— Я все-таки добыла клиента, — сказала она тихонько.
— Ты была потрясающей, — прокомментировал Майкл.
— Я даже не пыталась предложить свои услуги. Я просто... разговаривала. Мне хочется прыгать от радости! Прямо сейчас!
— Подожди, пусть он уйдет.
Лиззи взглянула на визитку Сака и обомлела.
— Генри Сак — генеральный директор верфи «Лангуст»!
— Этот Санта-Клаус — король судостроительства?
— И хочет работать со мной!
— Ну конечно. Что в этом удивительного?
Майкл так в ней уверен! Внезапно Лиззи заметила в его лице то, чего раньше никогда не замечала. Что-то родное, близкое. Как будто исчез барьер, который она воздвигла тогда, в первый день, увидев его с Джей и Энн. Он был полностью открыт для нее: все его мысли, эмоции, надежды. Его сердце?
Ее упорное желание сопротивляться исчезло как дым. Она хочет быть с Майклом. К ней пришло ощущение, что все ее чувства и мысли прошли через жернов, через боль и достигли гармонии.
Лиззи молча обняла его. Он рассмеялся в ответ и обнял ее за талию.
— Что ты?
Похоже, ее жест несколько озадачил его.
— Я хочу... — Поцеловать тебя, сойти с ума от любви к тебе.
— Чего ты хочешь?
— Этого, — сказала она и поцеловала его, вложив все свои чувства в этот поцелуй.
— Ах, этого, — протянул Майкл. — Но это не слишком профессионально, — заметил он, окидывая взглядом палубу.
— Я уже не на работе. Здесь только мужчина моих грез. И я с ним поговорю позже.
Она стояла на цыпочках, касаясь своими губами губ Майкла.
Он поцеловал ее так, что она вся затрепетала. У нее подкосились ноги, она едва устояла на ногах. Они не могли оторваться друг от друга. А когда оторвались...
— Ты уверена? — спросил Майкл. — Ты действительно этого хочешь?
Лиззи кивнула, надеясь, что она не обманывает себя. Но Боже, какое у Майкла лицо!
— Если хочешь, прекратим все сейчас, пока я не потерял контроль над собой, — попросил он.
Лиззи покачала головой. Ей хотелось потерять контроль над собой.
— Я знаю, куда мы можем пойти, — сказал Майкл.
Они поспешили покинуть яхту. От рук Майкла ее кидало в жар и охватывало нетерпение. Они ехали обратно, и она даже расстроилась, когда он остановился купить шампанское, и почувствовала раздражение, когда они зашли домой за пластиковыми стаканчиками и одеялом.
Он повел ее на пустой берег. Лиззи от возбуждения даже не чувствовала, как песок щекочет ей ступни. Она двигалась точно сомнамбула. Ее сердце так билось, что, казалось, Майкл может его услышать, несмотря на шум волн. Лиззи начала дрожать.
— Ты замерзла? — спросил он, прижимая ее к себе.
— Нет, это нервы.
— Я знаю, я чувствую то же самое. — Он посмотрел на Лиззи. — Я никого не хотел так, как я хочу сейчас тебя.
Лиззи увидела, что они направляются к гроту в скалах. Ее пронзила болезненная мысль.
— Я не хочу туда, где ты... мог быть там не один...
— Я бывал здесь один. И теперь — с тобой. Это было именно то, что она хотела услышать.
Майкл показал ей гладкий каменный уступ, укрытый от ветра. Да и песок был здесь ровный и гладкий, словно пенка на кофе капуччино. Перед ними расстилался океан — совсем рядом, но не настолько близко, чтобы волны доставали до ног. Наверняка в этом убежище можно переждать шторм.
Они встряхнули одеяло и сели на него лицом к лицу. Лиззи с опозданием подумала, что ей стоило переодеться, но тут же позабыла об этом. Только сняла чулки, чтобы отдохнули ноги. Собственная беспечность должна была беспокоить ее. Но когда Майкл открыл шампанское, выстрелив пробкой, и эхо повторило хлопок, все ее мысли исчезли. Кроме мыслей о том, что они здесь вдвоем.
Он разлил пенящееся шампанское в два пластиковых стаканчика, позволяя пене щедро литься через край. Все било через край в этот вечер: их чувства друг к другу, надежды, возможность воплотить все это в жизнь.
— За тебя, за твой успех! — Он стукнул стаканчиком о стаканчик.
— За тебя... — Лиззи запнулась — ей хотелось сказать «за нас», но она испугалась, что еще рано.
Они торжественно выпили, глядя друг другу в глаза. Мелкие блестящие пузыри подлетали к поверхности и щекотали ее нервы. На нее накатили волны паники: о Боже, что я делаю?!
Майкл будто прочитал ее мысли. Он откинул стаканчики в сторону и обнял ее. Его поцелуй был долгим, мягким и ласковым. Сомнения исчезли из ее сердца.
Лиззи приняла поцелуй и страстно открылась ему.
Майкл медленно распустил шнуровку на ее платье, справился с непокорными крючками на белье, и через минуту она была раздета.
Она вдруг застеснялась своей наготы, но, когда он выдохнул «как ты красива!» и начал ласкать ее грудь, она забылась в его объятиях.
Он стал покрывать поцелуями ее плечи, шею, потом принялся покусывать мочку уха. Из ее груди вырвался хриплый первобытный стон.
Майкл был все еще одетым. И ее руки невольно потянулись к нему. Ей хотелось сорвать с него одежду, чтобы почувствовать прикосновение его тела к своей коже, услышать биение его сердца напротив своего.
Майкл остановил ее руку, рывком снял свою шелковую рубаху и бросил ее на песок. Он дышал прерывисто, сердце его гулко билось.
Они медленно опускались на одеяло. Поверхность под ним была неровной: кусочки дерева, мелкая галька. На Лиззи сыпался песок, но ее это совсем не волновало. Ей только хотелось лежать, прижавшись к груди Майкла, и слушать стук его сердца. Они долго целовались и не могли насытиться друг другом.
Наконец Майкл прервал поцелуй.
— Я хочу посмотреть на тебя, — сказал он, привстав.
Ни один мужчина не смотрел на нее таким восхищением и с таким желанием во взгляде! Она была открыта ему, ночному бризу, морю. Она все чувствовала: песок, тело Майкла, его ласковые пальцы, знающие все ее затаенные желания.
— Тебе хорошо? — спросил он шепотом. Лиззи молча кивнула. Очень. Очень хорошо.
Хорошо, хорошо, хорошо!
Его ласки были так прекрасны; ей хотелось только одного: почувствовать его внутри себя, в глубине своего тела.
И вдруг она вспомнила!
— Мы забыли... о предохранении, — прошептала она в ужасе.
Майкл оторвался от нее, с трудом переводя дыхание. Он на самом деле так хотел ее, что едва не забыл об этом важном моменте. Майкл дотянулся рукой до брюк. Слава Богу, что он подумал об этом раньше, когда они заглянули домой.
Наконец он вновь стиснул ее в своих объятиях и они слились в древнем как мир эротическом танце любви. Лунный свет освещал их тела. Возбуждение накатывало на Лиззи — волна за волной. Это был не тот ускользающий оргазм, который Лиззи время от времени испытывала со своим прежним приятелем. Она достигала пика, полного изнеможения, а через минуту приходил новый импульс. Благодаря Майклу, знающему ее тело лучше, чем она сама.
