был хорошим сыном.
Наследник герцога из дома Эккарт, никогда не терявший хладнокровия и рассудка, в какой-то момент странным образом изменился.
Блеск в его глазах становился всё более подозрительным, а после исчезновения Пенелопы он совершенно сошел с ума.
Герцог не мог контролировать парня, который ушел на её поиски, забыв про всю свою работу.
— Фух…
Он глубоко вздохнул, от известий о Дерике у него закружилась голова. После того, как Пенелопа покинула особняк, в доме воцарилась разруха.
— А что делает это дитя? — спросил герцог, за несколько минут постарев на 10 лет.
— Она все еще в плачевном состоянии, но я думаю, что она больше огорчена тем, что горничная, которую вы недавно назначили, теперь не заботится о ней должным образом.
Дворецкий осторожно затронул тему о той, кто находилась в особняке в самом неоднозначном положении.
— Хо…
Герцог снова глубоко вздохнул. Ивонна, у которой на животе проступили черные и синие отметины, несколько дней болела и почти ничего не ела.
Хотя главная горничная утверждала, что их избили двое, другая свидетельница, Эмили, взяла всю вину на себя и на следующий день как по волшебству исчезла из тюрьмы.
Вопреки всем протестам, в связи с пропажей подозреваемых, дело было закрыто, остались лишь слухи, что "фальшивая леди" сбежала из дома, избив настоящую дочь герцога.
Пока всё внимание было сосредоточено на Пенелопе, все совершенно забыли о другой леди. Следующие слова дворецкого напомнили герцогу о том, как Ивонна целый день плакала и говорила, что скучает по герцогу:
— Несмотря на это, она сказала, что чувствует себя намного лучше и сегодня хорошо позавтракала
— Мне нужно идти.
Герцог со вздохом поднялся со своего места. Дворецкий удивленно взглянул на него:
— Вы серьёзно?
— Я не могу просить больного ребенка прийти ко мне.
Герцог ни разу не посещал её комнату с тех пор, как Ивонна вернулась в особняк. Более того, все его внимание было обращено на недавнюю серию инцидентов с Пенелопой, а Ивонна была полностью забыта.
Воспоминание о неуверенном лице Ивонны, выплакавшей все слезы, камнем легло на его сердце.
Вскоре, следуя за дворецким, герцог добрался до комнаты Ивонны, обустроенной на первом этаже особняка. Это была гостевая комната.
Когда он вспомнил об этом, в его ушах раздался мягкий голос.
— Я… Могу я осмотреть свою комнату? Мне интересно, осталась ли она такой же…
Герцог немедленно отклонил просьбу Ивонны пройти на третий этаж. Потому что боялся, что она может столкнуться с Пенелопой на втором этаже.
Прошло много времени с тех пор, как Ивонна прибыла в особняк, но когда он лично удостоверился, что Ивонна все еще живет в комнате для гостей, он вновь ощутил тяжесть в груди.
Тук-, Тук-.
— Кто там?
— Это я.
— Ой, отец… Нет, герцог?
Постучав, он услышал изнутри испуганный голос.
— Могу я войти?
— Да-да! Эм, секунду!
Скрип-.
Дверь поспешно открылась.
— Вы можете войти, герцог! Пожалуйста, проходите.
Ивонна смущенно провела герцога в комнату. Дворецкий последовал за ним.
Герцог поинтересовался, сев за стол у окна:
— Ты чувствуешь себя лучше?
— Да, конечно. Я в порядке, — Ивонна лучезарно улыбнулась.
Герцог с самого начала регулярно получал отчеты о том, что она больна, не выходит из комнаты и ест в одиночестве, однако ее лицо выглядело здоровым и достаточно упитанным.
— Хорошо.
Герцог избавился от беспокойства. Между ними воцарилось неловкое молчание. К счастью, колебавшаяся Ивонна набралась храбрости и оживила беседу:
— Эм… не хотите чаю?
— Да, отличная идея. Дворецкий.
От тихого оклика герцога стоявший рядом дворецкий немедленно покинул комнату, а через пару минут вернулся и аккуратно поставил на стол горячий чай и десерты.
— Позовите меня, если вам понадобится что-то еще.
Дворецкий, подготовивший закуски, благоразумно покинул отца и дочь. Как только он вышел, Ивонна посмотрела на герцога.
— Это так неожиданно и приятно, что вы пришли, герцог.
Герцог почувствовал легкий укол совести. Он знал, что она больна, но все равно не навещал её.
После церемонии совершеннолетия Пенелопы он странным образом отдалился от Ивонны. Это также было из-за чувства вины по отношению к Пенелопе.
'Я плохой отец.'
Он все еще не знал, как обращаться со своими дочерьми. Более того, Пенелопа и Ивонна были такими разными и каждый раз говорили лишь то, что им нужно, а потом уходили.
— Могу я налить вам чай?
Ивонна налила чай в чашку, даже не получив ответа. Обычно это делала горничная, однако сейчас у нее её не было.
— Кхм.
Герцог кашлянул, услышав нежный голос Ивонны, и нерешительно открыл рот.
— Испытываешь ли ты какие-то неудобства или дискомфорт во время своего пребывания здесь?
— Неудобства? Совсем нет. Наоборот, я часто беспокоюсь, что обо мне слишком сильно пекутся.
— Не могу поверить, что это слишком. Не говори так, ты заслуживаешь эту заботу.
Ивонна растроганно взглянула на герцога и ответила со слезами на глазах:
— Спасибо вам за эти слова.
— Ивонна.
— Да?
Герцог поколебался и осторожно заговорил.
— Не вини Пенелопу так сильно.
— Ах…
— Это я виноват, что она такая. Я не буду спрашивать тебя о том, что произошло между вами двумя. Но она не плохой ребенок, так что, пожалуйста, пойми её немного.
Хотя он знал, что Пенелопа не сделала бы этого без причины, Ивонна стала жертвой нападения. Герцог не мог смотреть Ивонне в глаза и опустил взгляд на свою чашку. Поэтому он не увидел странного выражения лица Ивонны.
— Герцог. Я в порядке, — вскоре ответила Ивонна дрожащим голосом. — Мне следовало быть более осторожной, чтобы Пенелопа меня не заметила. Мне жаль.
— Нет, тебе не нужно извиняться за это.
— Нет, это все моя вина. Вы уже… нашли Пенелопу?
Её глаза мгновенно наполнились слезами.
— Я так волнуюсь, что с ней что-то случится. Надеюсь, она скоро вернется.
— Не волнуйся ты так. Она может о себе позаботиться.
На этих словах голубые глаза Ивонны застыли. На этот раз герцог заметил это. Её глаза были влажными, однако лицо было невыразительным, как у куклы.
В этот момент по затылку герцога пробежал холодок, но Ивонна быстро сменила выражение лица и мягко улыбнулась.
— Верно. Пенелопа — умный ребенок.
— Это…
Герцог постарался не выдать свое смятение и сменил тему.
— Ты сидела в своей комнате целыми днями, не так ли? Скажи мне, если тебе что-нибудь нужно.
Он сделал паузу и через секунду продолжил:
— Чего ты хочешь?
Опухшие голубые глаза Ивонны широко раскрылись. Возможно, это было неожиданно для неё.
— Эм, ничего, мне всего хватает. Спасибо за беспокойство.
— Разве ты не испытываешь неудобств из-за того, что главная горничная тоже заболела и
