Вырез ее халата, где была видна ложбинка грудей, манил меня и, повернувшись к ней лицом, я сразу пошёл на абордаж и коснулся пальцем пухлых губ. В ее взгляде отразилось замешательство, а искры возмущения полыхнули в глазах, но, не дав опомниться девушке, прильнул к ее рту, руками сразу направляясь к груди. Ощутил кожей, как бешено стучало маленькое сердечко, словно пойманная птичка в клетке. Хорошо отдавал себе отчет в том, что делаю и что мог получить: в лучшем случае пощёчину, а в худшем — по яйцам за такую внезапную настойчивость. Но это спонтанное желание почувствовать вкус ее губ, ощутить дыхание на своем лице превратилось в маниакальную идею, вспышку страсти, и когда она мне слабо ответила, я больше не ручался за свой контроль.
Уже спустя несколько мгновений она попыталась вырваться и оттолкнуть меня, на что я сильнее прижал к себе девушку, лаская набухшую грудь ладонями. Ворвался языком в ее рот и потерял себя в этих приятных ощущениях. От нее исходил запах моего геля для душа вперемешку с собственным ароматом, и я чувствовал, как терял голову. Это безумство длилось не большее минуты, а потом девушка рьяно начала выгибаться подо мной и отталкивать. Я прервал поцелуй, крепко держа ее одной рукой за талию, другой продолжая играть с твердой горошинкой соска на груди. Ее грудь была такая налитая и тугая, что мне пришлось испытать ноющую пульсацию в штанах, а затем снова впиться жадным поцелуем в губы, решив взять крепость натиском. Неужели она не чувствовала этого безумного напряжения и притяжения между нами? И мне ровным счётом было все равно, кого она там оплакивала, был ли кто-то в ее жизни сейчас. В эту минуту я желал ее так сильно, как никакую девушку прежде. Помутнение рассудка, не иначе.
— Нет, — она тихо прошептала мне в рот, — нет… — напористее, но я не сбавлял оборотов, и в итоге ее тело выгнулось мне навстречу.
— Твоё тело говорит совсем о другом. Да, — прошептал я.
Ведь, в конце концов, я не под венец её звал, это был всего лишь секс, обоюдное желание, и зачем было ему сопротивляться и все усложнять. Катя не была наивной малышкой, она ведь понимала, на что идёт, оставаясь в квартире взрослого и искушенного мужчины...
— Вы... Ты...
— Зачем так официально, — я вновь заглушил протест жадным поцелуем и навис над девушкой сверху.
Ощущал себя подростком, который в первый раз трогал девушку. Мои гормоны как будто сошли с ума, совсем забыл обо всем на свете. Лишь чувствовал дикое биение ее сердца, что отдавало в мою грудь, перекликалось с моим ритмом, и не мог разобрать, кому какой принадлежал. Я вдыхал ее аромат и упивался мягкостью губ.
— Это все слишком быстро… — говорила она, а у самой глаза заволокло дымкой желания, а тело выгибалось мне навстречу.
Ее попытки вырваться привели к тому, что халат полностью распахнулся, и я почувствовал нежную плоть всей своей кожей. Она была такая мягкая и шелковистая, и этот аромат будь он, черт побери, проклят...
— Нет, — ее мозг вел борьбу с чувствами, потому что она давно не сопротивлялась, и это «нет» звучало сейчас так, будто она молила о пощаде.
Но я не собирался никого миловать и даже себя, поэтому снова вобрал ртом все ее звуки. Эрекция уперлась ей в живот, а меня практически разрывало на части – так желал оказаться внутри нее.
— Да… — тихо шептал я, покрывая ее шею и грудь поцелуями.
Честное слово, не понимал этих качелей, ведь был уверен в своих желаниях, а ее тело говорило все само за себя. Пора уже отключать мозг и довериться хоть раз чувствам.
— Прошу… — умоляла она, а сама отвечала на поцелуи, отталкивала и в то же время выгибалась подо мной.
