Осознав, что дело пахнет жареным, побледневший директор пригласил в кабинет гениального детектива-любителя.
Акэти обрисовал суть дела и попросил разрешения обыскать электрощитовую. Директор незамедлительно проводил его туда, но, само собой, комната была пуста и в ней не оказалось ничего подозрительного.
Найдя электрика, Акэти стал сурово допрашивать сто. Мужчина не выдержал напора и признался, что странный человек в маске купил у него ключ от электрощитовой за солидную сумму.
— Как я и думал, в этой комнате случилось что-то неладное. Вероятно, сигнал посылала запертая жертва преступника. И я уверен, что это была моя помощница Фумиё, она владеет азбукой Морзе, — нахмурив брови, обеспокоенно проговорил Акэти.
В здании поднялся настоящий переполох. Выйдя из комнаты, мужчины тут же позвонили в полицию. Некоторым сотрудникам Зала национальных единоборств приказали встать у выходов и внимательно наблюдать за посетителями, другим было велено обходить здание в поисках людей, соответствующих описанию Акэти.
Вскоре из районного отделения полиции прибыло несколько человек. Посовещавшись с Акэти и директором, они решили разделиться и внимательно присматриваться ко всем, кто выходит из здания. На тот момент уже не было никакого смысла просить людей покинуть Зал национальных единоборств, так как выставка закрывалась с минуты на минуту, в девять часов вечера.
В половине десятого внутри не осталось ни единого посетителя. Практически все артисты, рядовые работники и продавцы также ушли домой.
Но вот загадка! Ни мужчина в маске, ни Фумиё не покидали здание!
В Зале национальных единоборств осталось немногим больше двадцати человек: управляющий персонал, с десяток полицейских, а также Акэти и Кобаяси.
Парадные и запасные входы были закрыты на ключ. Более того, к каждой двери приставили по полицейскому.
Затем двадцать мужчин разделились и предельно тщательно обыскали здание, однако не обнаружили даже следов пребывания преступника.
— То, что мы так долго их ищем, но не находим, означает, что мерзавца уже и след простыл! Мы могли осматривать посетителей сколь угодно внимательно, но у него всё равно был шанс затеряться в толпе, — произнёс старый инспектор, возглавляющий отряд полиции, словно признавая поражение.
— Нет! Никак не могу согласиться с вами, — возразил Акэти. — Преступник намеренно заманил Фумиё сюда. А значит, планировка Зала национальных единоборств особенно хороша для задуманного им злодеяния. Крайне сомнительно, что конечной целью человека без губ было затащить Фумиё в электрощитовую. Как вы уже знаете, этот мужчина кровожадный убийца. Даже если предположить, что ему удалось сбежать, жертва или… или труп жертвы должен быть где-то в здании…
Мужчины снова посовещались и решили подойти к проблеме с другой стороны. Полицейские собрались у разных выходов, а Акэти и Кобаяси продолжили обходить здание, стараясь двигаться предельно тихо и внимательно прислушиваться к происходящему вокруг.
Они сделали вид, что отказались от дальнейших поисков, дабы усыпить бдительность преступника. Акэти и Кобаяси надеялись, что так им удастся услышать или увидеть похитителя, а затем и схватить его.
Тем временем несколько разнорабочих, которые ремонтировали здание снаружи, подошли ко входу в Зал национальных единоборств, привлечённые поднявшейся суматохой. На случай чрезвычайной ситуации полицейские выдали им пистолеты. Отправившись осматривать здание в последний раз, Акэти и Кобаяси также спрятали в карманах оружие.
Несмотря на то что электрические лампы продолжали гореть, опустевшие помещения казались одинокими и зловещими.
После закрытия Зал национальных единоборств превращался в мир кику-нингё, которые становились единоличными хозяевами. Окружающая атмосфера заставляла Акэти думать о том, что ночью, когда никто не видит и не слышит, кику-нингё позёвывают и тихонько перешёптываются друг с другом.
Детектив и его ученик шли мимо рядов из сотен кику-нингё. От одной мысли о том, что эти реалистичные куклы прямо сейчас молча оценивают их взглядами, Акэти и Кобаяси пробрало до костей.
Пристально смотря на гостей, кику-нингё бесшумно дышали, время от времени незаметно моргая.
Казалось, спроси Акэти одну из кику-нингё, куда делся преступник, она бы тут же ответила:
— Ну что вы! Он же прямо там, за углом!
Хоть Кобаяси и старался изо всех сил, он всё равно никак не мог унять страх, обуявший его из-за первой в жизни охоты за преступником. Юноша схватился за пистолет и почти прижался к сильному и надёжному детективу, который шёл впереди.
Вскоре они оказались в самом тёмном месте выставки — роще гигантского бамбука.
Эти искусственные, неестественные деревья вселяли в души Акэти и Кобаяси страх гораздо больший, чем это мог бы сделать настоящий лес. Более того, в тени деревьев прятались куклы. Прищурившись и выгнув шеи, они продолжали смотреть на незваных гостей. Казалось, будто детектив и его ученик попали в проклятую чащу, полную кровожадных духов.
Акэти, идущий впереди, резко остановился и стал вглядываться в кромешную тьму перед собой. Кобаяси испуганно замер на месте и, последовав примеру наставника, посмотрел вперёд. Вскоре ему — хоть и не без труда — удалось разглядеть, что в этом странном лесу притаилось нечто воистину мистическое.
Все куклы, встретившиеся им на пути, стояли в типичных позах актёров театра кабуки, но одна кику-нингё выбивалась из общей картины. Расслабленно прислонившись к криптомерии, в темноте стоял офицер в тёплом тулупе. На голову военного был натянут капюшон, скрывающий лицо.
«Ну и дела…» — пронеслось в голове Акэти. Однако детектив и подумать не мог, что перед ним стоит живой человек, а потому безразлично прошёл мимо.
Когда Акэти поравнялся с офицером, тот сдвинулся с места, словно заведённый механизм. Военный быстро выскочил на дорогу прямо перед детективом, подошёл вплотную, схватил его за руку и что-то зашептал.
Потеряв рассудок от ужаса, Кобаяси чуть было не побежал куда глаза глядят, но в последнюю секунду заметил, что кукла офицера развернулась и мягкими шагами пошла в том же направлении, куда они держали путь. Детектив даже не попытался остановить её. Он двинулся следом, не поведя и бровью.
Кобаяси совсем перестал понимать, что происходит, однако невозмутимость Акэти вселяла в него уверенность, и мальчишка пошёл следом.
Вскоре перед этой необычной троицей предстала мрачная лачуга из истории про Сэйгэна и Сакуру-химэ[7].
Посреди рощи, которую окутала почти кромешная тьма, стояла полуразрушенная, покрытая сажей развалюха. В саду, на заросшей сорняками земле, сидела кукла, изображающая Сакуру-химэ. Девушка была охвачена мраком, и лишь её бледное лицо, перекошенное от страха, освещал тусклый электрический свет.
