Не разрывая наш поцелуй, Мирона находит мои руки, кладет их себе на шею. Целует глубже, напористее, смывая воскресшие мысли. Просит доверять. И я доверяю. Обнимаю его, льну всем телом, позволяю себе отдаться происходящему. Тому, как член Руслана впаивается мне в ягодицы, как его подбородок задевает мой позвоночник, как он всасывает кожу, оттягивает ее зубами — как тогда, в клубе. Недавний оргазм подорвал мои силы, но сейчас я вновь оживаю. Под давлением двух мужских тел, под касанием рук, которых сейчас вдвое больше. Прогибаю поясницу, трением ласкаю собственную грудь, расставляю ноги, открывая себя, глухо мычу.
Пальцы Руслана проталкиваются в меня так неожиданно, что я вытягиваюсь струной и прикусываю губу Мирона. Я привыкла доверять лишь одному мужчине, а потому каждое движение Руслана застает меня врасплох. Может быть, потому что я привыкла концентрироваться на одном партнере, а сейчас их два, а возможно, потому что его прикосновения, они слишком другие.
— Рус, — губы Мирона отрываются от моих, дыхание перетекает на висок. — Кровать.
Давление по влагалище исчезает, горячее прикосновение покидает спину, холодя испарину на позвоночнике. Куда он ушел? Кровать?
Мирон снимает с шеи мои руки, отстранившись, заставляет на себя посмотреть. Его дыхание неровное, но голос звучит твердо.
— Ничего не бойся и ни о чем не думай. Получай удовольствие. Если что-то пойдет не так, я остановлю.
Смысл этих слов доходит до меня порционно, я киваю, скорее, машинально. Ни о чем не думать. Доверять ему. Руки Мирона ложатся мне на плечи и разворачивают. Мой взгляд попадает на крепкие ягодицы Руслана, на широкий разлет плеч. Он стоит к нам спиной возле кровати.
— Презервативы в тумбочке, Рус.
Наклонившись, он отодвигает ящик, достает презервативы. Следом извлекает тюбик, задерживается на нем глазами и чуть резже чем нужно, швыряет его на кровать. Даже несмотря на все, что уже произошло, мои щеки вспыхивают. Анальная смазка.
Я завороженно смотрю, как он опускается на кровать, как напрягаются мышцы пресса, когда он, согнувшись, раскатывает по члену презерватив. Мирон обнимает меня сзади, его эрекция прижимается к пояснице; пальцы легко касаются соска, вторая рука проскальзывает между ног, ласкает половые губы. Вспышки нервозности сбиваются его прикосновениями, дрожат как некачественное изображение и исчезают насовсем, когда он подводит меня к кровати.
Руслан лежит на спине, его взгляд прикован к моему лицу, рукой он придерживает член у основания. Я быстро сглатываю. Если мне не понравится — Мирон остановит.
Колено вдавливается в покрывало, следом за ним — второе. Глаза Руслана исследуют мою грудь, спускаются к животу, стекают ниже. Я разглядываю татуировку на его плече, темные соски, его член, облаченный в латекс. С Мироном мы лишь однажды занимались сексом в презервативе.
То, что сейчас происходит, для меня едва ли не интимнее случившегося в гостиной. Тогда я не видела его лица, а сейчас мы будто остались один на один, потому что мной не руководит Мирон. Я перекидываю ногу через его бедра — вспыхиваю, когда темный взгляд касается раскрывшихся половых губ, упираюсь ладонями в горячую, чуть влажную грудь. Прикусываю щеку изнутри, когда клитор сливается с латексом, а на ягодицы по-хозяйски ложатся его ладони. Быстро и коротко сжимают, после чего замирают без движения.
