Галдар усмехнулся, он решил, что девушка стала несколько заноситься и необходимо ее чуть-чуть осадить.
– Может, тебе хочется быть Повелительницей Ночи? – шутливо спросил он, называя самый высокий ранг среди Неракских Рыцарей.
– Придет такой день, когда твой Повелитель Ночи опустится передо мной на колени.
Галдар прекрасно знал Повелителя Таргонна и с трудом мог вообразить этого жадного, амбициозного, вечно задыхавшегося человека стоящим на коленях перед кем бы то ни было. Но вполне мог представить его наклонившимся за упавшей медной монетой. Минотавр не знал, что ответить на столь нелепое предположение, и растерянно замолчал. Его мысли снова вернулись к прекрасному сну; так жаждущий вновь и вновь подносит ко рту воду. Больше всего ему хотелось верить, что это был не просто сон, растаявший без следа, когда он пробудился.
– Если ты в самом деле отдохнул, Галдар, я хотела бы попросить тебя об одном одолжении.
– Все, что угодно, коман… Мина.
– Завтра нам предстоит битва, – продолжала она, и легкая морщинка прорезала ее гладкий лоб, – а у меня нет никакого оружия, и мне никогда не приходилось им пользоваться. Может быть, ты мог бы подобрать для меня что-нибудь, и мы бы немного потренировались сегодня ночью?
Глаза минотавра расширились, и он подумал, что ослышался. Он так растерялся, что даже не мог подыскать ответа:
– Ты… Ты никогда не держала в руках оружия?
Мина спокойно покачала головой.
– И никогда не была в битвах?
Вновь последовал отрицательный ответ.
– Но ты хоть видела бой своими глазами? – В голосе Галдара сквозило отчаяние.
– Нет же, Галдар, – улыбнулась его испугу Мина. – Именно поэтому я и прошу тебя о помощи. Мы могли бы немного спуститься по этой дороге и поупражняться там внизу, чтобы не потревожить сна остальных. Они будут в безопасности; Сфор предупредит меня, если приблизится враг. Выбери какое-нибудь оружие, которое ты считаешь наиболее подходящим для меня.
И Мина начала спокойно спускаться по дороге, оставив минотавра отыскивать среди их боевого снаряжения что-либо, годное для девушки, сроду не державшей оружия в руках и тем не менее собиравшейся завтра биться не на жизнь, а на смерть.
Галдар терялся в догадках. Сегодня сон казался реальностью, а реальность казалась странной, как сон. Вытащив из ножен чей-то кинжал, он с мгновение смотрел, как играет на его лезвии лунный свет. Затем слегка уколол им запястье правой руки, которую возвратила ему Мина. Только почувствовав боль и увидев выступившую из ранки кровь, он поверил в то, что все это происходит наяву.
Галдар дал слово чести, а если и было в его жизни что-то, что он не мог бы ни продать, ни отбросить, так это его честь. Он послал кинжал обратно в ножны и продолжил разглядывать груду оружия.
Меч не годился ни в коем случае. У Мины не было времени научиться им владеть как следует, а потому он мог оказаться более опасным для девушки и ее соратников, чем для противника. Ему долго не попадалось на глаза ничего подходящего, но вдруг его внимание привлекло оружие, известное под названием «Утренняя Звезда». Галдар взял его в руки и стал внимательно разглядывать, задумчиво поворачивать так и этак. Это был боевой молот, снабженный на конце довольно длинными шипами, которые расходились подобно лучам звезды, откуда и произошло его название. «Утренняя Звезда» была не слишком тяжелой и сравнительно несложной в обращении, и вместе с тем эффективной в бою против закованных в латы рыцарей. Умело направленный удар мог расколоть доспехи противника как ореховую скорлупу. Конечно, требовалось самому успевать уклоняться от ударов, но это был уже вопрос тренировки. Галдар подобрал также маленький удобный щит и стал спускаться по дороге, оставив на страже Сфора.
– Так и с ума недолго сойти, – бормотал он про себя.
Мина расположилась на открытом участке, возможно предназначенном для стоянки той давно оставшейся в других временах армии, ради которой и строилась эта дорога. Девушка взяла в руки «Утреннюю Звезду» и стала внимательно осматривать молот, прикидывая на руке его вес. Галдар показал ей, каким образом надо держать щит и какая позиция для этого более удобна. Затем объяснил, как пользоваться молотом, и велел выполнить несколько упражнений, чтобы она могла привыкнуть к своему оружию.
С облегчением он увидел, что Мина – очень способная ученица. Ее тело, хотя и хрупкое, было мускулистым, она обладала хорошим чувством равновесия, и движения ее были скоординированными и точными. Галдар поднял свой щит и велел ей нанести несколько пробных ударов. Первый из них был совсем неплох, второй заставил его отступить, а третий оставил в щите глубокую вмятину и рассек ему руку до кости.
– Мне нравится эта «Утренняя Звезда», Галдар, – похвалила она. – Ты сделал правильный выбор.
Галдар хмыкнул, перевязал руку и поднял с земли щит. Затем, вытянув из ножен меч, он обернул лезвие плащом, обвязал его бечевкой и встал в оборонительную позицию.
– А теперь мы займемся настоящим делом, – заявил он. Через два часа Галдар был в полном изнеможении и не мог не подивиться успехам своей ученицы.
– Неужели ты и вправду раньше не держала в руках оружия? – Он еле переводил дыхание.
– Никогда в жизни. Смотри, сейчас я докажу тебе это. – С этими словами Мина, опустив молот, протянула к нему руку. – Можешь убедиться.
Ее мягкая ладонь была стерта до крови, и с нее свисали куски кожи. Но ни слова жалобы не слетело с ее уст, ни разу не ослабел удар, хотя она, без сомнения, испытывала сильную боль.
Нескрываемое восхищение сквозило в глазах Галдара, когда он взглянул на нее. Если существовали на свете качества, способные вызвать у минотавра такое чувство, то среди них, безусловно, было умение переносить боль со стоическим терпением.
– В тебе, должно быть, живет дух великого воина, Мина. Мы, минотавры, верим, что такое возможно. Когда один из наших храбрецов погибает в битве, мы обычно съедаем его сердце, чтобы преисполниться отваги, которой обладал он.
– Я готова съесть сердце врага, – заявила Мина, – но сила и опыт даны мне моим Богом.
Она наклонилась и подобрала «Утреннюю Звезду».
– Нет, на сегодня хватит, – поспешил сказать Галдар, забирая оружие у нее из рук. – Первым делом нужно залечить это. Досадно. – Он внимательно посмотрел на Мину. – Боюсь, что завтра ты не сможешь даже удержать поводья этой рукой, не то что сжимать молот. Лучше было бы отложить сражение на несколько дней, пока ты не поправишься.
– Завтра мы должны быть в Оплоте, – прозвучало в ответ. – Так нам было приказано. Если мы опоздаем хотя бы на один день, битва будет окончена и наши войска потерпят сокрушительное поражение.
– Но Оплот уже давно находится в осаде, – пытался настаивать обескураженный Галдар. – С тех самых пор, как чертовы соламнийцы заключили пакт с этим ублюдком Хоганом Багтом, который теперь правит городом. Мы не можем выманить их оттуда, а им не под силу заставить нас уйти. И положение не меняется. Мы каждый день атакуем городские стены, а осажденные обороняют их. Многие горожане погибли, многие части города сожжены. Их люди совершенно вымотаны и атаками, и осадой, которая продолжается уже более года. Не думаю, что один день имеет какое-то значение. По-моему, следует остаться здесь и отдохнуть.
