Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
— Правда? — Титов озадачился. — А что тогда?
— Оттянуться по полной программе.
— Интересно, каким образом?
— Посмотрим.
За моей спиной маячил призрак “Всадников Апокалипсиса”, и ябыла совсем не намерена оставлять хоть какие-то козыри в руках бензиновогокороля. Я портила ему всю игру, я шла не с тех карт, ловчила и откровенноподменяла масти. Стандартный план ухаживания рассыпался на глазах, и у Титоване было времени, чтобы придумать новый. Если он окучивает меня, чтобы заполучить“Всадников”, то ничего у него не получится.
Наконец все прилегающее (оно же простреливаемое)пространство было изучено юрким азиатом, и мы забрались в “Мерседес”. Я никогдане была ни валютной проституткой, ни бизнес-леди, и мой опыт ограничивался лишьработягами-“Жигулями”, подержанным “Опель-Кадетом” да снегиревским “Москвичом”.Только раз я прокатилась на “Шкоде” одного приятеля и посчитала это верхомблаженства.
И вот теперь “Мерседес” представительского класса, шикарнаявещь, будет о чем рассказать Лаврухе и Пупику.
Совсем забыла, что через два дня я получу свои деньжата исмогу купить такой же “Мерседес”. И небольшой особнячок в районе Крестовскогоострова.
Я улыбнулась своим мыслям и Алексею Титову заодно.
…Ресторан назывался “Анаис”, и швейцар у входа распахнулперед нами дверь с истинно французской галантностью.
— Ваша частная собственность? — небрежно спросилая у Титова.
— Нет. Я не ужинаю в своем ресторане.
Достойный ответ. Алексей Алексеевич Титов, несмотря на своебогатство, нравился мне все больше и больше. Да что там говорить, к концувечера я почувствовала легкое покалывание в пальцах. Первый признаквлюбленности. Он и сам почувствовал это.
— Ну что, — спросил он, поднимая бокал свином. — Больше не испытываете ко мне классовой ненависти?
— Счастливо излечилась.
В ресторане мы снова перешли на “вы”, это большесоответствовало свечам, неспешной перемене блюд и интимному полумраку.
Он накрыл мою руку своей, и тут я вдруг подумала о до сихпор не всплывавшем настоящем хозяине картины из деревни Лялицы.
Лялицы. Вот что было нашим с Лаврухой упущением. Мы пробиливсе возможные каналы, пытаясь установить принадлежность картины, и непозаботились только о друге Аркадия Аркадьевича Гольтмана. Он может возникнутьв самый последний момент и предъявить права на картину. От этой мысли у меняпохолодел затылок.
— Что с вами, Катя? — встревоженно спросил Титов.
— Мне нужно позвонить.
— Так срочно? — ему явно не хотелось выпускать моюруку.
— Один-единственный деловой звонок.
— В двенадцать часов ночи?
— Я же имею дело с богемой, — пора напомнить ему,что, кроме всего прочего, я являюсь владелицей галереи.
Титов достал из кармана сотовый и протянул его мне.
— Нет. Мне не хотелось бы… Это конфиденциальныйразговор.
— По поводу картины? — неожиданно холодно спросилТитов.
И сразу разонравился мне. Я была лишь средством, цельюоставались “Всадники Апокалипсиса”.
— Именно по поводу картины.
— Надеюсь, вы замолвите за меня словечко? — сразуже сменив тактику и сладко улыбнувшись, спросил Титов.
Я положила локти на стол: классовая ненависть вспыхнула сновой силой.
— Зубки не на Ломоносовском фарфоровом заводеделали? — спросила я.
— Нет.
— Вот что, Алексей Алексеевич, давайте условимся. Есливы так уж фанатично хотите обладать картиной, то роете не в том направлении.Вряд ли я смогу вам пригодиться. Картина уже выставлена на аукцион. Я ничего немогу сделать в обход хозяина. Теперь все решают только деньги.
— Сколько комиссионных вы должны получить в случаепродажи?
— Думаю, это не ваше дело.
— Я дам вдвое больше, если поможете мне заполучить ее.
"Заполучить” было очень точным словом. Титов не смыслилв коллекционировании ни уха ни рыла, вряд ли он даже знал о наличии в историиголландской живописи такого художника, как Лукас ван Остреа. А его треп омиллионе долларов наличными был обыкновенным блефом: даже преуспевающемубизнесмену не так просто вытащить из кармана (или из производства) такую сумму.Но почему он так домогается “Всадников”?
— Говорят, что это створка триптиха, — онвнимательно посмотрел на меня. — Это правда?
— Допустим.
— А еще говорят, что женщина, изображенная наней, — копия вы. Это правда?
Я едва не упала со стула: из инстинкта самосохранения мыделали упор на “Всадников”, по возможности замалчивая Деву Марию. Фотографиикартины нигде не публиковали а цельное представление о доске имели тольконесколько специалистов-экспертов.
— Откуда вы знаете?
— Агентурные данные. Это правда, что вы похожи?
— Слухи сильно преувеличены. По лицу Титова пробежалаедва заметная тень разочарования.
— Зачем вам картина, Алексей? — спросила я. —Вы ведь не коллекционер.
— Собираюсь им стать.
Ну конечно, в богатых домах это считается хорошим тоном.
— Знаете, что я вам посоветую? Если у вас так многолишних денег, начните с Ван Гога. Семьдесят восемь миллионов за вариант“Подсолнухов”, как вам?
— Никак, — честно признался Титов.
— Не любитель Ван Гога?
— Говорят, что это очень редкая вещь. Что этот художникоставил после себя три картины. А эта — четвертая.
— Вы вообще когда-нибудь слыхали о Лукасе ванОстреа? — Мой тон стал подозрительно похож на тон Херри-боя.
— В общих чертах.
Ничего ты не слышал вплоть до последнего благословенногоавгуста. Это и ежу понятно.
— Он не слишком ценится на рынке, — продолжалазапугивать я бензинового короля.
— А почему же за него так много просят?
— Редкая вещь. Ни одной из картин Остреа нет в частнойколлекции, — тут я снова вспомнила деревню Лялицы.
— Вот видите! Ни одной, — Титов удовлетвореннооткинулся на стуле.
Теперь я увидела его насквозь: печень, разъеденная циррозомчестолюбия; легкие, отягощенные кавернами амбиций; и сердце, качающее спесь повенам. Ему необходимо обладать редкой вещью, чтобы утвердиться в собственныхглазах. И в глазах всех окружающих тоже. Представительский “Мерседес” есть укаждого второго, любовница-фотомодель — у каждого первого, а вот картина,которой никогда не было в частной коллекции… Я представила себе загородный домТитова — где-нибудь в освежеванном нуворишами Репине. Или Комарове. Он поставит“Всадников” на каминную полку, между какими-нибудь породистыми пастухом ипастушкой из фарфора. По средам “Всадников” будет протирать от пылидомработница, а по пятницам Алексей Алексеевич Титов займется приемомзарубежных деловых партнеров: “I hope you will fill at home with us”.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 109
