— Папа, что стряслось? Что-то с мамой? — всполошилась она.
— С мамой все в порядке, — успокоил ее Честер. — Она наверху с тетей Сарой. Дело в этом…
И он указал на потертый портфель, лежащий на его письменном столе. Глаза Кейт расширились, и она смертельно побледнела. Нет, не может быть!
— Это портфель твоей сестры. Я подарил его ей в день окончания колледжа, — объяснил Честер. — Полиция нашла его в одном доме в Квинсленде, когда делала там обыск. Вероятно, он был украден у Шарлотты…
— Она отдала портфель Дайане, — проговорила Кейт. — Та оставила его в своем загородном доме в Квинсленде, а туда влезли грабители… Это произошло несколько лет назад, и я уже не надеялась найти вещи Шарлотты… Как полиции удалось отыскать тебя, папа?
— На портфеле выгравировано: Доктор Уоррен-Смит. Видимо, моя фамилия достаточно известна и в Квинсленде. Они переслали портфель в Сидней, и местная полиция передала его мне. — Он покачал головой. — Не могу поверить, что она это сделала, моя деточка… Моя Чарли… Как она могла совершить такое? Я никогда не думал, что она способна на низость… Весь мир был у ее ног…
— Ты… говоришь о самоубийстве? — осторожно спросила Кейт. — Ты нашел ее дневник?
— Да, — ответил отец. — Но я говорю не о самоубийстве. Я ошибался насчет Джонатана Сэвэджа. Я ошибался… Все эти годы он защищал Шарлотту… Он защищал меня… память моей дочери… Он уберег всех нас от такого позора… такого унижения…
Честер был так подавлен, что говорил быстро и сбивчиво.
— Папа! — воскликнула Кейт. — Что ты такое говоришь? Какой позор?
— Ты помнишь научную работу, которую твоя сестра опубликовала, когда работала над диссертацией о послеоперационной гипотермии? Это была работа Джонатана Сэвэджа, его исследование… Чарли ассистировала ему во время этих исследований, а потом взяла и присвоила результаты, опубликовав работу под своим именем… Она даже не предупредила его!
— О, папа… — пробормотала Кейт, не веря своим ушам. — Ты уверен?
— Все написано в ее дневнике, а это… — Он взмахнул бумагами. — Это само исследование, написанное рукой Джека…
— Но зачем… Зачем она это сделала? — прошептала Кейт. — Она была такой умной, такой талантливой…
— Мне кажется, моя Чарли была вовсе не такой умной и талантливой, как я себе воображал, — горько усмехнулся Честер. — Честолюбивой — да. На редкость честолюбивой. Это я подтолкнул ее, я заставил стремиться к вершине, я вынудил ее добиваться того, на что она не была способна. Я слишком многого от нее хотел, а она, видимо, боялась меня разочаровать. — Кейт попыталась было возразить ему, но слова замерли у нее на губах. Она молча смотрела на отца, в страхе ожидая, что он скажет еще. — Шарлотта думала, — продолжал он, — что это исследование поможет ей получить должность главврача, к которой она так стремилась, но она провалила собеседование. Я списал это на нервы, но на самом деле моя старшая дочь, видимо, была просто плохим специалистом.
— Не вини себя, папа. Чарли была очень умной. Из нее получился бы неплохой хирург. Ей только не хватало терпения… То, что она совершила, это просто ошибка. Все ошибаются…
«Джек, — думала Кейт, — он обо всем знал и за все эти годы даже словом не обмолвился, хотя мы обвиняли его в смерти Шарлотты…» Все внезапно прояснилось. И холодность Джека по отношению к Шарлотте, и его обличительные выпады в ее адрес, и его отъезд в Америку…
А Чарли, бедняжка Чарли, не вынесла груза вины за содеянное. Она так боялась разочаровать отца, что совершила необдуманный поступок, за что и поплатилась. Она потеряла мужчину, которого любила.
«Я не могу жить с этой болью, — писала она в предсмертной записке, — Джонни, прости меня…»
Только сейчас эти слова обрели смысл.
Кейт вспомнила, как сказала Джеку о том, что было написано в записке, а он промолчал, хотя ему наверняка было тяжело это слышать.
— Папа, — тихо начала Кейт, — Шарлотта велела Дайане отдать этот портфель мне, если с ней что-то случится. Она сказала, что я буду знать, как поступить.
— Ты бы скрыла это от меня? — спросил Честер. — Неужели бы ты утаила, если бы узнала обо всем еще несколько лет назад?
— О, папа! — разрыдалась Кейт. — Я бы не смогла причинить тебе такую боль! Думаю, Чарли оставила это мне, чтобы я нашла Джека и рассказала ему о том, что она сожалела о содеянном. Мне кажется, она хотела, чтобы у него были доказательства и он мог бы доказать свои авторские права… Но, папа, он не сделает этого! Он не сделал это семь лет назад, не станет и сейчас!
— Шарлотта умоляла его не говорить, — пробормотал отец. — Так написано в ее дневнике. Она сказала ему, что он и так добьется, чего захочет, а ей нужна помощь. Она просила скрыть это, если он хоть чуточку любит ее…
— И он промолчал… — отозвалась Кейт. — Должно быть, он сильно ее любил. Любил и ненавидел одновременно.
— Любил?.. — удивился Честер. — Нет. Это не любовь. Иначе он бы простил ее, стал бы ее покрывать. Он сказал, что жалеет ее и не хочет иметь с ней ничего общего. Тогда-то он и уехал в Америку. А я, глупец, обвинял его в том, что он ее бросил!
— Папа, Джек простил Шарлотту, и он не обижается на нашу семью. Он столько сделал для мамы и… Он был очень добр ко мне.
— Я должен пойти к нему, — заявил Честер. — Прямо сейчас. Я должен извиниться перед ним за все, что говорил и сделал.
— Папа, подожди! Можно я с тобой? Или хочешь — я сама поговорю с ним? Ты так расстроен… Он поймет.
— Нет. Я должен сам обо всем рассказать. И я поговорю не только с ним, но и со всеми своими коллегами.
— Папа, Джек не хотел бы…
— Скажи матери, что я ушел. Придумай что-нибудь. Я ей все объясню позже. А пока отдохни, Кейт.
Через несколько секунд хлопнула входная дверь. Отец ушел. Простит ли его Джек? Простит ли Джек ее?
Кейт, задумавшись, сидела возле бассейна и смотрела на воду.
— Смотри не утони! — произнес совсем близко знакомый насмешливый голос.
Кейт вздрогнула и обернулась.
— О, Джек! — воскликнула она. — Ты здесь!
— Честер пригласил меня. Я как раз освободился и решил не терять зря времени, — сказал он, обнимая ее за плечи.
— О, Джек, мне так жаль… — начала было Кейт.
— Тсс… — прервал он. — Все уже позади. Призраки исчезли, Кейт. Теперь есть только будущее, наше будущее…
— А папа… Папа в порядке? Ему так тяжело, Джек… Шарлотта была его гордостью…
— Теперь он гордится тобой, Кейт. Я сказал, что вся эта история давно в прошлом и я ни на кого не держу зла.
— О, Джек, как ты великодушен! Я не заслуживаю такого друга…
— Друга? — нахмурился он. — Я хочу быть больше, чем просто другом, Кейт. И получил на то благословение твоего отца. «Позаботься о ней, Джек», — сказал он. Я пообещал, что так и сделаю. Разве я могу нарушить свое обещание?
