Главное в игре — возможность сделать невозможное. В течение четверти часа ты можешь слетать на Луну и на Марс, опуститься в подводной лодке на дно морское, почувствовать себя маршалом, который проводит парад на Красной площади. В игре ребенок чувствует себя могущественным волшебником, вершителем судеб и, повзрослев, во многом благодаря этому переживанию сможет выполнить кажущееся невыполнимым задание, реализовать самую амбициозную цель. Не пережив этого в детстве, он каждый раз будет отступать перед трудностями, оправдываясь «здравым смыслом».
Подсказывая, поправляя, контролируя, направляя, мы мешаем ребенку получить неоценимый опыт невозможного. Представим, что игрушечная тарелка, одеяло, шляпа и конь будут ему куплены, как только он об этом попросит. Сейчас есть игрушки буквально на все случаи жизни: больницы с полным набором оборудования, кухни со всевозможной бытовой техникой, фермы с домиками и животными, автозаправки и пожарные части. Беда в том, что с «узкоспециализированными» игрушками вся фантазия ребенка, весь его внутренний мир как бы «скукоживаются» до абсолютно предметного. Ребенок, привыкший к «готовым» играм (он играет в магазин только с набором «Магазин»), растеряется, если приятель превратит в магазин всю его комнату, а вместо пластиковых помидоров из набора предложит продавать элементы «Лего» красного цвета.
В игре важно осознание своей способности влиять на окружающий мир. Я ударяю по кастрюле — и раздается необычный звук, нет удара ― тишина. Значит, мои действия могут изменить что-то и в мире вообще, и для меня лично. А дальше выстраивается логическая цепочка: я тренируюсь — и начинаю лучше играть в футбол, прилежно занимаюсь — и получаю более высокие оценки. Ощущение, что ты способен воздействовать на происходящие события, необходимо для формирования личности ребенка, осознания своего «Я».
Игра — не только настоящий «трамплин для воображения», но и своего рода тренировка. В игре дети охотно и с удовольствием делают то, что еще не умеют в реальности, постигают «правила жизни», обкатывают практические навыки, учатся взаимопомощи, отрабатывают коммуникации. Умение придумывать игры, привлекать других участников, распределять роли, договариваться, отказывать, настаивать, спокойно относиться как к победам, так и к поражениям — все это в будущем окажется более существенным, чем объем фактических знаний.
Если в детские годы у человека не было свободной творческой игры, потом это практически невозможно компенсировать. Не доигравший в свое время ребенок труднее приспосабливается к жизни, ведь то, что его ровесники «прошли» в игре в самый благоприятный для развития период, ему приходится осваивать в одиночку гораздо позже, причем сразу же в «боевых» условиях, зачастую не имея права на ошибку.
В уже упомянутом фильме «Рожденные в СССР» Марина из многодетной семьи священника в семь лет на вопрос «Что ты хочешь больше всего?» отвечает: «Играть». Она была лишена этой возможности из-за большого количества домашних дел: она во всем помогала родителям, заботилась о младших братьях и сестрах, вела хозяйство. В 14 лет ее спросили: «Ты смотришь телевизор?» — «Не разрешают глядеть… Только работать». К 21 году она успела пожить в монастыре, где «нужно было успевать и учиться, и работать». Родители решили, что Марина будет педагогом: «Они сразу сказали — на историка пойдешь учиться. И все». В 28 лет у нее пока нет ни семьи, ни детей.
Согласно исследованиям, игра помогает детям социализироваться, а дефицит игры этому препятствует. Психиатр Стюарт Браун опросил 26 техасских заключенных, отбывавших срок за убийство, и обнаружил, что большинство убийц объединяли два обстоятельства: первое — в детстве с ними жестоко обращались в семье, и второе — они никогда не играли. Браун не знал, какой из факторов важнее. Но с тех пор он опросил около шести тысяч человек и, исходя из полученных данных, сделал вывод, что нехватка свободной игры в воображаемом пространстве мешает детям, повзрослев, стать самодостаточными и уравновешенными людьми.
Я постоянно говорю о необходимости свободной игры, а родители мне возражают: «Но дети же играют в футбол, в „Эрудит“ и на трубе играют…» Да, конечно, только это не свободные, а структурированные игры, и они съедают время, предназначенное для свободной игры. Несомненно, игры с правилами бывают интересными и познавательными, они развивают навыки общения и группового взаимодействия. Но у таких игр есть заранее заданные условия, которым необходимо следовать. Свободная игра потому и называется свободной, что здесь нет рамок, зато есть возможности для творчества. Этот творческий аспект является ключевым. В свободной игре дети пользуются воображением и пробуют новые варианты, примеряют на себя новые роли.
Дети рады, когда взрослые присоединяются к их игре, расширяют и обогащают игру или хотя бы просто не мешают, позволяют игре быть. Внимательно наблюдая за игрой детей, мы многое о них узнаем: чем живет наш ребенок, что ему важно и интересно, какой у него характер, наклонности, предпочтения. Мы сможем увидеть его истинную природу и уже на основании этого определять его вектор развития. И, конечно, надо находить время и силы, чтобы иногда (именно иногда!) играть вместе с детьми — но играть по-партнерски, на равных, тогда у нас появляется возможность установить с ребенком особый контакт, участвовать в его жизни, ненавязчиво помогать и направлять его в познании мира.
«Главное в игре — возможность сделать невозможное. За полчаса можно слетать на Марс, опуститься на дно морское, покомандовать парадом на Красной площади. В игре ребенок чувствует себя могущественным волшебником, вершителем судеб. Не пережив этого в детстве, он каждый раз будет отступать перед трудностями, оправдываясь „здравым смыслом“.»
Дать право на ошибку
Почему дети боятся совершить ошибку? Не только потому, что родители требуют от них быть первыми и лучшими. Даже когда мы говорим о какой-то конкретной ошибке в конкретной задаче, дети воспринимают это как негативную оценку их личности в целом: ошибся — значит глупый.
«Ты плохо прочитал», — говорит мама, и ребенок начинает думать не о том, что его навыки чтения оставляют желать лучшего, а о том, что с ним самим что-то не так. К сожалению, мы часто в сердцах произносим: «тупой», «придурок», «идиот», «как я устала!». Иногда это «критика без слов» — достаточно поднять брови или повернуться к ребенку спиной. И ребенок, еще не видя условий задачи, уже сдается и считает, что не справится. В результате падают и самооценка, и успеваемость.
Психологи различают две стратегии мотивации и, как следствие, две стратегии поведения. Одна нацелена на достижение желанной цели, другая — на избегание ошибок. В зависимости от обстоятельств мы используем обе стратегии, но при этом у каждого есть одна основная, ведущая. Все мы делимся на два типа: одни боятся ошибиться и потому используют только те шансы, где результат почти гарантирован. А другие бросаются в бой, даже если шансы на успех невелики. Тот, кто боится сделать неверный шаг, предпринимает меньше попыток, чем тот, кто пробует, даже зная, что может проиграть. Количество перерастает в качество, в результате шансы на серьезный прорыв, безусловно, выше у того, кто не боится рисковать, использует любые возможности, учится на своих ошибках.
