Книга Наглец - Елена Сокол

Соня

Мы высаживаем его болтливого приятеля у одной из прибрежных гостиниц, и автомобиль движется дальше.

— Предатель, — шепчу брату, когда машина сворачивает к морю.

Он толкает меня плечом и тихо отвечает:

— Просто не хочу, чтоб ты попала за решетку.

— Я бы и не попала.

— Ну, да. И всю жизнь бы скрывалась?

— Это весело.

— Ага, как же.

Мы едем по частной прибрежной зоне. Это что-то вроде коттеджного поселка: повсюду элитные дома, чистота, асфальт, симпатичные клумбы и газончики, уютные скамейки возле ворот. Подвигаюсь к брату еще ближе, а сама поглядываю на нахмуренное лицо блондинчика в зеркале заднего вида.

— А еще ты очень хотел поучаствовать в деле.

Свят даже не пытается скрыть улыбку.

— И это тоже.

— Только посмей туда сунуться. — Мой голос обрывается вместе с музыкой.

Глеб выключает радио, глушит двигатель и поворачивается к нам:

— Берите вещи и на выход.

Вряд ли мой хищный прищур хоть сколько-то его испугает, но я все равно использую его, как главное орудие отображения своей исключительной решительности.

— Что ты ко мне прицепился? — Ворчу в спину своему похитителю, едва покидаю салон. Щелкнув сигнализацией, он направляется к одному из домов. — Майор и так согласится с тобой играть.

Молчит.

Сгибаясь под тяжестью сумки, плетусь следом.

— И вообще, к чему такие сложности? Встретил его в темной подворотне, дал дубиной по башке: «чих-пых, бабуся» и готово. На хрена столько сложностей?

— Я не грабитель. — Доносится голос из преисподней.

Точнее, это мне его голос слышится таким. Здоровяк размашисто вышагивает по выложенной камнем дорожке к погруженному в темноту дому и отвечает мне холодным, тихим басом. Вот и слышится с «высоты» моего роста, будто он громыхает откуда-то с того света.

— У него столько бабла теперь, он только рад будет его всадить хоть в казино, хоть в очередную телку, понимаешь? — Оборачиваюсь, бесцеремонно спихиваю сумку Святославу в руки. Быть феминисткой не так уж и весело. Делаю новую попытку догнать нового знакомого. — Так что глупо думать, что моя помощь хоть чем-то будет тебе полезна. Отпустишь?

— Нет.

«Упрямый осел. Дёру, что ли, дать от него? Так ведь брат, тот еще упрямец, ни за что не побежит за мной следом»

— Я ему по боку, сечешь? — Не унимаюсь. — Что ты ко мне пристал?

— Может, понравилась ты мне.

Эта фраза, брошенная через плечо, заставляет меня притормозить. Останавливаюсь, хватая ртом воздух, и не нахожусь, что ответить. Только толчок брата в плечо и его же гаденький смешок вновь приводят в чувство.

— Завянь. — Угрожающе взмахиваю кулаком перед носом Свята.

Сжимаю челюсти и топаю следом.

Только вблизи мне удается оценить поистине грандиозные масштабы здания. Почти замок, только в современном стиле. Большая квадратная коробка со стеклами в пол, второй этаж — еще одна коробка, усаженная поверх первой с некоторым смещением. Выдающиеся вперед, к морю, просторные балконы, сияющие, металлические поручни, отражающие лунный свет, интересные детали декора и полнейшая тишина. Такая, что поворот ключа в замочной скважине разрывает ее напополам своим громким скрежетом.

Мы входим, и, едва оказавшись на пороге, блондинчик касается панели на стене — вводит код сигнализации. Явственно ощущаю холод, идущий от стен. Постепенно зажигается свет: коридор, гостиная, лестница наверх. И нашим глазам открывается роскошь отделки и абсолютная пустота помещений.

Глянцевый, мраморный пол сияет стерильной чистотой, высокий потолок пугает белизной, а помещение отсутствием жизни. Ни мебели, ни одежды, никаких признаков человеческого пребывания. Пусто и тихо. Так, что наше дыхание отдается гулом, отталкиваясь от голых стен.

— О, — произношу я.

И мой голос разносится эхом по унылому великолепию безлюдного дворца.

— Здорово тут, — восклицает брат, заполняя пустоту своим густым баском.

Глеб запирает дверь, ручка которой так же, как и единственный ковер в гостиной, покрыта целлофаном.

— Проходите, покажу вам ваши комнаты. — Обходит нас, звонко гремя ключами, и устремляется вверх по лестнице.

— А чей это дом? — Спрашиваю, бросаясь следом.

Надо признать, ужасно нелепо смотрюсь в своем пацанском прикиде посреди этого шикарного особняка.

— Мой. — Сдержанно отвечает мужчина, открывая дверь в комнату слева.

Он лихо зашвыривает туда сумку.

— Ночуешь здесь, — говорит брату, — утром начинаем работу.

Мою попытку пройти следом, он пресекает движением руки. Огромная ладонь упирается в мою талию.

— А ты туда. — Подталкивает дальше по коридору и закрывает за Святом дверь.

— Почему ты здесь не живешь? — Интересуюсь.

— Потому что покупал не себе. — Произносит тихо.

Дверь в комнату справа открывается бесшумно. Он включает свет. Замираю. Царские покои. Только без царя, без мебели и зеркал. С большим двуспальным матрасом, наклоненным на стену и обернутым полиэтиленом.

— А кому? — Интересуюсь, делая шаг внутрь.

— Хм… — Глеб задумчиво прочищает горло. — Любимой женщине.

— Ясно. — Отвечаю. Меня это мало должно волновать, но все равно, почему-то, неприятно. — Той, чья помада у тебя на лице? — Не удерживаюсь, чтобы не спросить, едва оборачиваюсь и замечаю ярко-красные разводы на его нижней челюсти справа.

Он хмурится, будто не понимая, о чем я, а затем раздраженно прикладывает ладонь к щеке. Яростно трет.

— Нет. — Бросает коротко и трясет головой. — Ванная комната там. — Небрежно указывает на дверь слева. — Полотенца должны быть, поищи в шкафчике. — Шарит по карманам, нервно вынимает сигарету и вставляет меж пухлых губ. — И еще. — Награждает меня раздраженным, усталым взглядом. — Упрости всем нам задачу. Не нужно брыкаться, ладно? Второй побег я не прощу.