Книга Свадьба - Николас Спаркс

Джейн сдерживала слезы, пока мы ехали в больницу. Обычно я вожу с предельной осторожностью, но на этот раз то и дело менял полосу и жал на газ, стоило светофору загореться желтым. Дорога была каждая минута.

Когда мы прибыли, ситуация напоминала весеннюю, когда у Ноя случился удар, как будто за четыре месяца ничто не изменилось. Пахло аммиаком и антисептиком, в переполненной приемной горел ровный флуоресцентный свет. Вдоль стен и рядами по центру стояли металлические стулья с виниловыми сиденьями, там и сям сидели группки по два-три человека и разговаривали приглушенными голосами; очередь с регистрационными листками змеей загибалась за угол.

Родственники Джейн собрались у двери. Кейт стояла, бледная и взволнованная, рядом со своим мужем Грейсоном – в рабочем комбинезоне и пыльных сапогах. Его угловатое лицо было сплошь покрыто морщинами. Дэвид, младший брат Джейн, стоял, обняв за плечи жену Линн.

Увидев нас, Кейт бросилась навстречу, по ее щекам текли слезы. Они с Джейн обнялись.

– Что случилось? – спросила Джейн дрожащим от рыданий голосом.

Кейт едва могла говорить.

– Он упал возле пруда. Никто не видел, как это произошло. Когда сиделка нашла его, папа был без сознания. Она говорит, он ударился головой. Его привезли в больницу двадцать минут назад, сейчас с ним доктор Барнуэлл. Больше мы ничего не знаем.

Джейн обмякла в руках сестры. Ни Дэвид, ни Грейсон не смотрели в их сторону, губы у обоих были плотно сжаты. Линн стояла, скрестив руки на груди, и нервно покачивалась на каблуках.

– Когда мы сможем его увидеть?

Кейт покачала головой:

– Не знаю. Сиделки велят подождать доктора Барнуэлла.

– Но все ведь будет в порядке?

Кейт не ответила, и Джейн, пытаясь успокоиться, глубоко вздохнула.

– Все будет в порядке, – произнесла она.

– Ох, Джейн… – Кейт закрыла глаза. – Не знаю. Никто не знает.

– Где Джефф? – спросила Джейн, оглядываясь в поисках недостающего брата. – Он ведь приедет?

– Я наконец ему дозвонился, – сообщил Дэвид. – Он заедет за Дебби, а потом они помчатся прямо сюда.

Дэвид присоединился к сестрам, и они втроем обнялись, как будто надеясь объединить силы, которые им понадобятся.

Вскоре приехали Джефф и Дебби. Джеффа немедленно ввели в курс дела; на его вытянутом лице отражался тот же страх.

По мере того как шло время, мы разделились на две группы – дети Ноя и их супруги. Хотя я любил Ноя и Джейн была моей женой, я уже понял, что родственники ей иногда нужнее меня. Мое сочувствие и поддержка ей понадобятся позже, но не сейчас.

Мы с Линн, Грейсоном и Дебби уже переживали это – весной, и еще раньше, когда умерла Элли, и шесть лет назад, когда у Ноя случился сердечный приступ. У детей Ноя были свои ритуалы – объятия, молитвы в общем кругу, тревожные расспросы, а мы держались стоиками. Грейсон, как и я, всегда был немногословен, в волнении он засовывал руку в карман и бренчал ключами. Линн и Дебби, убедившись, что мужья в эту минуту больше нуждаются в сестрах, чем в них, казались растерянными и неуверенными – они держались в сторонке и шептались. Я же, напротив, старался принести какую-нибудь пользу, вдобавок это помогало держать эмоции под контролем.

Заметив, что очередь у стола регистрации рассеялась, я подошел. Медсестра взглянула на меня поверх высокой стопки анкет. По ее лицу было видно – она устала.

– Чем могу помочь?

– Не знаете ли вы еще чего-нибудь о Ное Кэлхоуне? Его привезли полчаса назад.

– Вы уже разговаривали с врачом?

– Нет. Но здесь в сборе все родственники, они страшно расстроены.

Медсестра проследила за моим взглядом.

– Врач или кто-нибудь из сестер скоро выйдет.

– Я понимаю. Но может быть, вы могли бы узнать, когда нам разрешат навестить отца? И вообще как он себя чувствует?

Я сомневался, что она сумеет мне помочь, но медсестра снова взглянула на семью Ноя и вздохнула.

– Дайте мне несколько минут. Я скоро закончу и тогда попробую что-нибудь выяснить, хорошо?

Ко мне, не вынимая рук из карманов, подошел Грейсон.

– Как дела?

– Держусь.

Он кивнул и снова забренчал ключами.

– Я, пожалуй, сяду. Бог весть, сколько нам еще здесь ждать.

Мы присели. Через несколько минут приехали наши дочери. Анна присоединилась к родственникам, Кейт опустилась рядом со мной. Вся в черном, Анна выглядела так, как будто прибыла с похорон.

Ждать в подобной ситуации всегда самое худшее, и именно по этой причине я ненавижу больницы. Ничего не происходит, но перед мысленным взором проходят самые мрачные образы, специально приберегаемые сознанием на крайний случай. В тишине я слышал биение собственного сердца, в горле у меня пересохло.

Я заметил, что дежурная медсестра вышла, и понадеялся, что она отправилась узнать, как дела у Ноя. Краем глаза я увидел Джейн, встал и протянул руку, чтобы жена могла на нее опереться.

– Ненавижу ждать, – сообщила она.

– Я тоже.

В приемную вошла молодая пара с тремя ревущими детьми. Мы отодвинулись, давая им пройти; когда они приблизились к столу, появилась медсестра. Она жестом велела новоприбывшим подождать и направилась к нам.

– Он в сознании, – сказала она, – но у него головокружение. Показатели хорошие. Возможно, через час мы отправим его в палату.

– С ним все в порядке?

– Его не собираются переводить в отделение интенсивной терапии, если вы об этом, – уклончиво ответила сестра. – Но скорее всего ему придется провести в клинике несколько дней.

При этих словах послышался дружный вздох облегчения.

– Нам нужно увидеть папу, – настаивала Джейн.

– Мы не можем впустить всех вас сразу. Там мало места. И потом, доктор Барнуэлл считает, лучше всего будет, если вы позволите больному отдохнуть. Доктор разрешил одному из вас навестить пациента сейчас. Только пусть не задерживается надолго.

Было очевидно, что пойдут Кейт или Джейн; но, прежде чем кто-либо успел заговорить, медсестра спросила:

– Кто из вас Уилсон Льюис?

– Я.

– Пойдемте со мной. Скоро установят капельницу. Возможно, вы успеете повидать до того, как он заснет.