Первой опомнилась Сарана. Распаковала подарок и потрясенно охнула. В небольшой бархатной коробочке лежала золотая брошь с рубинами. Один, самый крупный, – в центре, и остальные – на золотых лепестках цветка, словно россыпь красных росинок.
– Это же… это… та самая брошь…
– Я слышал, вы давно хотели ее получить, – улыбнулся Шайран.
– Да, но… но как? – Она подняла изумленный взгляд на дракона.
Шайран улыбнулся еще шире.
– Брошь хранилась в сокровищнице одного из драконов, Халеша эвр Кроста…
– Да! И он отказывался ее продать. Я готова была предложить любую цену. Даже обмен на более дорогие и старинные вещи. Что только не предлагала!
– Мне он не смог отказать. А мы с Викторией решили, что это будет прекрасный подарок на день рождения.
Я на всякий случай кивнула. Похоже, подарок и вправду удачный.
– Да, Шайран… это потрясающий подарок! У меня нет слов, как сильно я благодарна, – выдохнула Сарана совершенно искренне.
– Но поскольку от Вики это подарок не единственный… – внезапно вклинился Тшахилавирион, причем тоже весьма многозначительно.
И тут я не выдержала:
– Извините, но я понятия не имею, что Тшахилавирион шалэ Виарон собирается дарить…
Честное слово, я просто не хотела подписываться под отрубленными конечностями! Но господи, лучше бы молчала. Потому что энергетический вампир ко мне повернулся и прожег таким испепеляющим взглядом, таким яростным. Наверное, даже в тот раз, когда я швырнула в него столик, не смотрел с такой… такой ненавистью? Стоп! А ненависть здесь откуда?
Шайран отреагировал вовремя. Пока я не умерла от разрыва сердца или не воспользовалась снова какой-нибудь частью Дара, щитом или перемещением в пространстве, обнял меня за талию и притянул к себе. С усмешкой заметил:
– Признай, Тшахилавирион, ты потерпел поражение.
Шайран хотел перевести удар на себя. И у него почти получилось. Почти…
Мазнув по нему все тем же ненавидящим взглядом, Тшахилавирион снова посмотрел на меня.
– Мне жаль, что Виктория оказалась столь непроницательна, чтобы ответить грубостью на искреннее желание помочь, и тем самым нанесла мне оскорбление. Но я готов дать Виктории второй шанс. В обмен на свидание в мирах Шаиласса. – И добил: – Без камер.
Е-мое…
– Без камер исключено. Это противоречит правилам отбора. – Я ощутила, как рука Шайрана на моей талии напряглась.
– Да неужели? Как насчет ваших занятий магией, которые проходили без камер?
– Занятия не касались отбора, потому что на тот момент я не входил в число женихов.
– Но теперь входишь.
– И? К чему ты клонишь, Тшахилавирион?
– Да так, ни к чему… – Глаза вампира странно блеснули. – Виктория – невеста, но она нанесла оскорбление мне, одному из женихов. Значит, я имею право потребовать искупления. Оно будет или таким, как я предложил, или традиционным. Выбирайте.
Тишина в зале стала прямо-таки оглушающей.
Кажется, меня начало потряхивать. Я буквально чувствовала, что очень и очень сильно вляпалась. То, как Тшахилавирион на меня смотрел, то, какая энергия от него при этом исходила, – все говорило о том, что традиционное искупление еще хуже, еще страшнее. Да и вряд ли посещение Шаиласса без камер будет приятным. Даже представлять не хочу, что Тшахилавирион со мной сделает.
Шайран собирался что-то ответить. Это я тоже почувствовала. Не знаю, каким образом, но, кажется, ощутила какую-то странную отчаянную обреченность. Что это? Обострившееся чутье? Или нечто иное?
Все эти мысли пронеслись в моей голове моментально. Так же быстро созрел ответ.
– Я не хотела оскорблять вас, Тшахилавирион шалэ Виарон. Мне очень жаль, что мои слова оказались неправильно поняты, но все дело в том, что не пристало незамужней девушке принимать в помощь столь широкие, богатые жесты…
– От Шайрана вы приняли.
– Просто растерялась.
– Значит, не принимаете?
– Нет.
Я вынужденно отстранилась от Шайрана, несмотря на дикое желание спрятаться в его объятиях. Очень сильно хотелось ощущать его поддержку в этот момент, но я должна быть еще сильнее, чем это желание. Сама ведь вляпалась, не удержалась. Теперь мне и выкручиваться. К тому же… Шайран так странно на меня смотрел, что… Я уверилась в правильности принятого решения.
Отстранившись, сняла его руку со своей талии и, больше не глядя на Тшахилавириона, повернулась к метаморфам:
– Прошу прощения за эту неприятную сцену. Вину загладить мне не удастся, но все же, Сарана Мотрине, хочу вручить вам подарок. От себя лично. – И протянула метаморфе сверток.
– Кхм… да, спасибо.
Неловкая, теперь какая-то настороженная тишина продолжала стоять в зале. Саране тоже явно было неловко, но подарок она приняла, распаковала. И, развернув то, что лежало в коробочке, подняла на меня сияющие глаза.
– Это одежда из вашего мира?
– Как в нашем мире. Довольно популярная ткань. Думаю, у вас такого комплекта еще не было?
– Нет… Виктория, это восхитительно! Потрясающе! Просто мечта! – Она чуть ли не запрыгала от радости. Какая непосредственность.
Честно говоря, даже сама не ожидала такой реакции на комплект из джинсов и джинсового же пиджачка. Эйве удалось почти идеально воспроизвести известный только на Земле материал. По крайней мере, по внешнему виду и на ощупь. Что там в плане состава – понятия не имею.
– Ооо, это потрясающе! Я такой образ придумала… Виктория, спасибо! Замечательный подарок.
По залу, впервые за долгое время, прокатился облегченный вздох. Все как-то само зашевелилось, задвигалось. Ожили люди, вернее, метаморфы. Двинулись в очереди, Сарана вновь продолжила принимать подарки от гостей. А Шайран незаметно для всех остальных утянул меня в толпу, подальше и от Найтана, и от Тшахилавириона, пока те не опомнились.
Меня слегка потряхивало, ноги подкашивались. Приходилось прилагать огромные усилия, чтобы не дрожали коленки. Юбка-то достаточно короткая, заметно будет! Может, потому и предпочитают на балы длинные платья, что у слишком нервных, нежных барышень ножки временами трясутся?
– Ты молодец. Справилась, – сказал Шайран, отводя меня к столикам с напитками. Заметив, в каком я состоянии, мне фужер не доверил. А вместо этого, захватив фужер, буквально потащил меня к выходу на балкон.
Похоже, нам удалось ускользнуть, хотя бы на какое-то время. Даже камеры потеряли нас из виду, остались там, где по-прежнему вручались подарки.
Говорить было слишком тяжело. Дрожь все сильнее завладевала телом. Но свежий, прохладный воздух, поддерживающие объятия Шайрана и приятный, чуть кисловатый прохладительный напиток сделали свое дело. Постепенно я немного очухалась.
