Я постаралась отвлечься от далекого завывания сирены в долине, смакуя перспективу обретения столь долгожданного нового круга общения, вслушиваясь в разговоры Энджи и ее спутников. Но звук сирены становился все громче. Машина, судя по звуку, свернула с главного шоссе и теперь приближалась к нам.
– Пока мы все здесь собрались, – заговорила Энджи, – я хочу поблагодарить маму и Марка за то, что они позволили нам остаться. Мы все будем бережно относиться к этой земле. Мы прекрасно понимаем, что находимся на ферме. Здесь есть овцы и сельскохозяйственный инвентарь.
– Спасибо, – сказала я дочери, но внимание Энджи отвлек оглушающий вой сирен.
Из-за края живой изгороди я уже могла различить голубые мигающие огоньки на ведущей к нашей ферме дороге.
Марк вскочил на ноги.
– Они едут к нам! – крикнул он и побежал к воротам.
Я тоже привстала. Энджи схватила Люсьена за руку, помешав увязаться за дедом. Все смотрели вслед бегущему вверх по холму Марку. Двое ребятишек радостно завопили, подражая звукам сирены. Мужчины сомкнули ряды, спрашивая друг у друга, что происходит. Я отошла в сторону. С того места, где я остановилась, было видно, как муж разговаривает с тем, кто сидит в полицейской машине, замершей перед закрытыми воротами. Разговаривать с полицейским, судя по всему, ему было легче, чем с собственной дочерью. Я оглянулась на наших гостей.
– Иди помоги ему, мам, – прокричала мне Энджи.
Запыхавшись, я подбежала к Марку. Теперь к двум полицейским автомобилям присоединилась скорая помощь. Толпа людей уже собиралась вокруг, словно статисты в каком-нибудь дешевом телевизионном сериале, ожидающие, когда же начнется самое интересное. Марк махнул рукой в сторону машин и автофургонов, которые стояли вдоль узкой дороги, ведущей к нашему дому.
– Их тут сотни! Сотни людей из всех уголков нашей чертовой страны едут сюда, ибо уверовали, что здесь – Земля обетованная. Я же тебе говорил! Теперь довольна? Получила достаточный круг общения?
Полицейский был из Ленфорда. Я узнала его. Муж сестры Моргана.
– Сержант Уиллис, если не ошибаюсь? – спросила я.
– Добрый день, миссис Ардингли.
Он сказал, что подмога спешит к ним с севера страны. Я сказала, что не считаю, будто бы в этом есть необходимость. Когда люди поймут, что им не разрешат остановиться на нашей земле лагерем, они удовлетворят свое любопытство и уедут.
– Ты с ума сошла, Рут?
Марк принялся разворачивать колючую проволоку, которую он принес сюда пару дней назад, когда к нам забрался пронырливый фотограф. На руках у него не было перчаток. Муж колол себе пальцы, но это его не остановило.
– Они верят. Так просто мы от них не отделаемся, особенно сейчас, когда, сбежав из приюта, они узрели Землю обетованную.
То, что Марк намекает на мою дочь, от меня не укрылось. Ее роман с тем перекати-полем долго не продлится.
Сержант отошел и принялся разговаривать по радио. До моего слуха донеслись крики из толпы. Подъехал полицейский автофургон. Кое-кто из обступивших машину людей принялся стучать кулаками по ее дверям и крыше.
– Рут! Помоги мне с проволокой! – крикнул Марк.
– Подожди! Кто-то должен с ними поговорить! – ответила я.
За мной выстроилось несколько наших бродяг-путешественников. Они стояли и наблюдали за развитием событий. Внезапно двое растрепанного вида молодых людей начали проламываться прямо через кусты живой изгороди со стороны дороги. Толпа заорала еще агрессивнее. Марк схватил валявшийся на земле столбик ограды:
– Убирайтесь с моей земли, а не то я вас прибью!
Сержант Уиллис встал между ним и молодыми людьми. Он заставил Марка опустить занесенную для удара деревянную палку.
