Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
ФИЛОСОФ: Рассмотрим суть жажды признания. Сколько внимания уделяют тебе другие люди, и каково их мнение о тебе? То есть, насколько они удовлетворяют твое желание? Люди, одержимые жаждой признания, как будто смотрят на других людей, однако на самом деле они смотрят на себя. Они не заботятся о других и сосредоточены только на себе. Попросту говоря, это самовлюбленные люди.
ЮНОША: Выходит, ты утверждаешь, что люди вроде меня, которые боятся чужой критики, – тоже самовлюбленные? Несмотря на то что я всегда стараюсь учитывать мнения окружающих и подстраиваться под них?
ФИЛОСОФ: Да. Ты самовлюбленный человеком в том смысле, что озабочен исключительно своим «я». Ты хочешь, чтобы окружающие хорошо думали о тебе, поэтому тебя беспокоит, как ты выглядишь в их глазах. Это не забота о других. Это не что иное, как самовлюбленность.
ФИЛОСОФ: Я собираюсь кое-что повторить в последний раз. Тот факт, что на свете есть люди, которые неприязненно относятся к тебе, – доказательство твоей свободы. Возможно, такое состояние кажется тебе похожим на эгоцентризм или самовлюбленность. Но думаю, в ходе сегодняшней дискуссии ты уяснил: когда человек постоянно озабочен тем, каким его видят другие люди, – это самовлюбленный образ жизни, при котором собственное «я» становится предметом исключительной заботы.
ФИЛОСОФ: Не только ты, но и все люди, привязанные к собственному «я», могут считаться самовлюбленными. Именно поэтому необходимо переключиться с «привязанности к себе» на «заботу о других».
ЮНОША: Ладно, это правда. Я признаю, что всегда смотрю только на себя. Я постоянно озабочен тем, каким меня видят другие люди, но не тем, какими я вижу их. Если ты утверждаешь, что это самовлюбленность, да будет так. Но подумай вот о чем: если бы моя жизнь была полнометражным художественным фильмом, то главным действующим лицом, несомненно, было бы мое «я», не так ли? Разве направление камеры на главного героя фильма достойно осуждения?
Вы не находитесь в центре мироздания
ФИЛОСОФ: Давай расставим все по полочкам. Прежде всего каждый из нас – член общества, к которому мы принадлежим. Ощущение, что человек находится на своем месте в обществе; ощущение того, что «здесь все в порядке» и чувство общности – это основные человеческие желания. Учеба, работа или дружба, брак или супружеские отношения – все эти вещи связаны с поиском мест и взаимоотношений, где человек может чувствовать себя «как дома». Ты не согласен?
ЮНОША: Именно так! Я полностью согласен с тобой!
ФИЛОСОФ: И мы действительно главные герои в фильме о нашей жизни. В самой этой мысли нет ничего плохого. Но наше «я» не находится в центре мироздания. Хотя оно занимает центральное место в нашей жизни, каждый из нас – не более чем член общества и часть целого.
ЮНОША: Часть целого?
ФИЛОСОФ: Люди, которые заботятся только о себе, считают себя центром мироздания. Для них все остальные – это всего лишь «те, кто может что-то сделать для меня». Они наполовину искренне считают, что все остальные созданы ради служения им и услаждения их чувств.
ЮНОША: Словно принцы или принцессы.
ФИЛОСОФ: Да, именно так. Они не довольствуются ролью «главного героя собственной жизни» и превращают себя «в главных героев мироздания». Именно поэтому, вступая в контакт с другим человеком, они задаются вопросом: «А что он может мне дать?» Однако, в отличие от принцев и принцесс, их ожидания сбываются далеко не всегда, поскольку другие люди живут не ради того, чтобы удовлетворять наши ожидания.
ЮНОША: Это правда.
ФИЛОСОФ: Когда их ожидания остаются без ответа, они глубоко разочаровываются в жизни и считают себя тяжко оскорбленными. Они возмущаются и думают: «Этот человек ничего не сделал для меня», «Он подвел меня» или «Он больше мне не друг, а враг». Люди, которые убеждены в своей исключительности, в итоге всегда теряют друзей и товарищей.
ЮНОША: Это странно. Разве ты не говорил, что мы живем в субъективном мире? Пока мир субъективен, я единственный, кто может находиться в его центре. Я не позволю никому другому занять это место.
ФИЛОСОФ: Полагаю, когда ты говоришь о «мире», то имеешь в виду нечто вроде карты мира.
ЮНОША: Карты мира? Что это значит?
ФИЛОСОФ: К примеру, на старой французской карте мира обе Америки расположены слева, а Азия справа. Разумеется, Европа и Франция изображены в центре. А вот на карте мира, которой пользовались в Китае, обе Америки изображены справа, а Европа слева. Французы, которые видели китайскую карту мира, скорее всего испытывали шокирующее ощущение несообразности, как будто их несправедливо задвинули на окраину мироздания.
ЮНОША: Я понимаю, к чему ты клонишь.
ФИЛОСОФ: Но что происходит, когда карта мира изображена на глобусе? Поворачивая глобус, ты можешь видеть в центре Францию или Китай, или Бразилию. Любое место находится в центре и в то же время не находится там. Глобус может быть усеян бесконечным количеством центров, в зависимости от расположения наблюдателя и его угла зрения. Такова природа глобуса.
ЮНОША: Хм, это правда.
ФИЛОСОФ: Подумай о том, что я сказал раньше: ты не центр мироздания, – и постарайся так же отнестись к этому. Ты часть общества, а не его центр.
ЮНОША: Я не центр мироздания. Наш мир – это глобус, а не карта, нарисованная на плоскости. Хорошо, теоретически я это понимаю. Но почему я должен сознавать тот факт, что не являюсь центром мироздания?
ФИЛОСОФ: Теперь мы возвращаемся к началу. Все мы хотим обрести чувство принадлежности, сообщающее нам, что «здесь для меня все хорошо». Но, согласно психологии Адлера, чувство принадлежности можно испытать только в результате активного и добровольного содействия обществу, а не просто являясь его частью.
ЮНОША: Активное содействие? Но что именно нужно делать?
ФИЛОСОФ: Разбираться со своими жизненными задачами. Иными словами, человек предпринимает самостоятельные шаги, не избегая межличностных отношений на работе, в дружбе и любви. Если ты – «центр мироздания», то у тебя не возникает мыслей о содействии обществу, потому что все остальные «должны что-то сделать для меня» и нет необходимости самому чем-то заниматься. Но ни ты, ни я не находимся в центре мироздания. Человек должен твердо стоять на ногах и предпринимать собственные шаги в деле межличностных отношений. Нужно думать не «Что этот человек может мне дать?», а «Что я могу дать этому человеку?» Это и есть обязательство перед обществом.
ЮНОША: Если человек что-то дает обществу, то он может найти для себя убежище?
ФИЛОСОФ: Это верно. Чувство принадлежности, или чувство общности, приобретается собственными усилиями; это не дар, получаемый от рождения. Чувство общности – ключевая концепция психологии Адлера, до сих пор вызывающая много споров.
Определенно, молодому человеку сначала было трудно принять эту концепцию. И естественно, он расстроился из-за того, что его посчитали самовлюбленным. Но труднее всего ему было примириться с невероятной идеей насчет вселенской общности, включая неодушевленные предметы. В конце концов, что имели в виду Адлер и старый философ? Молодой человек ошеломленно покачал головой, собираясь заговорить.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
