Тревожные расстройства, связанные с военными действиями и проявляющиеся на полях сражений, известны в той или иной форме не одно столетие. На протяжении Гражданской войны в США такие расстройства называли «ностальгией», так как считали, что корень проблемы заключается в тоске по дому. В Первую мировую войну считалось, что военный невроз имеет органическое происхождение в виде сотрясений или небольших кровоизлияний в мозг, вызванных взрывом, а во время Второй мировой и Вьетнамской войны говорили, что пострадавшие солдаты испытывают последствия «боевой психической травмы». То, что тревожные и депрессивные расстройства проявляются и не проходят после военных действий, было признано только по окончании Вьетнамской войны, когда стало очевидно, что до 29 процентов ветеранов боевых действий и до 80 процентов ветеранов, переживших плен, по возвращении домой страдают от тяжелых симптомов. В конечном счете эти симптомы стали квалифицировать как острое стрессовое расстройство или ПТСР.
Острое стрессовое расстройство – это состояние тяжелой тревожности и/или депрессии, которое наступает в течение четырех недель после травмирующего события и длится менее месяца. Если же симптомы сохраняются дольше одного месяца, диагноз изменяют на ПТСР. ПТСР может наступить вскоре после события или много лет спустя и продолжаться бесконечно. Результаты исследования, опубликованные в 2009 году в «Журнале Американского гериатрического общества», который опросил 157 ветеранов Второй мировой войны, переживших плен, обнаружили, что даже по прошествии шестидесяти пяти лет они, бывшие военнопленные, по-прежнему страдают от травмирующих воспоминаний и клинического уровня ПТСР.
Симптомы ПТСР
Острое стрессовое расстройство и ПТСР отличаются только в отношении начала и продолжительности заболевания. Их симптомы идентичны и включают ретроспекции, избегающее поведение, пониженную чувствительность (которая приводит к так называемому «психическому онемению» и диссоциации, или психологическому отделению), повышенную сенситивность, проблемы с концентрацией и чувство вины.
Ретроспекции, или повторяющиеся воспроизведения травмирующего события, могут проявляться в виде снов, непроизвольных воспоминаний или даже отчетливых галлюцинаций, которые заставляют человека переживать событие заново, как если бы оно происходило сейчас. Процесс ретроспекции может быть запущен целым рядом раздражителей. Исследование с участием ветеранов Вьетнамской войны, страдающих от ПТСР, показало, что вызвать ретроспекции могут не только сцены военных действий на экране или в газете, но и такие простые события, как жаркая погода или внезапный ливень. Страдающие от ПТСР часто стремятся избежать любого воздействия, которое может вызвать ретроспекцию, и соответственно пытаются изменить свой образ мыслей и поведение.
Что происходит в голове человека, страдающего от ретроспекций? Исследование методом нейровизуализации мозга, проведенное в 2008 году, показало, что по сравнению с мозгом здорового человека мозгу человека, страдающего от нарушений, связанных со стрессом, приходится работать активнее, чтобы справиться с задачей на запоминание, тогда как при выполнении задачи на вытеснение активность мозга, наоборот, ниже. Действительно, когда человека, страдающего от расстройства, связанного со стрессом, просили о чем-то не думать, у него проявлялась меньшая активность предлобной коры, что указывает на проблемы в отделах головного мозга, которые отвечают за вытеснение травмирующих воспоминаний.
Ретроспективы могут вызывать крайнюю степень испуга и стимулировать опасное поведение. Один из таких случаев приводится в журнале «Психология сегодня». Ветеран Вьетнамской войны ехал по скоростной автомагистрали, когда очень низко над ним пролетел вертолет. Не успев опомниться, он остановил машину, выскочил из нее и бросился в придорожную канаву: возникшая ретроспектива вызвала автоматическую реакцию – спрятаться в укрытие. Советы о том, как справиться с ретроспекцией, включают в себя попытаться отрегулировать дыхание, попробовать укрепиться в настоящем, задействуя все пять чувств, и даже в буквальном смысле потопать ногами по земле.
Может, лучше не чувствовать так сильно?
Начиная с 1970-х годов самой главной проблемой в области психического здоровья стал взрывной рост применения фармакотерапии. Отрицательное действие и сомнительная эффективность лекарственных средств, плохое отслеживание их использования – вот главное яблоко раздора в психиатрическом применении фармакотерапии, а ведь есть еще и более глубокие, философские возражения против применения лекарственных средств в лечении таких, например, состояний, как скорбь, меланхолия, тревожность, мания или гиперативность. Эти состояния можно рассматривать как крайние, но естественные аспекты человеческой психики, что вызывает вопросы о правомерности их лечения медикаментозным способом.
Зомби и степфордские жены
[10]
Согласно данным Национального центра статистики в области здравоохранения, входящего в структуру Центров по контролю и профилактике заболеваний, в период с 1990 по 2011 год применение антидепрессантов в США выросло на 400 процентов, число американцев старше 12 лет, принимающих антидепрессанты, составило 11 процентов, при этом 14 процентов из них принимали тот или иной препарат более десяти лет. Одним из многих известных побочных эффектов приема антидепрессантов, особенно из группы СИОЗС[11] (которые влияют на взаимодействие нейронов с химическим нейромедиатором серотонином), является своего рода эмоциональное уплощение или притупление, терминологически известное как «аффективное уплощение». Этому подвержены от 10 до 20 процентов всех пациентов, принимающих лекарственные средства группы СИ-ОЗС (к которым относится и «Прозак»).
