Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
17 Ты должен знать, где берет начало каждая вещь, из чего она состоит, во что изменяется, какой она будет по изменении и почему она не претерпит при всем этом никакого зла.
18 Следует отдать себе отчет, во-первых, в том, каково твое отношение к людям, и в том, что люди рождены друг для друга, ты же, сверх того, поставлен над людьми, как баран над стадом овец или бык над стадом коров. Обоснуй это глубже, начав с положения: «Если не атомы, то вседержительница-природа». Но если так, то менее совершенные существа существуют ради более совершенных, более же совершенные друг для друга.
Во-вторых, – в том, каковы люди за столом, на ложе и т. д., в особенности же какую власть имеют над ними их основоположения и с каким самомнением они делают свое дело.
В-третьих, – в том, что если в данном случае люди поступают правильно, то не следует сердиться на них, если же неправильно, то, очевидно, против воли или по неведению. Ведь всякая душа против воли лишается как истины, так и отношения к другому человеку, сообразного его достоинству. Ведь людям очень не нравится слыть несправедливыми, неблагодарными, жадными и, одним словом, заблуждающимися по отношению к ближним.
В-четвертых, – в том, что ты и сам во многом заблуждаешься и подобен им; если же и не впал в какие-нибудь заблуждения, то не чужд порождающим их склонностям. Это справедливо, если от подобных заблуждений удержали тебя трусость, честолюбие или какое-нибудь другое дурное побуждение.
В-пятых, – в том, что ты даже не уверен, заблуждаются ли они. Ведь чужая душа – потемки. И вообще многому следует поучиться, прежде чем с уверенностью высказываться о чужих поступках.
В-шестых, – в том, что предаваться чрезмерной досаде или негодованию – значит забыть о мимолетности человеческой жизни и о предстоящей всем скорой смерти.
В-седьмых, – в том, что не поступки людей в тягость нам – их настоящий источник в руководящем начале этих людей, – а наши убеждения. Устрани же убеждения, пожелай освободиться от суждения об этих поступках, как о чем-то ужасном, – и гнева как и не бывало. Но как устранить их? Размышляя о том, что для тебя нет ничего постыдного в этих поступках. Ибо если ты будешь считать злом не только постыдное, то и тебе не избежать многих заблуждений и стать разбойником или еще кем-нибудь в этом роде.
В-восьмых, – в том, насколько последствия гнева и огорчения по поводу чего-либо более тягостны, нежели то, что вызывает гнев и огорчение.
В-девятых, – в том, что благожелательность, если она искренняя, а не напускная, есть нечто неодолимое. Что, в самом деле, сделает тебе разнузданный насильник, если ты останешься неизменно благожелательным к нему и, при представившемся случае, будешь кротко вразумлять его, а в тот самый момент, когда он собирается сделать тебе зло, ты, сохраняя спокойствие, обратишься к нему: «Не нужно, сын мой: мы рождены для другого. Я-то не потерплю вреда, но ты потерпишь». Далее, следует толково и в общем виде показать ему, что это действительно так и что ни пчелы, ни животные, рожденные для стадной жизни, не поступают таким образом. Но это нужно сделать без насмешки и издевательства, а любвеобильно, без затаенной обиды, не принимая учительского тона и не стремясь удивить присутствующих, или с глазу на глаз, или, если присутствуют посторонние…
Помни об этих девяти правилах, как бы получив их в дар от муз. И пока еще жив, стань, наконец, человеком! Следует в равной степени избегать как гнева, так и лести в отношениях к людям: и то, и другое противно общественности и приносит вред. В приступе гнева никогда не забывай, что ярость не свидетельствует о мужестве, а, наоборот, кротость и мягкость более человечны и более достойны мужа, и сила, и выдержка, и смелость на стороне такого человека, а не на стороне досадующего и ропщущего. Чем ближе к бесстрастию, тем ближе и к силе. Как огорчение, так и гнев обличают бессилие. И огорчающийся, и гневающийся – ранены и выбыли из строя. Если хочешь, то прими и десятый дар от самого Мусагета. Требование, чтобы дурные люди не заблуждались, – безумно, ибо означает стремление к невозможному. Соглашаться же с тем, чтобы они были таковыми по отношению к тебе, – нелепо и достойно тирана.
19 Следует более всего беречься четырех извращений господствующего начала и пресекать их, лишь только их заметишь, обращаясь к себе в каждом случае так: «Это представление не необходимо, это – подрывает устои общества, эти слова были бы не чистосердечны, а говорить не от чистого сердца должно быть противно твоему смыслу». Четвертое же увещание – это то, когда ты обращаешься к себе с таким упреком: «Это твое состояние означает поражение и сдачу более божественной твоей части, не устоявшей против менее ценной и смертной части, против тела и его грубых наслаждений».
20 Жизненная сила в тебе и все огневидное, входящее в смешение, хотя и стремятся по своей природе вверх, однако, подчиняясь распорядку Целого, удерживаются в своем составе. Все же, обладающее свойствами земли и влажное, хотя и стремится вниз, однако не падает, а занимает несвойственное ему по природе положение. Таким образом, и элементы подчиняются Целому, оставаясь, даже вопреки себе, там, где им указано, до тех пор, пока оттуда же не будет дано знака к разложению. Не ужасно ли после этого, что только твоя разумная часть не повинуется и досадует на занимаемое ею место, хотя ей и не предписывается ничего противоречащего ей, а только согласное с ее природой; она же не желает ни с чем считаться и стремится к противоположному. Ибо всякое уклонение в сторону несправедливости, излишеств, гнева, огорчения, страха есть не что иное, как измена природе. Не господствующее начало оставляет свой пост и тогда, когда выражает недовольство по поводу чего-либо происходящего. Ибо оно не менее предназначено к благочестию и богопочитанию, нежели к справедливости. Ведь и эти добродетели входят в понятие общественности; более того, они даже старше справедливости.
21 Кто не имеет единой и неизменной цели жизни, тот не может оставаться единым и неизменным в течение всей жизни. Но сказанного еще недостаточно, если не прибавить, какова должна быть эта цель. Ведь как убеждение одинаково не относительно всех каких бы то ни было благ, признаваемых большинством, но лишь относительно некоторых, имеющих общее значение, так и цель должна быть установлена общественная и гражданственная. Кто сообразует с этой целью все свои личные стремления, тот во всем будет поступать одинаково и, таким образом, останется верным себе.
22 Подумай о мыши полевой и домашней, о ее испуге и беготне.
23 Сократ называл мнения большинства людей Ламиями – пугалом для детей.
24 Лакедемоняне во время представлений устраивали чужестранцам места в тени, сами же садились где попало.
25 Сократ на вопрос Пердикки, почему он не едет к нему, ответил: «Чтобы не погибнуть самым постыдным образом», т. е. воспользовавшись одолжением, не иметь возможности отплатить тем же.
26 В писаниях эфесцев рекомендуется постоянно вспоминать о ком-либо из древних, отличавшихся добродетелью.
27 Пифагорейцы советовали бросать по утрам взгляд на небо, чтобы вспомнить о том, что оно всегда исполняет свое дело, оставаясь верным своему пути и образу действий, и о порядке, чистоте и обнажении. Ибо светила не знают покровов.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
