– Рад вас видеть, – сказал он приветливо, но довольно сухо, остановившись в полуметре от нее. – Прогуляемся?
– Извините, я опоздала.
– У нас впереди весь вечер.
– Я хотела бы вернуться в отель не позднее половины двенадцатого.
– Жаль, что не к двенадцати, было бы как в сказке. Ваш друг, наверное, очень ревнив?
– Не знаю, до сих пор я не давала ему поводов для ревности.
– Наша встреча – тоже не повод. Я всего лишь приготовил для вас небольшую развлекательную программу. Вы уйдете, как только захотите.
Они медленно шли вдоль берега. Солнце, опустившись до уровня фонаря на набережной, окрашивало своими красками полнеба. Дэвид выглядел несколько уставшим. Под глазами у него обозначились синеватые разливы, он двигался как бы нехотя. Люсия вспомнила, какой радужный шлейф она пририсовала своему герою за этот день, полный сомнений и переживаний. Воспоминание несколько позабавило ее. Подняв растопыренными пальцами густые пряди со лба, обнажив испещренный продольными морщинами лоб, Маковски остановился и предложил Люсии закурить. Она отказалась.
– Вы любите море? – спросил он, выдыхая дым.
– Да, я уже говорила вам.
– У вас очень чувственное имя. Знаете, что, согласно тайной доктрине Израиля, Бог положил букве Л господствовать в соитии?
Разговор представлялся Люсии дурацким… Было непонятно, как следует вести себя в такой ситуации.
– Вам нравятся горы? – продолжал Дэвид.
– Горы красивые и загадочные, – ответила она, посмотрев на вершины.
– Вы, надеюсь, уже побывали там?
– Что вы! Это же, наверное, опасно.
– Зато познавательно. Моисей трижды восходил на гору Синай, общался там с Богом по сорок дней, пока не постиг душу души Закона.
– Что это такое?
– Способность понимать вселенную вокруг себя и вселенную в себе. Не хотите ли попробовать тоже взойти на гору?
– Боюсь, пообщаться с Богом мне там не удастся.
– Пообщаетесь на худой конец со мной.
Дэвид не стал дожидаться ответа и пошел к машине. Они поехали вверх по извилистым дорогам, часто сворачивали. Люсия влюбленно следила за его манипуляциями с рулем. Ей ничуть не было страшно. Разве с таким мужчиной можно бояться чего бы то ни было? Он прекрасно ориентировался в горах и легко вел машину. Рассказывал о вдохновении, о том, каких огромных трудов стоит ему порой каждый шаг из-за кулис к аудитории, и как потом, подобно приливу теплой, благоухающей воды, его охватывает ощущение уверенности в своих действиях и бесконечная любовь к музыке, рождающейся на свет с его помощью. Это как свободное парение, как магия. Пальцы сами начинают волшебный перелив, и можно войти в состояние некоего транса. Так древние йоги доводили себя до высочайшей степени самопогружения: могли месяцами не замечать ничего вокруг, и звери заводили рядом с ними свои жилища.
Через некоторое время они оставили машину на ровном участке и продолжили путь пешком. Дэвид поддерживал девушку, пока она наслаждалась видами. Идти в туфлях оказалось трудно, хотя каблуки и были невысокие. Его интересовало, не устала ли она, не хочет ли есть (у него в сумке термос и сэндвичи). Люсия слушала тембр его голоса, сильный, бархатный, не особенно вдаваясь в смысл слов. Звук его речи и юношеские очертания фигуры расслабляли ее, создавали душевный уют, успокаивали. Море, освещенное фантастическими, огненно-синими красками, сводило с ума, представляясь сверху еще более могущественным. Зато Эйлат, напичканный благами цивилизации и самодовольными отдыхающими, показался ей жалкой, мелкой деревушкой, уже зажегшей, в подражание величественному солнцу, первые крошки-огни.
Они поднимались в горы, и становилось прохладнее. Машина была уже где-то далеко внизу. Поднялся легкий ветер. Дэвид достал из спортивной сумки, которую нес на плече, полосатую подстилку, и предложил Люсии накинуть ее на плечи. Она представила себе, как будет выглядеть, и отрицательно замотала головой. Быстро темнело. Тропы было уже совсем не видно, и, неверно поставив ногу, Люсия вдруг соскользнула с камня. Ее каблук сломался, она вскрикнула от испуга. Бывалый проводник понимающе улыбнулся и подставил ей свое плечо, чтобы она могла разуться. Она оперлась на плечо, и словно как будто сотни маленьких иголочек укололи ее одновременно. Люсию так влекло к его теплу, к его телу, что она не удержалась и опустила голову на худощавую, горячую мужскую грудь.
Но дальше идти босиком она не могла – нужно было спускаться к уже невидимой машине. Дэвид сунул ее туфли в сумку и стал поддерживать Люсию на неудобных участках, предупреждая заранее, где нужно двигаться осторожно. Камни, нагретые солнцем за день, ласкали ее ноги своим теплом, и это немного помогало мириться с горной прохладой.
– У каждой страны, – продолжал между тем Дэвид свой неторопливый рассказ, – есть не только те границы, что обозначены на карте. Земля ведь не плоскость. Давно замечено, что у стран есть кроме горизонтальных вертикальные границы – нижние и верхние.
– И мы собирались перейти верхнюю границу Израиля?
– Ее переходят не ногами. И не когда вздумается. Это, можно так сказать, граница с Богом.
Она слушала и время от времени смотрела на него широко открытыми, восхищенными глазами. Ей нравилось то, что рассказывал Дэвид, но она хотела бы найти в его голосе нотки тепла, внимания, даже, может, заигрывания, а находила только спокойные интонации рассказчика. Было даже не понятно, кому он все это рассказывал: ей или самому себе. Робкая, неосознанная надежда на любовь оставляла ее. Он просто развлекает маленькую девочку, ему надоела напыщенность, поэтому – джинсы, кроссовки, горы и тропинки, на которых, между прочим, можно запросто расшибить себе голову…
Они уже едва видели друг друга в беспросветной тьме, и страх оступиться и упасть со склона вдруг овладел ею. Как же они найдут машину? Становилось все холоднее, ветер усилился и трепал подол ее платья. К тому же как-то незаметно их окутал туман. Кожа девушки покрылась холодной влагой. Люсия уже сильно сбила ноги, мысленно ругала себя за то, что отправилась на это свидание, и была близка к слезам… Но неожиданно в темноте показалось что-то светлое. «Машина!» – с радостью подумала она, но тут же грустно вспомнила, что их «субару» – черный.
Видение оказалось низким каменным сараем, выбеленным и покрытым сверху густым слоем веток. То ли охотничий домик, построенный на случай непогоды, то ли прибежище скалолазов… и влага тумана тут же смешалась на щеках Люсии с другой влагой, соленой: девушка вспомнила, что еще в начале подъема видела белую точку далеко справа. По всей видимости, ее они и достигли. Но в таком случае проделать обратный путь, пока не рассветет, невозможно! и Люсия уже не стесняясь заплакала, уткнувшись в плечо Дэвида. Он не говорил ни слова, только сильно сжимал ее плечи. Похоже, он нисколько не переживал из-за того, что они заблудились, и вовсе не чувствовал себя виноватым…
