Миссис Кроултон ни капельки не смутилась.
— Я говорю истинную правду, Гарри. Ее муж — набитый дурак, — миссис Кроултон, как бы желая смягчить свои слова, смущенно улыбнулась лорду Мортимеру. — А Белинда могла составить счастье любому, даже самому идеальному мужчине… Я ее хорошо успела узнать. Изумительная женщина. А ты, Гарри, — миссис Кроултон перенесла свое внимание на мужа, — не помнишь потому, что всегда занят только работой. А здесь не очень много наших соотечественников. Население Габороне всего-то около сорока тысяч. Это тебе не Лондон. И мы, женщины, вне зависимости от того, чем занимаются наши мужья, постоянно встречаемся. Ты же знаешь, что у нас даже есть определенный порядок, у кого мы все собираемся каждую неделю.
— Говорят, Белинда была несколько импульсивна… — снова вернул разговор в желанное для него русло Джеймс.
— Импульсивна? — воскликнула миссис Кроултон. — Это еще мягко сказано, сэр. Белинда — это огонь. Она та еще чертовка, но сердце у нее доброе, а ум острый. А почему вы ей интересуетесь, сэр? Вы ее знаете? Где она сейчас?
Джеймс смутился. Как подросток, уличенный в неблаговидном поступке, он густо покраснел и, пробормотав что-то невразумительное, предложил Кроултону заняться производственными вопросами. Мужчины перешли в кабинет.
Поздним вечером, когда Джеймс уже уехал к себе в отель, а супруги остались одни, Генри упрекнул жену в непростительном для их положения фамильярном обращении с боссом. Дора молча сносила нарекания мужа, но в конце концов не выдержала и снисходительно заметила мужу:
— Не обольщайся, дорогой, Джеймс Мортимер заявился сюда не потому, что хотел пообщаться с тобой на месте и выяснить, как обстоят дела.
— Что ты хочешь этим сказать? Он приехал поговорить с тобой? Не смеши! Он даже не знал о твоем существовании.
Миссис Кроултон загадочно улыбнулась.
— Он приехал из-за Белинды!
— Мортимер помолвлен с Сарой Гренвилл! Твои глупые измышления и намеки, которые ты позволяла себе сделать сегодня, выходят за грани приличий.
— Не знаю, выходят или нет, но Мортимер думает только о Белинде, а не о Саре. Кстати, — с лукавой улыбкой добавила Дора, — лорд Мортимер был столь любезен, что пригласил меня в Лондон. Он сказал, что твоя очередная командировка в Англию состоится в ближайшее время и он оплатит мой проезд. А ты говоришь, что я невоспитанная особа и неучтиво вела себя.
— Ты обманула Мортимера? — ахнул Генри. — Все сказанное тобой о Белинде выдумка?
— Нет, — усмехнулась она. — Не знаю, к счастью для Мортимера или к несчастью, но для Сары Гренвилл точно к несчастью, но я сказала о Белинде правду.
Джеймс, приехав в отель, связался со своим личным секретарем и велел ей обзвонить все больницы Парижа, чтобы узнать в которой из них лежит пациентка с редким для жительниц французской столицы именем Белинда.
13
— Тедди, — услышал Уорнфолд в трубке голос Сары. — Приезжай срочно ко мне. Мне надо с тобой посоветоваться!
Просьба Сары означала для Тедди Уорнфолда приказ, который необходимо мгновенно исполнять. Все остальные дела и люди тут же отходили на второй план. Не явилась исключением и Элизабет. Разве могла умница-адвокатесса с приятной, если не сказать красивой, наружностью затмить Сару? Сару, чьего мизинца не стоит ни одна женщина в мире? Никогда!
— Лечу, Сара! С первым рейсом я буду у тебя. Главное, сохраняй выдержку и спокойствие. Я тебе помогу!
Рот Сары сам собой скривился в презрительную усмешку. Она не ошиблась! Тедди всегда будет ее верным рыцарем. Он до сих пор ее обожает, значит, ей не составит труда обвести его вокруг пальца. Он только будет рад ей услужить. Он даже лететь собрался, дурачок!