Мне хочется оглянуться назад, на Мирона, увидеть его реакцию, но делать этого нет необходимости — как по сигналу позади пружинит кровать. Перевожу взгляд на Руслана: его скулы напряжены, в глазах горит требование, которому я немедленно повинуюсь. Приподнимаю бедра, позволяю ему направить в себя член и медленно на него опускаюсь. Мне хочется отвести взгляд, смотреть куда угодно, на изголовье кровати, стену, но я попросту не могу. Руслан снова держит меня, пытается подчинить, требует моей реакции. Тугая головка расталкивает мои стенки, заставляет рот распахнуться, а пальцы — скрести его кожу. Эмоции заливают меня — подо мной впервые чужой мужчина, не Мирон. Я не сразу решаю двигаться, давая себе время прочувствовать новое слияние, и тогда чувствую сильный и резкий толчок. Задохнувшись, вскрикиваю и жмурю глаза. Руслан делает все сам: поднимает мои ягодицы и со звонким хлопком опускает на себя. Я словно сорвалась с обрыва и лечу в бездну. Мы занимаемся сексом. Вдвоем. Я и Руслан. Как и тогда в гостиной, его движения одинаково точные, они подчиняют с первых секунд, не дают привыкнуть, обжигают живот, заставляют подпрыгивать грудь, до хрипов рассекают горло. Под кожу вновь прокрадывается то самое ощущение: призрачный страх над неизвестностью и тем, что я полностью лишена контроля.
— Сбавь темп, — голос Мирона звучит почти холодно. — Я просил быть осторожнее.
Толчки замедляются постепенно, и я снова могу дышать. Взгляд машинально опускается вниз, и я захлебываюсь новым приступом сердцебиения. Глаза Руслана сосредоточены на мне и мерцают, на его груди алеют три царапины — нечаянные следы от моих ногтей. Он выглядит опасным, будто лишенным контроля. Я накрываю ссадины ладонью и отталкиваюсь от него — сама опускаюсь на его член, тихо всхлипываю от глубины давления, поднимаюсь. Рука Руслана стягивает мое бедро, сильнее и сильнее, словно он желает получить компенсацию. Вторая скользит по моей груди, сжимает, больно тянет. Чувствую новую порцию влаги под собой — моя бесстыдная реакция на грубость этих прикосновений. Я перестаю понимать, кто из нас движется навстречу друг другу: он или я. Мой рот распахивается и закрывается, перед глазами мелькает потолок и стена, горячий ком в животе разбухает все сильнее.
Губы Мирона прижимаются к моему виску, рука обхватывает горло. Я чувствую жар его спины, ягодицами — эрекцию. Он тянет мою голову назад, заставляя наши губы встретиться. Внутри меня двигается член другого мужчины, пока мы целуемся.
— Пиздец какая ты красивая, Тати, — его шепот хриплый, завораживает интонацией. — Это просто пиздец.
Я так ему верю, так верю. Глажу рукой небритую щеку, шею, целую глубже, вдыхаю в него свои стоны.
Мирон разрывает наш поцелуй, его ладонь ложится на мой позвоночник, надавливает и толкает вниз. Лицо Руслана впервые оказывается передо мной так близко — у меня перехватывает дыхание. Моя грудь касается его, соски собирают капли пота. Хватка на моих бедрах усиливается до нестерпимой, Руслан смотрит на мой рот, из его губ вылетают глухие свистящие звуки. Он хочет меня поцеловать? Через секунду эта мысль и его лицо исчезают — я жмурюсь, когда ощущаю прохладу геля между ягодиц. Как это будет? Я справлюсь? Справится ли мое тело?
Тупое жжение в анусе мне знакомо, оно не вызывает паники и страха. Мирон погружается в меня медленно, куда медленнее, чем обычно, но это не удерживает оттого, чтобы не вскрикнуть и не сжать плечи Руслана. По мере того, как проникновение углубляется, меня начинает колотить дрожь. Им двоим во мне слишком тесно. Меня не хватит.
— Я в тебе, малыш, — голос Мирона звучит рядом с моим ухом, он убирает мои волосы и целует висок. — Расслабься. Ты сильно сжимаешь.
Я киваю и пытаюсь делать как он просит. Мирон здесь. Если что-то пойдет не так, все закончится.
