– Возможно, собираются накрыть одним комбинированным залпом – принялся рассуждать «Стингер». – Сейчас между нами не более четырёх кабельтовых. Вскоре фрегат подойдёт ещё ближе. С такой короткой дистанции из своих двух автоматических пушек они давно бы уже могли превратить наш «грузовик» в решето. Но вот торпеды пока пускать в ход нельзя – нас разделяет коралловая отмель.
– Это точно – подтвердил «головастик», – приборы показывают, что справа по борту очень малые глубины.
– Полагаю, они ждут, когда отмель закончится, чтобы одним залпом из всех стволов разом покончить с нами, – уже уверенно заключил «Стингер».
По выражению лиц и тону пиратов я почувствовал, что они не слишком верят в свой успех в бою с боевым кораблём. Но я так же понял, что поднять на мачте «Ганга 2» белый флаг и сдаться неприятелю, они бояться ещё больше, словно их ожидал не цивилизованный суд и тюрьма, а виселица на рыночной площади, как в старые времена.
Глава 13
Я никак не ожидал, что именно мне придется участвовать в неминуемо приближающемся сражении. А дело было так. Дуче приказал «Стингеру» разобраться с вражеским кораблём ещё до того, как тот выпустит по сухогрузу свои торпеды. Кривой Финке козырнул, и собрался было уже уходить, но капитан вдруг остановил одноглазого, поинтересовавшись:
– Я слышал твой постоянный второй номер – Марабу «Нигер» ранен?
– Да, парень с яхты зацепил его из дробовика, – сразу помрачнев, ответил Кривой Финке и заверил:
– Ничего, Герр Капитан, я подберу себе нового ассистента. У «Нигера» серьёзно покалечена рука, для моего ремесла он теперь не пригоден. Найду себе другого здоровяка.
– А ты возьми доктора – вдруг предложил Дуче.
Вначале я думал, что капитан шутит, но он говорил абсолютно серьёзно:
Пускай занимает его место, пока ты будешь подбирать себе постоянного подмастерья.
«Стингер» с сомнением оглядел меня и снова перевёл свой единственный глаз на Дуче. – А если он струсит? Мы же смертники.
– Он не струсит – внушительно пообещал Дуче и многозначительно добавил: – У него нет такой возможности.
Покинув капитанский мостик, мы долго спускались по трапам в недра корабля, пересекали длинные коридоры. «Стингер» шёл впереди. Я едва поспевал за калекой. И это притом, что у артиллериста ещё имелись проблемы с левой ногой – в движении он немного прихрамывал на неё. Наконец, мы остановились перед какой-то дверью.
– Здесь я устроил пороховой погреб – горделиво сообщил мне Финке, явно намекая, что только благодаря ему наш купеческий «грузовик» имеет хоть что-то общее с боевым кораблём.
Оружейная комната представляла собой небольшой бокс без иллюминатора и мебели. На полу стояли большие металлические чемоданы, тёмно-зелёные армейские ящики, в каких обычно перевозят боеприпасы, спортивные сумки. Финке без суеты начал распаковывать контейнеры, извлекая из сумок и чемоданов гранатомёты, переносные ракетные комплексы и выстрелы к ним. Одежда на пирате напоминала кучу промасленного тряпья, но зато своё боевое снаряжение он содержал в идеальном порядке.
После короткого осмотра весь этот арсенал перекочёвывал в предварительно навешанные на меня ранец и специальные подсумки. Я должен был выполнять при артиллеристе роль мула для переноски вооружения. Впрочем, когда мы отправились в обратный путь, идущий впереди меня «Стингер» тоже сгибался под тяжестью различного снаряжения.
Мне даже не верилось, что мы вдвоём будем воевать с целой плавучей батареей. И пускай даже против нас был не самый современный корабль. Но ведь на его палубе установлены пушки и торпедные аппараты, а корпус прикрыт бронёй!
Перед тем как выйти из надстройки на верхнюю палубу Кривой Финке устроил короткий привал. Я был рад перевести дух после напряжённого восхождения по трапам, дать отдых ноющим мышцам. С удовольствием снял с себя сумки со снаряжением. Потянулся. Пират принялся инструктировать меня. Он коротко объяснил, как надо заряжать, прицеливаться и стрелять из противотанковой «базуки» и переносной ракетной установки:
– Это на всякий случай, – пояснил Финке. – Вообще-то стрелять буду только я. Твоя же задача таскать за мной инструмент и вовремя подавать заряженное «железо». И не вздумай высовываться. По палубе будем передвигаться только на животе, максимум на четвереньках. Если с фрегата нас заметят раньше времени, сразу накроют огнём. Имей в виду: их автоматические пушки выплёвывают полторы дюжины снарядов в секунду. «Мама» сказать не успеешь, как куски твоего разорванного взрывом тела повиснут на корабельных антеннах. Всё, пошли.
«Стингер» осторожно приоткрыл дверь, быстро перекатился через порог и ужом ловко пополз по палубе. Как я не старался не отставать от него, но тяжелая ноша сильно замедляла моё продвижение. Когда я, наконец, догнал своего «первого номера», пират выразительно посмотрел на меня: мол, и зачем только капитан навязал ему такого увальня. Но всё же промолчал.
Мы расположились за длинным железным ящиком непонятного мне назначения. Высота укрытия позволяла нам стоять за ним на корточках или на коленях.. Пока пират проверял и настраивал оптику прицела реактивного гранатомёта, я осторожно выглянул из-за края нашего укрытия. И был поражён насколько близко фрегат подошёл к сухогрузу. Но ещё больше меня взволновал вид песчаных пляжей и пальмовых рощ, на фоне которых двигался противник. До берега было не более километра. Оказывается, мы уже некоторое время шли вдоль какой-то земли, лавируя между выглядывающими из голубой воды острыми рифами, похожими на зубы морского дракона. Не удивительно, что при таком изобилии в этих водах мелей и рифов неприятель так долго выбирал место с подходящими глубинами для сброса своих торпед.
По цвету воды между нами и фрегатом можно было даже на глаз определить, где кончается глубоководный фарватер и начинается отмель. Пока ещё мы были защищены от вражеских торпед полоской светло-голубой, словно в мелководном бассейне, воды.
Благодаря своей полосатой камуфляжной окраске стремительный красавец-фрегат был похож на тигра. Как опытный морской охотник он несколько дней поджидал нашего появления, притаившись в складке береговой линии. А сейчас коварно прикрывался чужим бортовым номером, чтобы выйти на позицию торпедной атаки. Пушки на носу и корме корабля пока не были повернуты в нашу сторону, чтобы раньше времени не спугнуть жертву. Но вскоре всё должно было измениться…
– Куда высовываешься! – пират бесцеремонно схватил меня за шиворот и рванул на себя. Его и без того постоянно искажённое яростью перекошённое лицо сейчас дергалось, словно в конвульсиях. На мои щёки летела слюна из изрыгающего проклятия в мой адрес рта.
– Вонючий кусок ослиного дерьма! Я же предупреждал тебя, чтобы ты засунул своё любопытство себе в задницу! Пойми же, безмозглая скотина, что даже пышную попу стриптизёрши не рассматривают так внимательно, как сейчас нашу палубу. У них там пальцы чешутся на спусковых крючках, а ты высовываешь свой кокосовый орех прямо под их прицелы.
