Книга Вестник смерти - Леонид Зайцев

Солнце уже касалось краем горизонта, когда мы, наконец, добрались до северных ворот города. Охраняли ворота обычные местные стражи, но за их спинами маячили камуфляжные комбинезоны наёмных солдат. А прямо в защищающем город земляном валу были отрыты капониры и установлены мощные орудия. Столица готовилась отразить нападение с любой стороны.

Наша группа вызвала у охраны неподдельный интерес. Ещё бы! Богатый, судя по одежде, горожанин верхом на хорошей лошади и с двумя автоматами наперевес. Леди в очень дорогом, расшитом золотом, и украшенном драгоценными камнями походном костюме. И два странных типа позади. Один, явно простой деревенский мальчишка, но в дорогом, хоть и перепачканном одеянии, верхом. И второй, опять же, хорошо, но неопрятно одетый, явно деревенский стражник, до странности трезвый, в добротном фургоне.

– Кто такие? – Как и полагается хриплым от хронической простуды голосом поинтересовался вышедший ради такого зрелища из своей каморки начальник стражи.

Слегка прижав пятками бока лошади, я выдвинулся вперёд, ибо Изабелл, снова нацепившая маску ледяного превосходства на своё милое лицо, явно не собиралась представлять себя сама.

– Перед тобой дочь короля, олух, – с пафосом произнёс я, – её высочество герцогиня Изабелл Монтгомери! Желает видеть своего отца.

Начальник стражи сделал совершенно хмурое лицо, что говорило о том, что он оказался в полном замешательстве. Да и чему тут удивляться, когда король воюет с собственным сыном, а тут ещё и дочь пожаловала! Он отступил на пару шагов в сторону и, как бы невзначай, бросил взгляд на дорогу за фургоном, будто ожидая увидеть там целую армию. А, не увидев, растерялся окончательно.

– Без свиты, значит, – пробормотал он, – герцогиня, значит, и три холопа… А может и не герцогиня вовсе, а кукла ряженная. Времена нынче лихие, а им туда же, прямо к его величеству…

Изабелл продолжала изображать полную невозмутимость, предоставляя действовать мне. А я совершенно не хотел устраивать показательную бойню прямо у ворот города, под защиту стен которого мы так стремились.

– Так ты, сапог изодранный, – гневно прорычал я, – не узнаёшь госпожу в лицо? Так пошли позвать того, кто знает её, и потом доложит королю о твоей тупости!

Служивый слегка дёрнулся, но не отступил.

– Может, и пошлю кого, но поначалу вас всех под караул сдам. – Заявил он. – Слазь с лошади давай, и оружие чужеземное снимай.

Всякому терпению приходит конец, даже терпению вестника смерти. Я нагнулся из седла, схватил начальника стражи рукой за ворот и, легко оторвав от земли, поднял так, чтобы его испуганное лицо оказалось на уровне моих глаз.

– Ты сейчас же прикажешь доложить во дворец о прибытии её высочества, – проорал я ему в самое ухо, не обращая внимания на спешивших к нам стражников и солдат в камуфляже, – или, клянусь богом, я сломаю твою шею раньше, чем твои ноги снова коснутся мостовой!

Вокруг щёлкали затворы, в моей руке хрипел полузадушенный начальник стражи, а Изабелл даже глазом не повела. Чего она ждала?

То, чего она ждала, выяснилось через несколько секунд.

– Отставить! – Раздался со стороны башни громоподобный бас. – Совсем ослепли, бездельники? Так вы принцессу встречаете?

Солдаты и стражники мгновенно отступили и разбежались по своим постам. Только главный страж продолжал хрипеть, удушаемый собственным воротником, в моей руке в полуметре над землёй.

– Капитан, – наконец подола голос герцогиня, – что это за шутки? С каких пор я не могу свободно въехать в дом моего отца?

Перед нами предстал высокий широкоплечий офицер в поражающей своей пышностью и цветастостью форме и изящной шляпе с огромным пером. Он низко, но с достоинством поклонился Изабелл, мельком взглянув при этом в мою сторону.

– Ваше высочество, – произнёс он, обращаясь к герцогине, – прикажите вашему человеку отпустить начальника стражи, иначе он вот-вот испустит дух, а у нас теперь каждый человек на счету.

Не дожидаясь приказа, я швырнул уже потерявшего сознание наглеца на землю. Подбежавшие тут же стражники, с опаской косясь на меня, подхватили своего начальника под руки и поволокли в сторону башни.

– Поймите нас, ваше высочество, – извиняющимся тоном продолжил капитан, – ваш брат и сын его величества герцог Генри изволил напасть на столицу своего отца. И мы вынуждены теперь соблюдать осторожность даже в отношении ближайших родственников короля. – И с этими словами придворный вновь поклонился.

– Но теперь, когда вы убедились в том, что за моей спиной нет не только армии, угрожающей городу, но даже личной охраны, надеюсь, вы позволите нам проехать? – Тоном, способным заморозить птицу в полёте, поинтересовалась герцогиня.

– Несомненно, – капитан опять начал кланяться, – прошу вас следовать за мной, ваше высочество. Я провожу вас. А ваших людей накормят и напоят, можете не волноваться за них.

Я слишком резко для простого слуги обернулся в сторону герцогини, желая дать ей понять, что такой ход событий меня совсем не устраивает. За себя-то я не боялся, а вот отпустить девушку одну во дворец просто не мог себе позволить. Однако, как тут же выяснилось, в моём порыве не было необходимости. Изабелл прекрасно управилась с ситуацией и без моего участия.

– Он, – девушка указала на меня рукой капитану, – пойдёт со мной, и не сметь разоружать его, если не хотите побывать в шкуре начальника стражи и навлечь на себя мой гнев. А тех двоих и лошадей покормить и дать место для отдыха. Но, не дай бог, капитан, хоть волос упадёт с их голов!

Офицер кивнул стражникам, вскочил в седло огромного боевого коня, которого подвели к нему оруженосцы, и мы с герцогиней двинулись следом за ним к королевскому дворцу. Обернувшись, я ободряюще подмигнул Джону и кивнул, когда он выразительно мотнул головой в сторону совершенно ошарашенного Боба. Мальчишка понимал меня даже без слов. Наш с ним немой диалог означал, что им велено оставаться вместе, не разлучаясь, и ждать меня столько, сколько потребуется.

Мы неспешно двигались через город. После сверкающих рекламными огнями и освещённых ночью, как днём, улиц земных мегаполисов, столица королевства Монтгомери выглядела тёмной и однообразно серой. Запах гниющих нечистот, выплёскиваемых прямо на мостовую, перебивал повсеместный аромат конского навоза. И вот этот мир был мечтой и идеалом для отца Изабелл? Неужели магия единоличной власти так велика?