— Тедди, — Уорнфолд услышал грудной смешок Сары, — Никуда не надо лететь. Я в Париже, в «Конкорд Сен-Лазар».
Через четверть часа Уорнфолд уже переступал порог гостиничного номера, в котором обосновалась Сара.
— Тедди, я могу подать в суд на человека, который украл у меня дорогую вещь?
— Конечно, Сара! Ты можешь подать на вора исковое заявление. Но у тебя должны быть доказательства виновности.
Сара презрительно рассмеялась и всплеснула руками, как это часто делают торговки на рынках. Любой другой на месте Тедди сразу бы увидел в Саре вульгарную особу, но на его глазах прочно сохранялась пелена юношеского обожания.
— Ты смешон, Тедди. Неужто в мире существует хотя бы! один вор, который признается, что он слямзил приглянувшуюся ему вещь в отсутствие хозяев? Никогда в это не поверю!
— Но как ты можешь обвинять кого-то в том, чего не видела сама, собственными глазами?
— Саму кражу, естественно, не видела. Я же не сидела в засаде, но зато потом обнаружила украденное кое у кого.
— Сара, давай объяснимся. Это теоретический диспут или у тебя на самом деле что-то украли, и ты вычислила вора? — спросил широко улыбающийся Уорнфолд, обрадованный встречей с Сарой и тем, что она жива и здорова.
— Я же не адвокат, чтобы вести диспуты! Зачем мне бесполезные пустые разговоры?
— Сара, что у тебя украли и кто? Когда это случилось? Ты застала вора в номере? Он же мог тебя убить! — Уорнфолд принялся метаться по номеру, тревожно выспрашивая Сару. — Почему ты сразу же не обратилась в полицию?
— Угомонись! Ты мне напоминаешь наседку, у которой украли цыпленка. Куд-куда! Куд-куда! — передразнила Сара Уорнфолда, но тут же испугавшись, что переборщила, мягко заметила: — Ты же знаешь, что папа сейчас избегает малейшего скандала, а я и так попала в неприятную историю.
Тедди подошел к Саре и обнял ее за плечи.
— Прости, ты как всегда права. Я просто за тебя волнуюсь. Ты такая нежная и беззащитная, тебя любой может обидеть.
Больше всего на свете Саре сейчас хотелось расхохотаться, и она, боясь выдать себя, спрятала лицо на его груди. Сделав несколько судорожных движений плечами, она картинно всхлипнула, потом пошарила в кармане Тедди, нашла носовой платок и, отодвинувшись от него, театрально приложила платочек к глазам.
— Ты не поверишь насколько это гадкое и грязное дело. Помнишь, у меня была красивая пудреница?
Уорнфолд кивнул. Пудреницы он не помнил, но не хотел лишний раз тревожить сестру. Пусть спокойно рассказывает, вопросы задать он еще успеет.
— Так вот, я ее обнаружила в сумочке у одной особы!
— Она клептоманка?
— Нет, конечно! — резко начала говорить Сара, но тут же умолкла. Ей в голову пришла еще одна идея, поэтому она неуверенно продолжила: — Вообще-то я не знаю, хотя все может быть. Но пудреница — антикварная вещь, ее крышку расписывал сам Ватто. Ты представляешь, сколько она стоит? Но мне она дорога совсем по другой причине… — Сара умолкла, размышляя, стоит ли продолжать. Она придумала душещипательную историю, что эта пудреница-раритет досталась ей в подарок от покойной матери. Проверить Тедди эту версию не может — не станет же он звонить отцу, расспрашивая о пудренице? На самом деле Сара получила эту прелестную штучку в подарок от своего любовника, которым одно время был сын нефтяного шейха с Аравийского полуострова. Сара давным-давно с этой пудреницей рассталась бы — деньги для нее были намного важнее глупых безделушек, но она только совсем недавно узнала подлинную цену милого пустячка и еще не успела его продать.
