— А в руках у тебя будет букет, моя дорогая, чтобы ты чувствовала себя настоящей невестой.
— Так мы действительно поженимся? — едва слышно спросила Паола.
— Конечно, — заверил он ее, — только так я никогда не потеряю тебя снова, а ты не потеряешь меня.
— Я так боюсь потерять тебя, — прошептала Паола.
— Я знаю, — ответил он. — Многие могли бы сказать, что буду тебе плохим мужем, что искалечу твою любовь, изменю тебе с первой попавшейся женщиной.
Паола молчала. Он тоже помолчал, а потом произнес:
— Клянусь тебе своей бессмертной душой и всем, что есть у меня святого, я буду любить тебя, заботиться о тебе и чтить тебя как свою жену столько, сколько мы будем живы.
Паола хорошо понимала: если кто-нибудь узнает, что они собираются сделать, ее попытаются остановить. Она так молода, а все вокруг будут уверены, что маркиз станет для нее ужасным мужем.
Но и тело, и душа говорили ей, что это не так. Когда его сердце говорило с ее сердцем, она знала, что он любит ее.
— Тебе надо только присоединиться ко мне завтра утром, — продолжал маркиз, — во всем остальном положись на меня. Я уже обдумал, как пройдет наш медовый месяц, моя прекрасная, и он будет незабываемым.
— Я просто хочу быть с тобой, — молвила Паола, не в сипах сдерживать себя.
— И я этого хочу.
Какое-то время он размышлял и наконец промолвил:
— Я хочу, чтобы ты сейчас запомнила то, о чем мы будем помнить всю жизнь. — — Что же это?
— Мы будем помнить, как были правы, убежав от всего, что могло разрушить наше счастье.
Он склонился к ней и ласково поцеловал.
Этот поцелуй Паола восприняла как божественный дар: теперь она знала, что не горячие губы рождают его слова, они идут от сердца, из глубины души.
С трудом оторвавшись от нее, маркиз поднялся.
— Ты… ты не оставишь меня? — взмолилась Паола.
— Мне нужно идти, моя дорогая, я должен много всего сделать. Но я буду думать о тебе, а если и ты будешь думать обо мне, мы будем все время рядом, как в ту минуту, когда впервые увидели друг друга.
Паола улыбнулась.
— Мне вдруг подумалось, это просто поразительно, что мы были спокойны и уверены в благополучном окончании всех этих ужасных событий, которые произошли с нами. И именно ты поселил во мне эти чувства.
— В тебе я нашел женщину своей мечты. Ее я всегда искал, хотя и сам не понимал этого. В тебе я нашел настоящую любовь, которая, я думал, существует только на небесах.
Паола взяла его за руку.
— Ты не забудешь меня? Маркиз улыбнулся.
— Ты заполнила все мои мысли, весь мир, и начиная с завтрашнего дня мы уже никогда не будем расставаться.
Он снова припал губами к ее руке и быстро ушел.
Оставшись одна, Паола почувствовала себя настолько счастливой, что теперь у нее исчезли последние сомнения, и она с нетерпением стала ждать завтрашнего утра.
Паола проснулась прежде, чем зазвонил маленький будильник.
Она выпрыгнула из кровати, умылась холодной водой и стала быстро одеваться.
Все было подготовлено еще с вечера.
Паола разложила необыкновенно красивое белое платье и только тогда вдруг задумалась, что будет с другими ее вещами?
Маркиз ничего не говорил об этом. Как же она поедет с ним в свадебное путешествие с единственным платьем?
Наконец она успокоила себя тем, что маркиз наверняка ничего не забыл. Он, должно быть, возьмет и для нее какие-нибудь вещи или просто купит их по приезде на место.
А нынешним утром только одно могло иметь значение — она выходит за него замуж! После этого все в ее жизни окончательно изменится.
Она отодвинула занавески — на дворе начинался прекрасный день. Солнце уже поднялось. Птицы щебетали в ветвях деревьев, пчелы тихо жужжали в цветах, благоухающих под окном.
Ей не сразу удалось застегнуть платье сзади, но в конце концов она с этим справилась.
Прихватив с собой носовой платок, она очень осторожно открыла дверь спальни.
В доме не наблюдалось никакого движения. Все слуги были довольно пожилые. Они не видели никакого смысла подниматься рано, если на то не было какой-нибудь особой причины.
Паола на цыпочках спустилась по лестнице и вышла через дверь, ведущую в сад и запертую изнутри на засов.
Бесшумно отодвинула засов, опасаясь кого-нибудь разбудить.
Наконец она очутилась в саду и быстро направилась, прячась за кустами и деревьями, к боковым воротам виллы.
Когда показалась калитка, Паола увидела закрытую карету, ожидавшую на улице.
Волна радости окатила ее — ведь это маркиз приехал за ней!
Он вышел и помог ей сесть в карету. Они молча смотрели друг на друга.
Паола забыла, что он будет во фраке, как полагалось на континенте, и подумала, что фрак идет ему больше, чем другое платье.
Когда карета тронулась, маркиз обнял ее.
Она могла думать только о том, что он рядом, и о любви, до краев наполнявшей сердце.
— Ты пришла, моя драгоценная, — наконец произнес маркиз. — Я так боялся, что в последний момент у тебя не хватит решимости сделать это!
— Л пришла, потому что… потому что я нужна тебе, — выдохнула Паола.
— Конечно, нужна, — подтвердил он, — и всегда будешь нужна мне!
Па этот раз он не поцеловал ее, а взял с противоположного сиденья изящную фату и накинул ей на голову. Затем возложил сверху венок из белых роз, выполненный умело и со вкусом.
Отвечая на вопрос, который она еще не успела задать, он сказал:
— Пусть белые, еще не распустившиеся бутоны роз скажут тебе, моя дорогая, что ты для меня значишь.
— Я хорошо выгляжу в этом? — спросила Паола.
— Ты выглядишь так прекрасно, что я боюсь до тебя дотронуться, — проронил маркиз. — Ты, должно быть, спустилась с небес!
Он коснулся губами ее руки, которую держал в своей, и дальше они ехали молча.
До собора было совсем недалеко.
Карета остановилась у боковой двери, и церковный служитель распахнул ее перед ними.
Они вошли, и Паола снова, как в ту минуту, когда попала в собор впервые, ощутила волнующую атмосферу святости, знакомый запах ладана, смешанный с ароматом цветов.
Они подошли к капелле святого Франциска — алтарь был украшен белыми розами.
Архиепископ, облаченный в белое, уже ждал их.
Все свечи были зажжены.
Кроме архиепископа, тут находились два служителя, оба взрослые, а не мальчики.
