— Ваша свадьба с Халифом означала бы начало войны, в которой дарханы бы точно проиграли. Твой отец решил правильно, — отрезал Рэм, — И вел он себя не странно. Просто на него давили со всех сторон.
Родэн приподнялся на подушках, приходя в возбуждение. Видно, эта тема сильно задевала молодого наместника.
— И во главе противников стояла твоя мать с твоим дядей, отцом Халифа и ее любовником.
Кэна отшатнулась как от удара. Хотела бы вскочить, но Рэм не дал, перехватив ее.
— Не смей так говорить о моей матери! Ты слышишь, отпусти! Отпусти меня, проклятый элиец! — зашипела, пытаясь вывернуться.
— Ифе, ты уже не маленькая, прекрати и подумай наконец головой! Сама! — пригвоздил ее к кровати, не давая отвернуться, — Я не верю, что ты ничего не замечала. Не хотела замечать- это да. Но замечала. Как и отец твой делал вид, что не знает, не видит ничего. И чем это для него обернулось? Чем?
Рэм встряхнул ее за плечи, смотря как черные глаза начинают лихорадочно блестеть, влажнея.
— В конце концов, от этого она не перестает быть твоей матерью, — наместник медленно ослабил хватку, поняв, что оцепеневшая девушка больше не вырывается, — Тебе никто не мешает ее дальше любить. Для тебя она была хорошей, но она не обязана была быть хорошей для всех.
— Это неправда, — только прошептала девушка непослушными губами, отчаянно замотала головой, — Она любила отца, ты слышишь?
— Может и любила, — пожал плечами Рэм, щурясь, — По-своему… Что было дальше, Ифе?
Кэна молчала, пытаясь успокоиться. Ком в горле все никак не хотел исчезать. И в то же время девушка чувствовала острую потребность закончить этот разговор, как бы ужасен он не был для нее. Странное чувство облегчения от того, что Мескэнет произносит вслух то, что так долго мучило ее, накрывало с головой.
— Мать, советники были против, — голос охрип и дрожал. И Кэна начала говорить быстрее, будто боясь, что не сможет завершить начатое, — Но отец все-таки послал в один день два письма. Одно — о расторжении помолвки с Халифом, второе- о предложении союза Императору. Городской совет взбунтовался, люди вышли на улицу, мать устраивала истерики каждый день. Но отец был непреклонен. А потом Император прислал предварительное согласие на помолвку. Там было сказано, что свадьба состоится, если я тебе понравлюсь.
Отвела глаза в сторону, краснея.
— Я надеялась- ты откажешься.
— Неправда, — хмыкнул Рэм, снова откидываясь на подушки, — Так смотрела, словно голодный на стейк.
Кэна даже зашипела от возмущения.
— Что ты несешь? Корона не жмет?
— Ладно-ладно… — Родэн опять засмеялся. И Мескэнет немного позавидовала той легкости, с которой принц менял эмоции. Ее саму до сих пор потряхивало от его недавнего высказывания, — Немного преувеличил. Но…Я ведь все-таки спрашивал твоего согласия. Ты могла отказать.
— Ты спросил, сама ли я так жутко накрасилась, а не согласия, — возразила Мескэнет.
— Мы оба знаем, о чем я на самом деле спросил, Ифе, — Рэм резко притянул к себе девушку, укладывая себе на грудь. Серые глаза заскользили по полыхающему от возбуждения лицу, — И мы оба знаем, что ты согласилась.
— Я до сих пор жалею о тех словах, — Кэна зашептала, чувствуя его дыхание на своих щеках, — Каждую секунду…Ничего бы не было…Ты бы просто уехал и все.
Рэм как-то странно взглянул на нее, заправил за ушко темную прядку.
- Я бы не уехал, Ифе. Не думай, что это твоя вина. У тебя было две младшие сестры. Просто бы заключили помолвку с кем-то из них. Свадьбу бы отложили до их совершеннолетия, а Халифу бы все равно не дали на тебе жениться. Твой отец привез бы тебя в столицу на смотрины и отдал в род, верный Империи. И желательно посеверней. Такой был уговор между ним и моим дедом.
Кэна ошарашенно смотрела в его серые глаза.
— Я…не знала. Я думала, тебе дали выбрать: жениться или нет.
— Выбрать… — фыркнул Рэм, — Ты правда решила, что у меня есть такое право? Я только мог остановиться на самой младшей и отсрочить счастливое событие лет на пять. Но, учитывая политическую ситуацию, это было бы глупым решением. К тому же…
Родэн провел пальцами по ее лицу, очерчивая овал.
— Ты была такой забавной с этими свекольными щеками.
Мескэнет почувствовала, как смущение разливается по телу жаркой волной. Наместник так смотрел. Тепло что ли. Ей хотелось укрыться, убежать от этого взгляда, и в то же время заурчать, словно довольная кошка, потираясь о ласковую руку хозяина. Она отвела глаза, сосредотачиваясь на разговоре, и тихо продолжила.
— Когда стало понятно, что свадьбы не избежать, мать и дядя придумали этот план. Нашли девушку, верную идее возрождения Шархата, похожую на меня, такого же возраста. И готовую отдать жизнь за воссоединение дарханов. И организовали подмену во время ритуального омовения перед первой брачной ночью. Мать была против, хотела раньше, чтобы уже не я выходила за тебя. Но дядя сказал, что во время обряда род в тебе почувствует подмену.
Кэна сглотнула, боясь взглянуть Родэну в глаза, но он приподнял ее лицо за подбородок, не давая отвернуться.
— Да, я бы почувствовал, — цепкий взгляд серебристых глаз будто в душу залезал, тормоша, — Значит во время омовения? Я так и думал…Кто еще, Ифе? Они не могли вдвоем это провернуть. Кто из банщиц был?
— Никто, — Мескэнет наконец прямо посмотрела на него, — Мать всех выгнала и привела девушку через черный ход. С ней пришел колдун, но он был в капюшоне, я помню только его голос, старый и скрипучий. И еще с ним был Малик. Он вывел меня после обряда из дворца. У западных ворот нас ждали лошади. Куча гостей, охрана не обратила внимания. Малик отвез меня в гостиницу «Тоболья», что в кузнечной слободе. Утром нас должны были забрать люди Халифа.
Она облизала пересохшие губы и заговорила быстрее, комкая простынь.
— Но никто не приходил. Мы ждали и ждали. После обеда Малик пошел разузнать, что да как. И услышал про резню во дворце.
Глаза Кэны снова заблестели, наполняясь влагой.
— Что все Абу-Кале мертвы. Что дядя мертв, и Халиф, и почти вся дворцовая гвардия. И знать. Половина совета вырезана. И что это дело рук Родэнов, — губы Кэны задрожали, голос сорвался, — И твоих, Рэм.
Наместник нахмурился, но не ответил, вместо этого спросил.
— И что было дальше?
Кэна поняла, что сейчас он ничего пояснять не будет. Но принц же пообещал все рассказать после нее. Так что девушка глубоко вздохнула, беря себя в руки, и продолжила.
— Для нас это было полной неожиданностью. По плану Мескэнет должна была убить себя. Обвинили бы тебя, но ты бы отрицал. Отец бы разорвал отношения с Империей, не веря. А я бы все это время пряталась у дяди в Дархате. Жениться бы на мне Халиф конечно уже не смог. Твой род бы не позволил, но, как ты уже сказал, оставались еще две мои сестры. И вдруг такое.
