– Теперь я ничего не боюсь, ты вернул меня к жизни, и я не хочу ничего пропустить. Я хочу узнать себя, узнать свои желания, вновь почувствовать, как у меня перехватывает дыхание, когда я вижу тебя, почувствовать твое прикосновение, как бьется сердце, когда ты целуешь меня. Я больше не боюсь чувствовать… чувствовать тебя всем телом и больше не боюсь потерять контроль над собой, когда у меня приступ.
Элли привстала и оперлась на локоть, в ее глазах светились удивление и счастье.
– Когда я с тобой, я словно лечу, Ли. Как хорошо, что ты у меня есть.
Ее слова запали ему прямо в душу.
– Ты прекрасна, – прошептал Ли, – ты очень смелая.
Элли преодолела свои страхи, а он все еще боролся с ними. Может, ему пора перестать бороться с самим собой и дать событиям идти своим чередом?
Нет, он должен сказать, что любит ее, должен доказать ей свою любовь. Он подарит ей всю любовь, на которую только способен, отвезет ее туда, где ей понравится, где она забудет обо всех своих страхах.
Так он думал прошлой ночью.
Теперь Ли сидел в темноте и наблюдал за своей Элли, бледной и изможденной. Он не смог предотвратить ее приступ, его не было рядом, когда все началось. Беспомощность душила его. Вот он и узнал, что такое страх.
Элли медленно открыла глаза. Она снова почувствовала головную боль, тяжесть в руках и ногах – как ей все знакомо!
Как всегда, она не знала, когда случился приступ, что во время его она делала. Как попала в постель?
Элли оглядела комнату, взглянула на будильник – 11:52. Полночь? Или полдень? Как давно она уже спит?
– Привет, – услышала она голос мужа.
Элли повернула голову и увидела Ли в кресле.
Он казался настороженным и обеспокоенным.
– Привет, – прошептала она в ответ. Ей было трудно смотреть ему в лицо. А вдруг она сотворила что-то ужасное, что-то шокирующее?
Может, оттолкнула его?
Элли услышала его шаги, почувствовала, как он сел рядом.
– Как ты себя чувствуешь?
Потерянной, запутавшейся, злой, озадаченной, думала она, а вслух ответила:
– Нормально. Со мной все хорошо.
Ли коснулся ее волос.
– Ну да… а я папа римский… И… к чему мне готовиться? – парировал он.
Элли слегка улыбнулась.
– Погода ничего хорошего не обещает.
Ли тоже улыбнулся.
– Вот и ладно. Теперь я могу строить планы на ночь.
Элли положила руки на одеяло, Ли взял ее ладони в свои и поцеловал, затем тяжело вздохнул – он был расстроен.
– Прости меня…
– Нет, даже не думай, тебе не за что извиняться.
Но она все равно чувствовала себя виноватой.
– Ты не хочешь встать? – заботливо спросил Ли. – Может, тебе нужно в ванную, или ты проголодалась?
Элли покачала головой. Ли посмотрел на нее.
– Тебе компания не нужна?
Волна нежности, благодарности, любви окатила ее. Элли лишь кивнула. Ли разделся и лег рядом с ней.
– Спасибо тебе, – поблагодарила Элли, когда он обнял ее и согрел.
– И тебе спасибо, – ответил Ли, прижимаясь к ней крепче.
– Ты делаешь для меня невозможное, – произнесла Элли, прижавшись к его груди.
– Ты все для меня. – Ли поцеловал Элли в лоб.
Успокоившись и согревшись, Элли заснула. Ведь теперь она не одна.
Его рассказ было тяжело слушать, но, проснувшись на следующее утро и почувствовав себя лучше, она захотела услышать то, чего никогда не рассказали бы ей родители.
– Что со мной случилось? Что я делала? – спросила она.
Ли сидел на кухонном столе и рассказывал ей. Он держал Элли за руку, пока говорил, слегка поглаживая ей ладонь. Он смотрел то на ее руку, то на Элли.
Когда он закончил рассказ, Элли сидела не шелохнувшись.
– И все?
Ли кивнул.
– Все.
Затем он встал, налил себе еще кофе, а Элли – чаю.
Элли молчала, обдумывая все, что он ей рассказал. Неприятно, конечно, но, похоже, все эти годы она боялась зря – то, что с ней произошло, не так уж ужасно.
– Знаешь, это как фильмы-ужастики, – начала Элли, – те, в которых весь фильм хочется закрыть руками лицо, чтобы спрятаться, потому что не знаешь, откуда выскочит монстр. – Она села рядом с ним на стол.
– Я никогда не закрывал глаз. Никогда.
Элли улыбнулась. У Ли был дар развеивать темные мысли и поселять в душе свет.
– Конечно. Такой большой, смелый мачо, как ты, никогда не закрывает глаз, но мне, трусихе, всегда было страшно. Я боялась почти весь фильм, пока не показывался монстр, и тогда я успокаивалась. Меня пугала неизвестность. И до сих пор пугает, – добавила Элли.
Она провела пальцем по кружке, помолчала, вспоминая, сколько всего рассказывали ей родители о ее болезни, всегда умалчивая о главном.
– Почему они никогда не говорили мне?
– Может, они думали, что подробности расстроят тебя.
– Но они не знали наверняка, а я воображала о себе ужасные вещи. Теперь я знаю все, и мне кажется, это звучит не так страшно…
– Однако ты боялась этого десять лет.
Она опять улыбнулась.
– Десять лет? Да я совсем зеленая по сравнению с тобой.
Ли нежно поцеловал ее.
– Хорошо звучит, черт побери.
Через два дня Ли предложил подумать над программой их свадебного путешествия, и Элли высказала желание поехать в Базмэн или в Дэнвер. Но планы у Ли оказались громадные, и через неделю они отправились в Нью-Йорк.
Он показал ей Чайна-Таун, повел в таверну на Грин-стрит и на «Призрак оперы». Элли даже всплакнула на острове Эллис «по затерянным душам». У нее перехватило дыхание на крыше «Эмпайр стэйт билдинг», она восхищалась душистым чаем в ресторане отеля «Плаза» и роскошным обедом в ресторане «Рэйн-боу-Рум».
А теперь они стояли посреди Таймс-сквер, в спешащей толпе, оглушенные шумом машин. Это была их последняя ночь в Нью-Йорке, завтра они уже будут дома. Но под конец их путешествия Элли захотела прокатиться в повозке, запряженной четверкой лошадей, по Центральному парку.
– Он из Дублина, – прошептала Элли, когда они сели в повозку около Рокфеллер-центра и направились в сторону церкви Святого Патрика. – Ты только представь, наш кучер из Дублина.
Элли все здесь казалось чудом. Она с восторгом смотрела на все вокруг и улыбалась, словно Золушка, направляющаяся на бал в своей чудесной карете.
Ли готов был подарить ей замок и все, что она еще пожелает. И как только они вернутся на ранчо, он откроет перед ней новый мир.