– Предоставьте нам уладить конфликт, сэр, – попросил полицейский.
Марк бросил столбик на землю.
– Все из-за того, что мы впустили этих, – громко пожаловался он, указывая пальцем на группу путешественников. – Так думает полиция. Теперь об этом знают уже все на свете.
Сначала дочь даже не знала названия места, в которое они едут. Я хотела встать на ее защиту, но это оказалось бесполезным. К тому времени готовность выслушивать чужие объяснения уже стала большой редкостью в нашем доме. Марк бегом пустился по подъездной дорожке к недавним инвестициям в обустройство нашей маленькой крепости, которые состояли из висячих замков, засовов, цепей, забора под напряжением и прочих реквизитов нашего заточения.
Постепенно полиция взяла ситуацию под контроль. Крики стихли. Полицейские автофургоны неуклюже, в три приема, развернулись и уехали туда, откуда приехали. Повернувшись спиной ко всему этому, я медленно побрела к Энджи и Люсьену. Марк бежал к дому. Разлад в нашей семье по вкусу ничем не отличался от скисшего молока. Я ощутила тошноту. Голова закружилась. Когда мир подо мной перестал качаться, Марк уже скрылся из поля моего зрения.
Вечером он рассказал мне, что тогда чувствовал.
– Знаешь, я бы их ударил, если бы Уиллис меня вовремя не остановил. Я бы начал их бить, – произнес муж, сидя за столом и закрыв лицо руками.
– Мы слишком измотаны, – сказала я. – Мы полночи не спали, а день выдался чересчур долгим.
Я поцеловала его в затылок.
– Просто мы очень любим нашу землю… А еще, Марк, мне кажется, что ты не стал бы их бить, если бы дело до этого дошло. Ты совсем не тот человек, который может так поступить.
Подобно тому как из браконьеров получаются егеря, следующие дни Марк вместе с Чарли и еще с одним или двумя мужчинами из лагеря ремонтировали ограды, запирали ворота, закатывали булыжники в ухабы в местах, где древние колеи встречались с новыми дорогами. Я сновала туда-обратно от дома до лагеря, принося пищу путешественникам и относя домой их вопросы. Люсьен часто следовал за мной по пятам. «Экскурсанты» и «скептики» постепенно разъехались. Полицейские уехали, оставив нам телефонный номер, по которому надо звонить в участок, если появится больше людей или кто-то попытается проникнуть на территорию фермы. К сожалению, не только разного рода бродяги досаждали нам. Газетная статья открыла шлюз одержимости. Нам не давали покоя все, начиная от агентов по операциям с недвижимостью и заканчивая энтузиастами поисков внеземных цивилизаций. Над домом постоянно кружили вертолеты, гудя так, как гудят зимой в ульях пчелы. Несколько раз нам доводилось встречаться с репортерами, которые, вооружившись фотоаппаратами с длинными объективами, незаконно проникали на нашу землю. Несмотря на все заверения мужа, я опасалась, что он, когда-то один из самых спокойных, умных и не склонных к агрессии людей, может наброситься на непрошеных гостей с кулаками. Меня не оставляло дурное предчувствие, когда Марк, прихватив дробовик, отправлялся в сумерках проверить забор.
За прошедшие недели поток писем уменьшился, однако до сих пор кипы нераспечатанных конвертов валялись на полу в комнате для гостей. Они молили, обещали, выказывали свою заинтересованность. Мы сменили адрес нашей электронной почты, отвечали на звонки лишь на наш новый мобильный телефон, не выходили из дома, если в том не было особой надобности. Мы съездили на похороны Тома, прихватив с собой два стула, которые поставили сзади в переполненной церкви. Вот только на его похоронах мы были незваными гостями. Во-первых, мы привлекали внимание чужаков. Во-вторых, многие подозревали нас в том, что мы имеем какое-то отношение к засухе, доведшей Тома до самоубийства.
