Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
— Вот! — шлепнул он об стол стопку каких-то бумажек. — Это договор купли-продажи на ресторан моего отца!
Я так и онемела. Митька совсем ума лишился.
— Пф-ф-ф… — разочарованно фыркнул Антон. — Не буду играть на такую дребедень. Что с ним делать-то? Какой нам прок от твоего договора? Ресторан-то принадлежит твоему отцу!
— Да, но здесь стоит его подпись, и вот, посмотрите, печать тоже стоит.
Митька ткнул пальцем в распечатанные листочки, на которых с одной стороны стояла размашистая подпись и гербовая печать. Другая сторона бланка была пуста.
— Отец отдал мне эти бумаги, чтобы я подписал все у покупателя, — продолжал незадачливый сын предпринимателя. — Я ставлю их на кон. Если проиграю, то забирайте бумаги и вписывайте сюда свои данные — тогда ресторан будет ваш. А уж если выиграю, то извольте отдать все мои вещи и деньги в придачу! Ну что? Играем?
Он замолчал. В комнате на несколько минут воцарилась гробовая тишина.
— Играем! — ударил ладонью по столу Марк.
Я вздрогнула.
— Погодите, но… — попыталась я остановить это безумие.
— Играем-играем, — отодвинул меня в сторону Антон, закатал рукава рубашки и уселся верхом на стул. — Сдавай!
И снова закрутилось: мужчины швыряли карты на стол, перемещали кучки денег с одного края на другой, метали колоду из-под руки. В какой-то момент я перестала следить за игрой: мне хотелось как можно дальше отстраниться от всей этой дурацкой ситуации с глупым мальчишкой, который у меня на глазах проигрывал отцовский бизнес. Полонский и Кронштадтский лихо взяли в оборот свою жертву: одна партия, вторая, третья…
Прошел еще час — и Дмитрий Графченко остался ни с чем.
— Дмитрий Леонидович, было приятно иметь с вами дело! Но полагаю, что на этом игру можно считать законченной, — подвел итог Кронштадтский, поднимаясь с места.
— Что? Как?! — Митька ошалело хлопал глазами.
Поднялся с места и Полонский, молча надел пиджак и так же молча стал собирать со стола разбросанные карты.
— Стойте! Куда же вы? — заметался Митька, хватая за руки то Антона, то Марка и жалобно глядя на меня своими круглыми детскими глазами, на дне которых плескался неподдельный ужас.
— А что? У тебя еще есть на что делать ставки? — на секунду замер Кронштадтский.
Вот вампир ненасытный!
— Нет, — затряс патлатой головой Митька. — Нет, но… но…
— А коли играть не на что, так о чем разговор вести? — отрезал Антон и решительно выдернул рукав своего пиджака из беленьких пальцев недоросля Митьки.
— Но как же я… вы… мы… — бормотал ошалевший от такого поворота событий парень, глядя, как его недавние друзья сгребают со стола деньги и тщательно, листочек к листочку, складывают документы на семейный бизнес Графченко.
— Отыграться… Пожалуйста… Вы же… — жалко лепетал он. Но в конце концов, то ли осознав, что его никто не слушает, то ли просто от избытка нервного напряжения он вдруг грохнулся лбом об стол и в голос заревел: — Отец же убьет меня за это! Пожалуйста! Еще одну партию!.. Я все отыграю… и тогда… — можно было различить сквозь стоны и всхлипы.
Я глянула на Антона, на Марка — они как ни в чем не бывало продолжали уничтожать следы своего присутствия в комнате: один быстро собирал игральные карты и рассовывал их по картонным коробкам, второй проверял документы. Им явно не было никакого дела до воплей и стенаний несчастного проигравшегося Митьки. И только когда парнишка шандарахнулся головой о деревянную столешницу, Марк бросил на него беглый взгляд и фыркнул:
— Да ладно тебе! У твоего отца денег куры не клюют. Ну наорет он на тебя за это дело, ну не купит очередную иномарку на день рождения. Но потом все простит и забудет.
— Он убьет меня! — визжал Митька. — Убьет! Убьет! Убьет!
Каждый раз, повторяя это слово, он снова и снова грохался лбом об стол — и каждый раз то ли деревянная столешница, то ли глупая головешка Митьки издавала характерный хруст.
Я во все глаза смотрела на бьющегося в истерике парня и на двух мужчин, безразлично собирающих карты со стола. Это было похоже на кошмарный сон. Мне хотелось схватиться за голову, громко-громко закричать и убежать как можно дальше от этого ужаса. В ту же секунду и в самом деле раздался совершенно безумный вопль: «А-а-а-а!» Но орала не я — это Митька повалился со стула на пол и начал истошно голосить.
— Угомони его, — коротко велел мне Антон. — А то он так орет, что сейчас сюда все соседи сбегутся — подумают, что мы его режем.
Я вышла из ступора и, ничего не соображая, бросилась исполнять приказ: метнулась на кухню, нашла в полупустом холодильнике бутылку ледяной минералки, одним движением свинтила крышку… Шипучая жидкость тут же плеснула наружу, облила мне платье, растеклась по полу, но я даже не заметила этого и помчалась назад в комнату, где плеснула в Митьку прямо из бутылки. Ледяная вода подействовала мгновенно: наследник Графченко оборвал свою арию на самой высокой ноте, резко захлопнул рот, сел на пол и заморгал осоловелыми глазами, словно спросонок.
— Перестань, — миролюбиво улыбнулась я, хотя именно в этот момент до чертиков ненавидела себя и этих двух ублюдков, которые сейчас по-хозяйски наводили порядок в чужой комнате. — Отец ничего тебе не сделает.
Не знаю точно, для кого я это говорила — для себя или для Митьки. Парень как будто вообще ничего не слышал: он молча смотрел на меня остановившимися глазами и вдруг судорожно обхватил мои колени и, глядя снизу вверх, тихо и торопливо забормотал:
— Женечка… Женя… Ты же не такая, как они… Скажи им… Они же обещали… Это они же сами… предложили сыграть, а потом… а теперь… Женя, сделай же что-нибудь!.. Отец убьет меня. Или нет! Я сам повешусь! Как же так… Как? Женя… Помоги мне…
Он хватал меня за подол платья, мял твидовую ткань в своих цепких, потных лапках, заглядывал мне в глаза, корчил жалобные гримасы — только слепой, глухой или совершенно бессердечный человек мог не внять этим мольбам.
— Повешусь сегодня же… сейчас… Договор… Отец… Бизнес… Женечка… — И он снова взвыл на самой высокой ноте: — О-о-о-о-о!
— Пошли отсюда, — схватил меня за руку Антон.
Почти силой он вытащил меня в коридор, потом на лестничную клетку, но даже там были слышны стенания несчастного, обобранного до нитки Мити Графченко.
Антон сам сел за руль моего «фолька» — просто забрал у меня ключи и скомандовал нам с Марком:
— Садитесь назад.
Я не стала возражать: следить за дорогой, пусть даже почти пустой, у меня не было никаких сил.
— Неужели тебе действительно стало так жалко этого дурачка? — толкнул меня локтем в бок Марк, когда Антон уже гнал машину на полной скорости по ночным улицам.
— Да, жалко, — уронила голову я. — Ему и в самом деле не поздоровится.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
