Забытое о Марах и МорокахПроклятье.
Меня зовут Веледара. В одиночку я убила уже больше десятка упырей. Разбиралась с русалками и закапывала трупы. Я, бывшая княжна ашорская, пережила нападение наёмников и потеряла практически всю семью. Я не могла выдавить и звука несколько лет и вытащила двоих детей из озера, едва сама не угодив к мертвецам. Я, закончившая обучение девятнадцатилетняя Мара. И какого-то лешего вместе с толпой девушек готовлюсь носиться по сумрачной роще, позорно клюнув на вызов наглого костореза, сказавшего, что вряд ли я достаточно быстро бегаю.
Мне будто снова шесть, и я попадаюсь на всякие глупости, лишь бы доказать, что могу.
Я почти уверена, что и Злата мне соврала. Играющих девушек и парней в достатке. Да так, что ловить девушек вместо одного юноши одновременно будут целых пять. Злата в предвкушении разминает ноги и готовится доказать, что её никто поймать не сможет. Ясна, сложив руки на груди, наблюдает за моим мрачнеющим выражением лица, когда Ирай оборачивается. А когда он ещё и заговорщически подмигивает, я буквально теряю дар речи.
Ночью небезопасно бегать по лесам, но для праздника выбрали простую рощицу. На её территории воткнули множество невысоких факелов для тех, кто боится темноты. Мы же с сёстрами привыкли выискивать упырей в сумерках, поэтому даже за Злату не переживаем. К тому же ни одна из нас не чувствует присутствия нечисти.
– Не слишком ли ты стара для таких игр? – поддеваю я подругу, пока Ясна демонстративно разглядывает Ирая.
– Я старше всего на восемь с небольшим лет и в таких играх опытнее тебя, – парирует та, не ведясь на провокацию. – Поэтому дам тебе совет, сестра. С этим косторезом будь аккуратнее.
Я не успеваю ничего ответить, как дают сигнал к старту, и девушки, толкая нас, бросаются врассыпную. Злата не отстаёт, только мы с Ясной медлим секунду, а потом разбегаемся в разные стороны. Я не оборачиваюсь, чтобы узнать, как много юношей побежали в мою сторону.
Вначале я замечаю нескольких девушек то тут, то там. Мимо мелькают фигуры. Не повезло тем, кто в светлых платьях. Лунный свет находит их быстрее. Некоторые девушки отбегают и прячутся, я же пружинящим, едва слышным шагом бегу дальше. Петляю, нахожу более толстые деревья. Уже в тишине, нарушаемой лишь собственным дыханием, подбегаю к молодому дубу. Подпрыгиваю, цепляюсь за нижнюю ветку и забираюсь чуть выше. Прячусь в листве, приникая к стволу, и готовлюсь наблюдать.
Роща настолько небольшая, что не проходит и пары минут, как мимо, смеясь, пробегает девушка. Но как только она видит приближающегося юношу, срывается на визг и вновь убегает. Когда игроки пробираются через кусты, тишину ночи нарушают смех, крики, постоянный шорох листвы. Полная луна, желая помочь, светит ярко и не даёт скрыться.
Сидя на ветке, я прекращаю болтать ногой и замираю, замечая медленно крадущуюся тень. Этот человек не бежит, он наблюдает, иногда вскидывая голову, и я тихо перебираюсь на другие ветви, чтобы он не смог меня заметить за стволом.
Косторез выпрямляется, но продолжает с исключительной подозрительностью бродить поблизости. Мы оба оборачиваемся на Злату, которая, смеясь, ловко ускользает от рук какого-то молодого человека и исчезает за кустами. Тот бросается за ней.
С другой стороны появляется красивая девушка. Её светлые вьющиеся волосы резко выделяются в сумраке. Одна из тех, что пригласила Ирая в игру, и я с немым удивлением наблюдаю, как косторез, вместо того чтобы ловить девушку, сам прячется за стволом лиственницы. Расплываюсь в мстительной усмешке, неслышно срываю молодой зелёный жёлудь и кидаю в сторону Ирая. Косторез вздрагивает от неожиданности, но не успевает посмотреть, откуда прилетела опасность, как блондинка его замечает.
Она взвизгивает, видя, как Ирай делает несколько шагов к ней, задорно смеётся и прячется за ближайшими кустами. Но как только она скрывается из виду, косторез сам разворачивается и исчезает в противоположной стороне. Его бегство вызывает у меня недоумение. Аккуратно спрыгиваю вниз, решая, что моё укрытие стало небезопасным, и ухожу в третью сторону. Подальше от блондинки и Ирая.
Расслабляюсь, не слыша ничего, кроме своих шагов. Вероятно, часть девушек уже отловили, а может, играющие вернулись к кострам и выбирают тех, кто будет водить в следующем раунде. Пожимаю плечами, решая вернуться обратно. Огибаю несколько сросшихся берёз и едва не сталкиваюсь с Игорем. Тем самым парнем, что не ладит с Ираем. Мне удаётся вовремя затормозить и не врезаться в него. Юноша из тех, кто ловит, и стоит ему меня схватить, как я проиграю.
Тот, как и я, только через пару секунд справляется с удивлением, а потом пытается схватить меня обеими руками. Только на привычных рефлексах я резко присаживаюсь, избегая его объятия, и едва не падаю, вновь вставая из столь неудобной позы. Если мне нужно будет его вырубить, то я не сомневаюсь, что одолею Игоря, но это игра на касание, поэтому сейчас я в менее выигрышной позиции. Он слишком близко, и мне приходится стремительно пятиться, надеясь не оступиться на торчащем корне. На лице молодого человека ликование, он понимает, что одна моя ошибка – и победа за ним.
Не издаю и звука, уклоняясь то в одну сторону, то в другую. В голове лихорадочно крутятся мысли, силюсь вспомнить местность, которую я проходила буквально пару минут назад. Я устаю из-за постоянного напряжения всех мышц.
– Не смей! – резко рявкает Игорь, но слишком поздно.
Кто-то уже хватает меня за талию и отставляет в сторону, прежде чем сопернику удаётся коснуться моей руки. От внезапного испуга моё сердцебиение ускоряется, а дыхание становится прерывистым и загнанным.
– Опять ты всё испортил! – резко бросает Игорь косторезу и добавляет продолжительную ругань, которую Ирай слушает со снисходительной улыбкой.
Я пользуюсь тем, что Ирай отвлёкся на соперника. Делаю несколько шагов в сторону, огибая ствол, и пытаюсь как можно тише раствориться в темноте, удаляясь от света близко расположенного факела. Оборачиваюсь, чтобы проверить, преследует ли меня косторез, но делаю это не вовремя и со всего размаха влетаю в его грудь. Он успел не просто заметить, но и обойти дерево с другой стороны.
– Ты уже проиграла, Мара, – с удовольствием тянет он. – Это игра на касание.
– Ты специально надел всё тёмное? Заранее знал об игре? – я почему-то упрямлюсь, отступаю на пару шагов, не желая сдаваться так просто.
Светлые глаза костореза отражают скудный свет. Он вступает в игру и начинает преследовать, копируя мои движения. Двигается под стать мне, но это игра хищника и его жертвы, и как бы мне ни хотелось признавать, но жертва – я.
Я не боюсь Ирая, а глядя на его плавные, почти беззвучные шаги по невысокой траве, чувствую трепет предвкушения, разливающийся по телу вместе с остатками недавно выпитого хмеля.
