимые пожарила, сметанку принесла густую, сама затворяла. Уж остыло, а его все нет и нет! Я вот к тебе и побежала. Думала, может, обманул, не сказал, что приболел, чтобы не тревожить бабушку! Вдруг чего серьезное?

Она протяжно выдохнула, потом всхлипнула.

- Какая ж я дура по молодости-то была, Марусечка! Все на красавцев писаных заглядывалась. Прохора ни за что считала. А он еще за девчонкой мной увивался, все прихоти до единой исполнял. Ничего не просил, от мужа потом защищал, тот еще самодур мне достался, всю жизнь мучилась с ним. А как овдовела, так и увидела, какой подарок судьбы со мной всегда рядом обитает!

- Лучше поздно, чем никогда, так ведь? - рискнула вставить я.

- И то верно. Люблю его всей душой, соколика моего! Вот, нету рядом, и сердце не на месте. Где ж он, Марусечка? Если и вовсе не прибегал к тебе! Где ж тогда искать-то?

- Давайте попробуем заклинанием поиска, - предложила я.

- Ой, а можно? - глаза Агуси засияли надеждой. - Все ж не человек он.

- Все одно мужчина, притом, самый настоящий, побольше бы таких, - пожала плечами, мысленно стряхивая с них усталость. - Есть какая вещичка его у вас?

- Нет... Ох, есть! - она сняла брошку в виде ромашки и отдала мне. - Его подарок. Подойдет?

А Прохор молодец какой, подарочками свою любимую балует! Не то что некоторые с поджаренной задницей, только туману напускают, рассказывать ничего не хотят!

- Конечно, подойдет, - кивнула, сжала украшение в кулаке и, прикрыв глаза, зашептала заклинание поиска.

Долго старалась, пыхтела, пот заскользил по вискам от натуги, но ничего не отыскала. Очень странно, учитывая, что раз он живет не особо далеко от меня, хотя бы это заклинание должно было учуять. Но, напротив, по нулям, словно и не было в Котовасино влюбленного домового Прохора.