Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
И потому война начнется совсем не так. Начнется она вторжением не в Юдон, а именно в герцогство Марайское. Держись, сушеный кузнечик, рыбий глаз, шакалья натура! Десять тысяч солдат, говоришь? Они будут служить Унгану – не все, конечно, а те, которые уцелеют и сдадутся на милость!
Настроение было превосходное, князь даже забыл об ушибах. Махнул оруженосцу – догоняй, мол. Подумал: интересно, знал ли герцог, что самозванец Барини совершил путешествие в Спорные земли не только ради встречи с его тухлым сиятельством. Инспекция – вот главная причина! Войска, уже перемещаемые на юг. Склады припасов и провизии. Переволоки и пристани для речных судов. Дороги. Мосты. Множество скучных, но необходимых для успешной кампании мелочей.
Порядок, в общем-то, наблюдался – насколько он был вообще возможен в этом мире, еще плохо знающем, что такое расстрел за саботаж. В целом можно было с удовлетворением констатировать: не зря столько лет варился в здешней человеческой гуще, научился-таки правильно подбирать людей… Условия войны будет диктовать Барини, а не Глагр. А там, глядишь, и условия мира.
– Фьер Дарут! – позвал князь, останавливая мерина, и оруженосец предстал. – Я думаю, вы понимаете, фьер Дарут: рассказывать кому бы то ни было о том, что вы видели, не следует. Вам понятно?
– Клянусь! – честно выкатил глаза оруженосец.
– Клясться не надо. Просто помните, что молчание в ваших прямых интересах.
Помолчал и добавил с усмешкой:
– Я не имею в виду эпизод, когда зверь выбил меня из седла.
* * *
– Расскажи сказку, – потребовал Атти.
Барини присел на кровать княжича – та даже не пискнула под весом князя. Монументальную мебель держали унганские маркграфы, до сих пор служит и продержится еще лет сто, если только не случится пожар… Клопов вот только пришлось вываривать.
– Мне кажется, ты уже взрослый для сказок, – мягко сказал Барини. – Хочешь, расскажу тебе про Ругона Отважного?
– Не хочу про него, это грустная история. А сказки бывают не только для детей, я знаю. Расскажи мне взрослую сказку.
– Уже поздно, сынок. Спать пора. Да и не знаю я взрослых сказок.
– Тогда расскажи что-нибудь другое! Не хочу я спать, не хочу!
Наследник отличался упрямством, и князь мало боролся с этим свойством его характера. Начнет править – научится и отступать при необходимости, и финтить, и затаиваться до поры, а упорство в достижении цели все равно пригодится.
– Если не сказку, то что же тебе рассказать? – улыбнулся Барини. Порой он забывал, что Атти вовсе не его сын, – мальчишка был хороший, живой и любознательный, как все нормальные дети. Дворцовое воспитание еще не успело выбить из него непосредственность – потому, наверное, что он помнил времена, когда не был княжичем.
– Расскажи о маме.
Барини вздохнул.
– Она была самая красивая на свете. Красивая и умная. В тот год был черный мор, ну и… Прости, сынок, давай поговорим о ней как-нибудь в другой раз.
– А она правда была? – спросил Атти.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я расспрашивал о ней. Никто ничего не знает. Это ты запретил им говорить?
Хорошо было, что канделябр стоял на резном столике позади Барини. Он видел глаза княжича – темные, блестящие, ищущие ответа, – но Атти не мог видеть лица человека, который считался его отцом. Умение владеть лицом не всегда помогает – дети умеют тонко чувствовать, где правда, а где ложь.
– Ее мало знали в Марбакау. Она была уже тяжела тобой, когда приехала сюда. При дворе она почти не появлялась, а потом… потом умерла. Даже могилы нет – во время черного мора тела умерших сжигали независимо от звания. Указ императора. А потом здесь такое началось… словом, все, кто мог помнить твою маму, либо мертвы, либо сбежали.
– А почему тогда мне сказали, что я не твой сын?
– Кто это мог сказать такую глупость? – весьма натурально удивился Барини. Он давно был готов к этому вопросу и сумел не вздрогнуть.
– Не скажу. Ты его накажешь. Или его отца.
Понятно… Кто-нибудь из отпрысков знатных фамилий, товарищ по занятиям и играм, щенок сопливый, мало поротый…
– Я зато сам долбанул его по голове! – похвастался Атти.
– Ну и молодец. – Барини ласково потрепал мальчика по вихрам. – Сам справился, без меня. Так и надо. Ладно, держи в тайне имя этого дурака, а то ведь тебе больше ничего никогда не расскажут, бояться станут, а ты княжич, ты должен уметь слушать не только приятное. Только не всему, что слышишь, надо верить… Ну, спи, сынок.
– А сказку?
Очень хотелось сказать «в другой раз» – Барини устал сегодня, а завтрашний день обещал быть еще более хлопотливым, и вообще покоя теперь долго не будет. Но не будет и этих редких вечеров, когда можно немного побыть просто человеком, отцом мальчика, который ему не родной сын и, может быть, когда-нибудь узнает об этом, но все равно рано или поздно должен будет продолжить начатое дело… И как знать – не последний ли это вечер? Всякие бывают случайности.
– Какую тебе сказку – страшную или веселую?
– Страшную! – Глаза Атти заблестели.
– Ну слушай. В одном из миров – их на самом деле бесконечно много – у одной обыкновенной желтой звезды была обыкновенная планета, в общем-то, похожая на нашу, но…
– А разве мы живем на планете? – перебил мальчик.
– Да, только мало кто об этом знает. Там тоже были леса и поля, горы и реки, большие города и деревни, а океанов было даже несколько, и люди строили большие корабли, чтобы пересекать их…
– Смелые! – сказал Атти с восхищением.
– Не так чтобы очень. Бури бушевали там не каждый день и даже не каждый месяц, а корабли у людей были большие, даже огромные, сначала деревянные, а потом железные. В древности люди жили там примерно так, как живут у нас, а потом придумали много разных полезных вещей: механизмы, работающие без присмотра механика, лекарства от всех болезней, летающие корабли с крыльями, чтобы путешествовать по воздуху, и корабли бескрылые, чтобы полететь к другой планете. Придумали машины считающие и машины думающие. Придумали все, что нужно для облегчения жизни и удовлетворения самых затейливых фантазий. А уж оружие они придумали такое, что вечно жили в тайном страхе, как бы по глупой случайности оно не пришло в действие без их ведома. И все у них было: вдоволь пищи, вдоволь зрелищ, удовлетворение таких желаний, о которых мы даже не имеем понятия, мягкие законы, даже право не работать и все равно неплохо жить у них было. А высшей ценностью считался человек, каков бы он ни был…
– Я бы хотел жить в этом мире, – заявил Атти.
– Да? Тогда послушай дальше. Почти все люди на этой планете никогда не голодали, ибо пищи у них было вдоволь, и притом вкусной пищи. Им не приходилось бояться засухи, черного мора, сборщика налогов, фуражиров чужой или своей армии. Не было ни императора, ни королей, ни герцогов, ни фьеров. Три четверти населения могли предаваться изучению наук, совершенствованию в искусствах, укреплению духа и тела в атлетических состязаниях, постижению философских истин… Прекрасно, правда?
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
