Она хранила молчание добрых три секунды.
— Думаю, мне нужно было бы знать больше. — Разумно. — Но, прошу прощения, капитан флота, я кое-что слышала о проникновении пришельцев.
— От капитана Вэл.
— Да, сэр.
— Она ошибалась. — Более вероятно, ею манипулировали, так одной Анаандер было проще завоевать ее сочувствие — и, возможно, доверие, — обвиняя внешнего врага, которого боялись и ненавидели почти все радчааи.
Но я не могла бы уверенно сказать, что Пресгер тут вообще ни при чем. Именно Пресгер сделали пистолет, который я носила под курткой, невидимый ни одному сканеру. Его пули были способны пробить любой материал во вселенной. Пресгер продали эти пистолеты, двадцать пять штук, гарседдианам, чтобы те оказали сопротивление аннексии Радча.
И результатом стало уничтожение гарседдиан, полное и абсолютное уничтожение всего живого в той системе, которое положило начало кризису Анаандер, личностному конфликту столь сильному, что она могла разрешить его, только вступив в войну сама с собой.
Но этот кризис назревал. Тысячи тел, рассеянных по всему пространству Радча, двенадцать различных штаб-квартир, которые находились в постоянной связи друг с другом, но с задержкой. Пространство Радча — и сама Анаандер — регулярно расширялись в течение трех тысяч лет, и теперь требовались уже недели, чтобы отдельная мысль обошла ее всю. С самого начала было понятно, что однажды все распадется на части.
Это очевидно, если оглядываться назад. Можно подумать, что было очевидным и прежде. Но ведь так легко не замечать очевидного, даже спустя много времени после того, как оно должно было показаться разумным.
— Капитан, — сказала я, — мне отдан приказ поддерживать в этой системе безопасность и стабильность. Если это означает защищать ее от самой лорда Радча, то именно это я и буду делать. Если у вас есть приказ поддерживать одну или другую сторону или имеются сильные политические предпочтения, тогда берите свой корабль и уходите. Как можно дальше от Атхоека.
Ей пришлось подумать над этим чуть дольше, чем мне бы хотелось.
— Сэр, не мое дело иметь какие бы то ни было политические взгляды. — Я не испытывала уверенности в том, что это честный ответ. — Мое дело — выполнять приказы.
— Что до сих пор заключалось в том, чтобы содействовать губернатору системы в поддержании здесь порядка. С настоящего момента это заключается в том, чтобы помогать мне в обеспечении и поддержании безопасности этой системы.
— Есть, сэр. Разумеется, сэр. Но…
— Да?
— Ни в коем случае не желая бросать тень на способности капитана флота и ее квалификацию… — Она осеклась, начав свою фразу так, что это привело бы ее к неловкому завершению.
— Вы обеспокоены очевидным отсутствием у меня воинского опыта. — Разговор об этом мог стоить капитану Хетнис жизни. Я мило улыбнулась ей. — Надо признать, Управление делает подчас совершенно несусветные назначения. — Она чуть слышно одобрительно хмыкнула. Любой военный готов посетовать, как нелепо Военное управление решает проблемы. — Но меня назначило не Управление. Это была сама Анаандер Мианнаи. — Совершенная правда, но вряд ли хорошая поддержка и то, о чем мне особенно приятно заявить. — И вы можете сказать себе: Она — Мианнаи, она — родственница лорда Радча. — Быстрое движение ее лицевых мускулов сообщило мне, что у нее имелась такая мысль. — И у вас есть опыт службы с людьми, получившими повышение из-за того, что они были чьими-то родственниками. Я вас не виню, у меня такой тоже есть. Но несмотря на то что вы видите в доступной версии моего послужного списка, я — не новобранец.
Она поразмыслила над этим. Еще мгновение — и она придет к заключению, что моя карьера до сих пор проходила в Отделе спецмиссий и все, что я делала, слишком секретно, чтобы даже просто признать, что это вообще происходило.
— Капитан флота, сэр. Мои извинения. — Движением руки я показала, что в них нет нужды. — Но, сэр, сотрудники Отдела спецмиссий привычны к действиям с допущением некоторой… незаконности и…
Поразительно было слышать это от той, что и глазом не моргнула, когда ее вспомогательный компонент по ее приказу жестко завалила гражданина.
— На самом деле у меня есть некоторый опыт действий в ситуациях, которые совершенно выходили из-под контроля, когда некто допускал слишком много нарушений. А также когда некто действовал, слишком узко понимая, что такое правильность. И даже если бы на Атхоеке совсем не было проблем, все пространство Радча сейчас пребывает в совершенно нестандартном положении.
Она сделала вдох, чтобы спросить что-то еще, и, казалось, передумала.
— Да, сэр.
Я подняла взгляд на вспомогательный компонент «Меча Атагариса», которая стояла позади нее, вытянувшись в струнку и молча.
— А ты, «Меч Атагариса»?
— Я поступаю так, как мой капитан приказывает мне, капитан флота. — Невыразительно. Внешне бесстрастно. Но почти наверняка ошеломленный моим вопросом.
— Хорошо. — Нет никакого смысла давить слишком сильно. Я встала. — Это был трудный день для всех нас. Давайте начнем все заново. И у вас есть приглашение на ужин, капитан, если мне не изменяет память.
— Так же как у капитана флота, — напомнила мне капитан Хетнис. — Наверняка будет очень хорошая еда. И некоторые люди из тех, с кем вы хотели бы познакомиться, окажутся там. — Она пыталась не смотреть на то, что нас окружало: все тусклое, грязное. Никакой мебели. Даже воды и то нет. — Губернатор определенно будет там, сэр.
— Тогда, полагаю, — сказала я капитану Хетнис, — мне следует пойти на ужин.
Глава 8
Апартаменты гражданина Фосиф Денчи особенно выделялись столовой, одна из стен которой — полностью стеклянная — выходила на все еще людную главную площадь. Четыре метра на восемь, стены выкрашены в коричневато-желтый цвет. На высокой полке выстроилась шеренга растений с длинными толстыми стеблями, свисающими почти до пола, острыми колючками и толстыми, круглыми ярко-зелеными листьями. Как ни велика была эта столовая по меркам жилого помещения, расположенного на базе, она не вместила бы одновременно всех домочадцев богатого радчааи: родственников, клиентов, слуг и их детей, — и, судя по кучке полураздетых малышей, спящих на диванных подушках в соседней гостиной, шел по крайней мере второй этап праздничного ужина.
— Капитан флота, — сказала Фосиф со своего места в конце стола из бледного позолоченного дерева, — коллекционер, прямо как вы, администратор Селар! — Фосиф была явно довольна этим открытием, причем настолько, что ей почти удалось скрыть свое разочарование: ведь я ничего не сообщила о причинах потери связи с ближайшими дворцами, а ей не удалось вежливо попросить меня об этом.
Администратор базы Селар позволила себе выражение настороженного интереса:
— Коллекционер, капитан флота? Песен? Каких именно? — Это была крупная, дородная особа в ярко-розовых пиджаке и брюках и желто-зеленом шарфе. Темная кожа, темные глаза, пышная шапка тугих локонов, поднятых вверх и возвышающихся над головой. Она очень красива и, подумалось мне, прекрасно отдает себе в этом отчет, не обескураживая при этом окружающих. Рядом с ней сидела ее дочь Пайэт, молчаливая и странным образом погруженная в себя. Она оказалась не так крупна и не столь красива, но еще молода, и, вероятно, она сравняется однажды со своей матерью и в том и в другом.
