— Разумеется, я говорю правду!
— О, я нисколько не сомневаюсь, — поднял руку Род, — но Вы же королева, и вас готовили к этому. А один из первых уроков, который Вы обязаны были усвоить — умение лгать с невозмутимым лицом.
Лицо Катарины застыло. Затем она медленно опустила голову и принялась разглядывать свои руки. Когда королева подняла взгляд, ее было не узнать — с лица исчезла безразличная маска, а глаза горели огнем.
— Вот еще одно подтверждение моей правоты, — сказала она. — Ты знаешь не только солдатское ремесло, Род Гэллоуглас.
Род тяжело вздохнул. Он вновь допустил ошибку — солдаты со щитами без герба не разбираются в политике.
— Теперь расскажи мне, — прошептала она, — как ты очутился в Доме Кловиса этой ночью?
— Моя королева, — степенно начал Род, — в темном переулке трое на пали на одного. Я помог ему отбиться. Он пригласил меня в Дом Кловиса и угостил стаканом вина. Вот так я и познакомился с Туаном Логайром.
Она слегка нахмурилась и прошептала:
— Если бы я только могла доверять тебе...
Катарина встала и подошла к очагу. Ее плечи как-то сразу опустилась, а голова поникла.
— Вскоре мне понадобятся все мои друзья, — севшим голосом произнесла она, — а мне почему-то кажется, что ты мой самый верный друг.
Подняв голову, она взглянула на него, и Род с изумлением увидел, что глаза ее полны слез.
— Есть еще у меня защитники, — промолвила она так тихо, что он едва расслышал. Но ее глаза так сияли сквозь слезы, что сердце Рода сжала невидимая рука. У него пересохло в горле, а глаза будто запорошило песком.
Прикусив стиснутый кулак, Катарина отвернулась. Мгновение спустя она произнесла дрожащим голосом:
— Скоро наступит момент, когда каждый из Великих Лордов должен будет объявить, кого он поддерживает — меня или моих врагов. И я думаю, что под мои знамена встанут немногие.
Она повернулась и снова приблизилась к нему. Ее глаза сверкали, на устах играла робкая трепетная улыбка. Род поднялся ей навстречу, не в силах оторвать от нее взгляда. Кровь гулко стучала у него в ушах.
Она подошла совсем близко, вновь коснулась рукой медальона на шее и прошептала:
— Примешь ли ты в тот день мою сторону, Род Гэллоуглас?
Род неуклюже кивнул и пробормотал что-то утвердительное.
Если б она в тот миг потребовала его душу, ответ, скорее всего, был бы тем же.
Затем она вдруг оказалась в его объятиях, гибкая и извивающаяся, и губы ее, прижавшиеся к его губам, оказались полными и влажными.
Казалось, целую вечность спустя, она опустила голову и отстранилась, продолжая держать его за руки, словно боясь потерять опору.
— Нет, я всего лишь слабая женщина, — ликующе прошептала она. — Теперь ступай, Род Гэллоуглас, с благодарностью королевы.
Она еще что-то сказала, но Род не уловил смысла слов. Каким-то образом он оказался по ту сторону двери и зашагал по широкому, освещенному светом факелов, холодному коридору.
Наконец Род остановился, встряхнулся, предпринял доблестную попытку собраться с мыслями и, не слишком уверенно ступая, пошел дальше.
Что бы ты ни думал о ее талантах в области политики, эта девчонка, безусловно, знает, как заставить человека служить себе.
Он споткнулся и попытался восстановить равновесие.
Препятствие, в которое врезался Род, уперлось ему рукой в бедро, удерживая от падения.
— Эй, смотри под ноги, — проворчал Бром О'Берин, — иначе полетишь кувырком и запачкаешь пол.
Карлик встревоженно заглянул в глаза Роду и, найдя то, что искал, где-то между зрачками и радужной оболочкой, удовлетворенно кивнул.
Взяв Рода за рукав, Бром повернулся и потащил его дальше по коридору.
— Что ты получил от Катарины, Род Гэллоуглас?
— Получил от нее? — нахмурился Род, пытаясь собраться с мыслями. — Ну, она приняла мою клятву верности.
— А, — Бром кивнул, словно сочувствуя ему. — Разве ты мог просить о чем-то еще, Род Гэллоуглас?
Род слегка встряхнул головой, его глаза расширились. Черт возьми, в самом деле, о чем же он мог еще просить? Боже праведный, чего он ожидал? И почему, во имя седьмой улыбки Цербера, он так ошалел?
Его захлестнула волна безудержного гнева, и он стиснул челюсти. Эта сука ничего не значит для него. Она лишь пешка в Великой Игре, орудие, которое можно использовать в борьбе за демократию. И какого черта он разозлился? У него нет никакого права на гнев... Черт! Он нуждался в беспристрастном анализе!
— Векс!
Вместо того, чтобы прошептать, он почти выкрикнул это.
Бром О'Берин хмуро взглянул на него.
— Что такое «векс»?
— Ненадежная зубчатая передача с шатуном, — с ходу придумал Род. Куда, в конце концов, запропастился этот проклятый робот? Затем он вспомнил — у Векса был припадок.
Но тут Бром остановился и крайне подозрительно уставился на Рода.
— Что означают эти слова, Род Гэллоуглас? Что такое «зубчатая передача» и что за «шатун»?
Род стиснул губы и мысленно досчитал до десяти.
Осторожней, парень, осторожней! Ты на грани провала! Ты же сорвешь всю операцию!
— Зубчатая передача — это вьючный мул, используемый рыцарем для перевозки доспехов и оружия. А шатун — это полоумный сквайр.
— Полоумный? — озадаченно нахмурился Бром.
— Ну, немного не в себе. В моем случае все это приходится взваливать на лошадь.
— На лошадь? — уставился на него совершенно запутавшийся Бром.
— Ну, да. Я говорю о моем коне Вексе. У меня больше никого нет на всем белом свете. Он моя надежда и опора, а также единственная живая душа или, во всяком случае, создание, которому я могу поведать свои печали.
Бром уловил лишь последнюю фразу и вцепился в нее, как утопающий за соломинку. Глаза его потеплели, и он мягко улыбнулся.
— Теперь ты один из нас, Род Гэллоуглас, из тех немногих, кто поддерживает королеву.
Род увидел обожание в глазах Брома и спросил себя, что удерживает этого маленького уродца на службе у Катарины — и вдруг еще сильнее возненавидел королеву, ибо она была из тех сук, которым нравится использовать людей.
Широко шагая, он продолжал свой путь. Бром, стараясь не отставать, перешел почти на бег.
— Если я хоть немного разбираюсь в людях, — процедил сквозь зубы Род, — у королевы есть друг в Доме Кловиса, хотя она называет его врагом. Почему так, Бром? Или все дело лишь в том, что он сын ее врага — герцога Логайра?
Бром остановил Рода, положив руку ему на бедро и, едва заметно улыбаясь, заглянул в глаза.
