– Приглашай в гостиную, – оправила амазонку и шагнула за дверь во внутренние помещения.
Грегор, однако, был управляющим старой закалки и мариновал незваных гостей еще минут десять. Наконец живность развели на конюшню и псарню, а мужчин пригласили в гостиную.
Я нацепила светскую улыбочку, притушила ее налетом непоказной усталости и толкнула дверь.
Надменное лицо герцогского отпрыска озарилось почти неподдельной радостью встречи. Два его спутника играли похуже.
– Добрый вечер, маркиз Витт, лорды, – поднявшиеся мужчины изобразили ритуал приветствия и целования ручек.
– Как мило, что вы вновь так внезапно воспользовались нашим гостеприимством, – прорвалось мое настроение.
– Увлеклись охотой, – беспечно улыбнулся Франциск.
Охотой молодые люди увлекались с завидной регулярностью в последнюю пару месяцев. Хотя в ближайших рощах ничего крупнее кролика не водилось. Надо завтра отправить проверяющих и выяснить, какие поля эти охотнички успели потоптать.
– Увы, кухня уже остыла, так что сейчас подадут закуски, пироги и чай. Но если вы пожелаете… – добавила я тоном, серьезно не рекомендующим желать.
Меня тут же заверили, что обойдутся пирогами. Лорд Ликс, бывший, кажется, магом из посредственных, заикнулся было о вине.
– Прошу простить, но в моем погребе нет напитков, достойных вашего взыскательного вкуса, – сожаление на моем лице отразилось совершенно искреннее. – Последние годы были крайне неудачны для наших виноградников. А старые запасы иссякли.
Наученная горьким опытом, я жестко пресекала возможность пьяного дебоша.
Обернувшись, заметила, что старый дотошный дворецкий не покидал гостиную, а замер истуканом по нашу сторону дверей вопреки этикету. Эта забывчивость случалась с ним не впервые, примерно на каждый визит младшего Витта. Спрошу, обязательно. Тут дверь распахнулась, добавляя вопросов. Появилась Карина с поварятами – так все звали близнецов с внешностью молотобойцев, частенько крутившихся на кухне и привлекаемых к полезному труду кухаркой. Они несли подносы, так что стол был накрыт в одно мгновение.
Следующие полчаса были наполнены увлекательной беседой о погоде, урожае апельсинов и столичных сплетнях. Как выяснилось, из Тариты вновь приехал Дайтон Витт – отец смазливого шатена, который алчно пожирал меня глазами, когда думал, что я на него не смотрю. Что ж, папочка его тоже скромностью не отличался, но он был человеком уравновешенным, серьезным и деловым. Ходили противоречивые слухи о его постельных пристрастиях и о заведении, способном соперничать с Замком Похоти де Савора, что герцог Витт держал в столице, но на его деловых качествах это не сказывалось. У сильных мира свои причуды.
Я была привычно рассеянно-милой. Улыбалась, вздыхала томно и невпопад, зевала. Последнее абсолютно неподдельно и поглядывая на часы. А еще со все возрастающим недоумением отмечала ненавязчивые попытки выставить прислугу из гостиной.
Сначала крепкий блондинчик, лорд Корнэ, обронил вилку, вынуждая Грегора позаботиться о смене прибора. Но шагнувший к порогу дворецкий не ушел, отдал указание обнаружившемуся в коридоре верзиле и вернулся на свой пост. На гостей напала редкостная неуклюжесть, тут же упала еще одна вилка, а маг невообразимым образом расплескал на брюки чай и потребовал проводить его в отведенную комнату, но с подозванной горничной идти отказался. Когда все это не заставило верного слугу уйти из залы, досаду на лицах мужчин было видно уже отчетливо.
– Эй, Грегор, оставь нас, мы хотим побеседовать приватно, – не выдержал младший Витт.
– Вообще, это мой человек, и приказам подчиняется моим, – не удержалась, зевнула.
Даже не сомневалась, что верный дворецкий стоит на том же месте. Мне даже совестно стало, возраст все-таки, мы-то сидим.
– Так скажи ему, чтоб убирался, – кажется, кто-то начинает кипятиться, – нечего подслушивать господские разговоры!
– Урожай апельсинов – такая волнительная тайна, – да, издеваюсь.
– Я о нарушении приличий, – не унимался герцогский отпрыск.
– Кстати о приличиях, – немного оживилась я. Полчаса, отведенные приличиями на вечерний визит, уже минули, так что я поднялась, вынуждая мужчин вскочить тоже. – У меня был тяжелый день, и я сама с дороги. Желаю приятных снов.
Целование ручек, заверения в счастье лицезреть и моей неотразимости повторились. На этот раз под зубовный скрежет. Гостиную мы покинули вместе с Грегором, и лишь оказавшись за дверью, я поняла, как невообразимо устала. Поблагодарив домочадцев и раздав распоряжение на утро, я пошла брать штурмом лестницу.
Наверху было уже темно и тихо, только ветер колыхал легкие занавеси в открытых окнах.
Утро у меня началось в обед. Никакой шум был не способен поднять вымотанную поездкой и визитом меня. Но за дом я была спокойна. Тетушка всегда вставала рано, а в том, что при ней незваные гости будут вести себя как шелковые, я была уверена.
Так и оказалось.
К тому моменту как я изволила одеться в легкую блузу и юбку и спуститься во двор, они уже уехали, только легкая еще не осевшая пыль над дорогой подсказывала, что укатили визитеры недавно.
На заднем дворе творилась какая-то суета. Оказалось, прибыли подводы фермеров с продуктами и, кажется, первые телеги раннего винограда. Тем больше было мое удивление, когда, проходя мимо конюшни, я услыхала звук, похожий на тихий плач. Детский.
Звук, впрочем, смолк и пока не повторялся. Створка зловеще скрипнула, когда я потянула за скобу. Не успела я сделать и пары шагов, как под ноги шмыгнула серая тень. Кошка выскочила из-под калитки стойла и метнулась за дверь. Разродилась, значит, почетная мышеловка, а вчера еще ходила брюхатая. Теперь наверняка на кухню помчалась, подкрепиться. Я прищелкнула пальцами, вызывая голубоватый пульсар, подсветивший темное после наружного солнца нутро конюшни, прошла вдоль стойл, лишь в трех из которых фыркали коняжки. Надо будет отыскать котят и забрать в дом. Надеюсь, эти визитеры не повредили им, когда уезжали.
Интересно, карточки с приглашением к ответному визиту пришлют? Если герцог здесь, то можно и съездить. Возможно, через него удастся найти мне нового преподавателя магии. Знаний катастрофически не хватало.
Вообще к визитам я относилась исключительно фривольно. Стоило мне вступить в право собственности и переехать в поместье, как карточки посыпались ворохом. Столик в прихожей не пустел.
Соседи могли наведаться и сами, но мой статус молодой вдовы позволял никого не принимать. Так и сложилось, что гостили у меня только самые близкие знакомые тетушки. А выезжала я в основном только по работе.
Неожиданно звук повторился, и я уже уверенно шагнула к двери кладовой, в которой хранилась утварь. Тоби – мальчишка конюх – лежал на рогожке, свернувшись в клубок и подрагивая. На мое появление он не отреагировал, только вновь еле слышно заскулил. Я почувствовала, как, разгоняя полуденный жар, во мне поднимается слепая холодная ярость. Штаны с пацана были стянуты до колен, обнажая худые ягодицы. Меж них по светлой коже тянулся размазанный розовато-белесый след.
