Хантер еще крепче сжал ее руку и улыбнулся.
Что-то для себя отметив, он вставил:
– Это самое лучшее время – все как раз еще на работе.
– Ты ведь об этом не знал, правда, Дэвид? – Даффи внимательно следила за выражением лица зятя.
Если он вчера там был, то сейчас самое время признаться. Все, что от него требовалось, это сказать: «Да, я вчера тоже там был».
Нина раскрыла рот. Но прежде чем она успела что-либо сказать, Дэвид произнес:
– Ну, это можете позволить себе вы, свободные люди, а нам, занятым юристам, приходится работать не разгибаясь.
Нина опустила глаза. У Даффи упало сердце. Нет, она не собиралась портить вечер, устроенный ее сестрой. Она кое-что еще разузнает, а там будет видно. Но если этот подлец обманывает Джонни, она найдет средство заставить его заплатить за это.
Сейчас Джонни улыбалась, довольная реакцией мужа – доверяла Дэвиду больше, чем человеку, ответившему ей вчера по телефону из офиса. Даффи произнесла, теперь уже намного медленнее, в своей обычной манере:
– Я позвоню тебе в понедельник, Джонни. Спасибо за прекрасный вечер.
Сестра крепко обняла ее, а затем и Хантера.
– Развлекайтесь, – сказала она, взяв Дэвида под руку.
Даффи обрадовалась, услышав, что Нина тоже попрощалась. Скатертью дорога, мысленно пожелала она ей.
К моменту, когда их самолет приземлился в Лас-Вегасе, Даффи чувствовала себя как Золушка, попавшая на бал. Только полночь уже миновала и бой часов она не слышала.
Их встретил шофер лимузина и провел мимо светящихся огней казино аэропорта, стоянки машин и многочисленной неоновой рекламы. К своему удивлению, Даффи почти все время полета проспала. Хантер сказал, что тоже спал.
– И это совсем неплохо, – заключил он, усаживаясь подле нее в лимузин. – Обидно тратить время на сон в Лас-Вегасе.
Потом он улыбнулся и указал на бутылку шампанского в ведерке со льдом:
– Выпьем за наше четвертое свидание?
Полная предвкушения, Даффи кивнула. Автомобиль плавно двинулся, Хантер вытянул пробку и наполнил два бокала. Даффи слегка ущипнула себя, чтобы удостовериться, что это не сон. Такое фантастическое свидание! Она взяла бокал из рук Хантера. Когда он ставил бутылку обратно в ведерко со льдом, их колени слегка соприкоснулись. Хантер повернул к ней лицо в неярко освещенном салоне машины – свет от лампочек вдоль покрытого ковром пола придавал моменту некую интимность.
Они смотрели друг другу в глаза. Хантер поднес свой бокал к бокалу Даффи и прошептал:
– Спасибо, что приняли приглашение.
– Спасибо, что пригласили меня, – искренне ответила она. – Хотя сначала я решила, что это просто шутка.
Хантер улыбнулся:
– Я понимаю. Но есть вещи, которыми я никогда не шучу.
– Да?
Он кивнул.
– Я не позволяю себе шутить серьезными для меня вещами… вы и я…
Они соприкоснулись бокалами. Слова Хантера взволновали Даффи, но ей не хотелось, чтобы он это заметил.
– Думаю, мы здесь, чтобы веселиться, – сказала она, поднося бокал к губам и стараясь говорить беспечно.
– Кстати, развлечения – это еще одна вещь, с которой я никогда не шучу. – Хантер откинулся на подушки; одну руку положил на спинку сиденья Даффи, поверх ее плеч.
Опять он проделывает старый трюк – рука рядом, но не касается ее. Это просто сводит с ума, заставляет страстно желать, чтобы он все-таки дотронулся до нее.
Даффи слегка повела головой, коснувшись волосами его руки.
– Когда вы в последний раз были в Лас-Вегасе? – спросил Хантер, играя кончиками ее волос.
– Ну… – Даффи сделала еще глоток. Будучи искушенной светской дамой, она вовсе не желала признаваться, что никогда не бывала в Вегасе.
– Только не говорите, что это ваша первая поездка сюда. – Казалось, Хантер был изумлен.
– Так и есть.
– Мне казалось, каждый здесь побывал хотя бы раз в жизни. – Он отпил из своего бокала и изучающе посмотрел на Даффи – как ученый, только что открывший какой-то новый вид.
– Но не я.
– Хотя, уверен, вы много путешествуете.
– О да. Мне нравится видеть новые места, страны, встречаться с новыми людьми. – На этой территории Даффи чувствовала себя вполне уверенно. В юности она год жила в Париже, а когда они с Джонни учились в школе, родители каждый раз на летние каникулы вывозили их за границу. – Какая страна вам больше всего нравится?
– Америка, – незамедлительно ответил Хантер.
Неожиданно Даффи поняла, что ступила на зыбкую почву. Не все воспитывались в таких же условиях, как она.
– Вы мало ездите?
Он покачал головой.
– Раньше мало, но сейчас многое изменилось.
– Вы хотите сказать – благодаря успеху вашей компании?
Хантер наклонился к ней. Стукнувшись бокалом с Даффи, он позволил себе понизить голос. Достаточно они уже поговорили об этом – он не хочет больше вспоминать о различии между его прошлым и изнеженной юностью элегантной и соблазнительной женщины, сидящей подле него в лимузине. Поэтому он вежливо перевел разговор на другую тему.
– Я хочу сказать, – произнес он, дотрагиваясь кончиками пальцев до нежной кожи ее шеи, – что теперь, когда я встретил такую чудесную попутчицу, я смогу увидеть гораздо больше.
Ее губы чуть приоткрылись, глаза расширились, потемнели и стали еще более прекрасными, чем обычно. Господи, как же он ее хочет! Но смог ли он завоевать ее? Несмотря на все вздохи желания, вырывавшиеся из груди Даффи, Хантер понимал, что она ведет хитрую игру. Стоит ли ему поцеловать ее? Он почти чувствовал вкус ее губ. Нет. Даффодил Лэндри из тех женщин, которым нужно, чтобы их добивались и завоевывали, дожидаясь, пока она влюбится настолько, что позволит страсти, затопившей ее, овладеть ею окончательно. В этом Хантер был уверен на сто процентов.
Он вновь откинулся на подушки.
– Для начала, – указал Хантер на окно лимузина, – позвольте мне показать вам Лас-Вегас.
Даффи подавила вздох перед тем, как ответить:
– Прекрасно. Так что у нас в программе?
Хантер спрятал усмешку и еще раз взглянул в окно. Полоса ярких огней ослепила их, когда машина проезжала по освещенному неоновыми огнями бульвару – бульвару богатства, веры, сбывшихся и несбывшихся надежд. Надо отдать Даффи должное – она быстро пришла в себя! Как легко ей удается переключаться со страстных вздохов на деловой лад. Никогда еще он не встречал женщины, способной так хорошо отражать его удары.
Эти размышления изменили направление мыслей Хантера, и он представил ее под собой, страстную, неистовую, вбирающую его в себя, глубже, глубже, глубже…
