— Не лучше, если жизнь превращается в ложь! — парировала она с горящими глазами.
— Ложь? Ты говорила, что без ума от меня…
— И ты мне говорил то же самое!
— Знаю. И снова повторю это! Я хочу тебя.
— Тем хуже!
— Мы оба нужны друг другу, — прорычал он.
— Почем тебе знать? — с вызовом кинула Кетлин.
— Ты хочешь меня, — стоял он на своем. — Что, если я сниму галстук?..
— Не надо! — шепнула она.
Он медленно развязывал галстук, удерживая ее взгляд, а у нее сбивался пульс.
— Почему? Тебя это не должно волновать. Ты же ничего ко мне не испытываешь, верно? Я мог бы даже снять пиджак… расстегнуть рубашку…
Ей пришлось резко сглотнуть, чтобы заговорить снова. Это ее выдало, и в его глазах появился голодный блеск.
— Не… надо! — бормотала она, подавляя ужасное желание отдаться. Воспоминания о его ласках и о чудесных ощущениях неумолимо наполняли ее тело. — Я не пойду за тебя замуж, — процедила она.
— Тогда будем сожительствовать в грехе.
— Нет!
— Ты знаешь альтернативу: твой ребенок останется без законного наследства.
Она ударила кулаком по каминной полке.
— Все эти годы ты обходился без Балликистина! Почему же сейчас не можешь уйти и отстать от нас?
— Из-за того, что было вчера, — просто ответил он.
— Из-за секса, — уныло пробормотала она.
Наступила недолгая пауза.
— Это самая весомая в мире причина.
Неправда, думала она, любовь еще весомей, но, не сказав больше ни слова, спотыкаясь и ничего не видя, побрела к себе в комнату…
Прошла почти неделя. Ситуация продолжала оставаться напряженной.
Бригада отделочников работала над фасадом дома. Рабочие сновали по крыше и подправляли дымоходные трубы, прикрепляли сточные желоба, а Кетлин обеспечивала беспрерывное снабжение их чаем. Кроме того, приходилось кормить монтеров и слесарей, работавших внутри. Это были приятные хлопоты, хотя Кетлин знала, что работает на осуществление планов Лоркана. Он не собирался освобождать особняк, значит, скоро ей самой придется собрать пожитки и уйти.
Кетлин каждый день снова и снова обдумывала положение вещей, пыталась найти выход.
Она все больше мрачнела. Лоркан давил на нее, уговаривал, рисовал в розовом свете их совместную жизнь.
Как-то за ужином, в конце изматывающей недели, она внимательно присмотрелась к нему. На время забыв о своем конфликте, они разделили радость купания Кона, а затем вместе укладывали его в кроватку.
В течение этой недели она неоднократно была на грани того, чтобы принять предложение Лоркана — все из-за того, что он замечательно обращался с ее сыном. Смотреть на них, когда они вдвоем, было сладостной мукой. Этого мужчину скорее, чем кого-либо другого, она избрала бы в мужья и в отцы своим детям.
Этого мужчину она должна отвергнуть, если у нее есть хоть крупица разума.
А если Лоркан в конце концов встретит кого-нибудь, кого действительно полюбит? Что тогда станет с Коном, с ней, с детьми от этого брака?
— Сегодня ты такая молчаливая, — сказал он, нарушая кружившие в ее голове мысли.
Кетлин не смотрела на него.
— Надо многое обдумать.
— Знаю, — деликатно сказал он. — Я тоже думал. У меня есть идея: почему бы нам не перевести Конора в соседнюю с хозяйской спальней комнату?
— Тебе не это нужно, — проворчала Кетлин. — Если Кон окажется рядом с хозяйской спальней, мне придется находиться поблизости. — Она злобно уставилась на него. — Поближе к тебе.
— Я хотел бы, чтобы ты оказалась поближе ко мне, — признался он. — Хочу обнимать тебя, пока ты спишь. Просыпаться рядом с тобой. Протянуть руку и найти тебя…
— И чтобы я родила тебе ребенка. — Горе заставило ее выпалить это резким, издевательским тоном. — Ты будешь племенным жеребцом, а я…
— Хватит! — Лоркан в ярости вскочил на ноги. — Сегодня ты не настроена здраво мыслить. Пожалуй, мне пора спать, — добавил он сдавленным голосом.
— Нет! Подожди! — Она тоже вскочила, в смятении заламывая руки. Ей было невыносимо видеть его таким обиженным. Какая она все-таки злая! — Извини, — невнятно произнесла она, и у нее навернулись слезы. — Я запуталась и устала. Это ужасно. Я должна уйти, я знаю, чем скорее, тем лучше…
— Перебирайся наверх, ко мне, — тихо попросил он. — Как-никак это уже была твоя спальня…
— Нет, никогда не была. Это… — Она замолчала, но было поздно.
Лоркан застыл в ожидании.
— Ты хочешь сказать, что никогда не спала там? — спросил он тихим, не предвещающим добра голосом.
Она закусила губу.
— Именно.
Он судорожно вдохнул.
— Но ведь вы с Гарри…
— Я спала здесь. Так было безопасней. Он ведь часто напивался.
Черная туча наплыла Лоркану на глаза.
— Ну да, — тут же ответил он, повесив голову. — Тогда пойду наверх. Спокойной ночи.
— Пока не уходи. Я не хочу, чтобы ты на меня сердился, — уговаривала Кетлин. — Хочу сохранить добрые отношения. Давай расстанемся друзьями… — Слезы душили ее.
Лоркан остановился на пороге, повернувшись к ней спиной.
— Но раз ты не хочешь длительных отношений, наверно, мне пора привыкать, — тихо сказал он.
— Но я хочу их, — шепнула она себе под нос.
Он услышал и, вскинув голову, медленно повернулся к ней.
— Что ты сказала?
— Ничего…
Он размашисто шагнул к ней.
— Неправда. Повтори, что ты сказала!
Она пожала плечами. Ей уже было все равно. Ее мечты давно погибли.
— Хочу длительных отношений, — тихо произнесла она.
Он озадаченно сдвинул брови.
— Тогда зачем отказываться?
Кетлин печально улыбнулась.
— Дело в том, что я люблю тебя, Лоркан. И, любя, хочу быть любимой.
— Ты… любишь меня? — По его лицу нельзя было понять, доволен ли он, озадачен, взволнован или просто в ужасе. — Кетлин! — издал он гортанный возглас, и не успела она опомниться, как он едва не раздавил ее в своих объятиях. — Больше нет проблем. Выходи за меня замуж, — страстно выговорил он. — Завтра же. Послезавтра. Скоро. Только выходи! Я сделаю тебя счастливой, Кетлин. Ты же знаешь, я без ума от тебя. Скажи мне «да». — Он поцеловал ее. — Да! — И снова поцеловал. — Да! Да! Да!
— Не выйду! — с трудом ворочая языком, проговорила она.
— Обещаю тебе, — мягко произнес Лоркан, — я никогда не подведу тебя. Мне никогда не понадобится другая женщина…