Тихо выругавшись, я решил отрезать ей любые пути к отступлению и метаниям внутри себя, выбить всю дурь из этой прекрасной головки, заставив извиваться от наслаждения. Спустил брюки одним неторопливым движением и замер у ее входа. Ее тело напряглось, и в ту же секунду я резко вошел в нее, чувствуя, как внутри все задрожало от столь ярких ощущений. Девушка выгнулась, спиной врезаясь в мою грудь, и застонала, а я блаженно усмехнулся. Именно таким способом я был уверен, она точно будет знать, что отступать некуда. А исследовать ее тело и эрогенные уголки я и позже смогу, а сейчас я лишь желал разрядки, хотел увидеть в ее глазах безумный огонь, какой поглощал меня без остатка.
Тесные стеночки, мягкая кожа и ее аромат начисто лишили меня временных рамок, я полностью погружался в нее резкими и глубокими толчками, понимая, что подсаживался на эту незнакомую мне бунтарку, как на наркотик. Ее тело отзывалось с какой-то умопомрачительной нежностью, лаской и в то же время страстностью. Когда я ощутил ее ноготки на своих ягодицах и спине, и как сама девушка замерла, содрогаясь всем телом, я опьяненный и безумный от страсти, сделав пару глубоких толчков, кончил прямо в нее, рыча и хрипя от накатившего безумия.
На меня мигом обрушился потолок, а стены комнаты сжались, грозясь не оставить от меня и пустого места. Я не знаю, что это было, но восстановив дыхание, я вдруг осознал, что снова был готов над ней хорошенечко поработать. Так, чтобы утром она не могла подняться с постели и встать на ноги. Ещё бы я вспомнил о контрацепции, то цены не было этому порыву. Но вспомнил об этом лишь тогда, когда отнес девушку в свою спальню.
— Это безумие… — девушка смотрела на меня округлившимися глазами.
Я бережно положил ее, совершенно обнаженную, на свою постель и все же потянулся к ящику за презервативом. Больше осечек не случится. Достал серебристую фольгу и расчехлил презерватив.
— Полностью с тобой согласен. Но я не уверен, что вот так просто дам тебе теперь уснуть, — прошептал я, снова нависая над ней и не дав ей даже возможности перевести дыхание или прийти в себя, снова вошел резким толчком, уже не сдерживая стонов.
Остаток этой ночи она больше не сопротивлялась, лишь кричала, стонала от наслаждения и выгибалась дугой, отвечая на все мои ласки и толчки. Я и сам изрядно выдохся к рассвету, но эта вспышка и бескрайняя страсть, которую не мог утолить, оказалась бездонным колодцем. Я смотрел в ее лицо, а мое сердце сжималось. Она проводила рукой мне по животу, и я снова ощущал эрекцию. Это животное первородное чувство вконец снесло мне мозги и лишило сил. Девушка выдохлась первой и уснула на боку, соблазнительно отклячив упругую попку. Я по-хозяйски обнял свой трофей и тоже провалился в сон с мыслями, что завтра буду на работе реабилитировать себя ударными дозами кофеина и обезболивающего.
20 глава. Катя
До этого самого дня я никогда не задавалась вопросом, кто такая падшая женщина. Но судя по тому, как ныла нижняя часть моего тела, скромно замечу — сладко ныла, я приравнивала свой вчерашний порыв, как падение вниз. И как бы ночью высоко не летала, сейчас я собирала себя по кускам. Упав с большой высоты, я разбилась, если не на миллион кусочков, то на две части раскололась точно. И одна моя часть парила где-то в заоблачных далях, а вторая... вот с ней дела обстояли намного сложнее.
За два дня я перевыполнила лимит глупостей, которых мне определенно хватит до конца моих дней. Я лежала в кровати Зверева, но не открывала глаз, прислушивалась к своим ощущениям и заодно звукам. Кожей чувствовала, что находилась в комнате одна. Приоткрыв один глаз, а затем второй, я лишь убедилась в том. Мой призрачный мираж рассеялся, оставив меня одну. Правда, на пустой стороне кровати я обнаружила записку с текстом «Позвони, как проснешься» и несколько цифр.
