Глаза Эрни расширились. Казалось, он все понял.
— Что-то случилось с мамой?
— Она в порядке. Произошел небольшой несчастный случай. Сейчас она лежит в лазарете, и ее лечит доктор.
Губы Эрни дрожали, маленькие кулачки сжимались, но он продолжал храбро смотреть Ральфу в глаза, и тот невольно вспомнил роковой день, когда ему сообщили об исчезновении отца. Он был всего на два года старше Эрни и чувствовал, что его мир разбился вдребезги. Но он тоже старался держаться храбро, показывая, что ему все нипочем.
На самом деле Ральфу было страшно, но мать ему верила. Или хотела верить. В результате он лишился утешения, в котором отчаянно нуждался, но не знал, как его попросить.
Ральф потянулся к руке мальчика.
— Не притворяйся, что тебе все нипочем. Если ты немного расстроишься, я все равно не скажу об этом твоей маме. Это будет наш мужской секрет.
Из огромных глаз мальчика потекли слезы.
— Я не хочу, чтобы маме было больно. Хочу, чтобы она была здесь.
Ральф подтащил сына за руку и стиснул его в объятиях, о которых когда-то так мечтал. Ему показалось, что внутри него что-то треснуло и рассыпалось, словно рухнул айсберг. Это ощущение усилилось, когда Эрни зарылся лицом в его грудь. Маленькие плечики тряслись, но Ральф молчал и ждал, когда буря утихнет.
Через несколько минут Эрни шмыгнул носом и высморкался в протянутый Ральфом носовой платок.
— Как это случилось?
— Мы пошли плавать. Она упала и ударилась головой о камень. Когда ты ее увидишь, у нее на лбу будет повязка. Но ты не бойся. Ничего страшного не случилось.
— Она выздоровеет?
— Уже выздоравливает. Просто доктор хочет, чтобы она немножко полежала в больнице и отдохнула.
— Почему она не может отдыхать здесь?
Ральф положил руки на плечи мальчика.
— Нужно, чтобы кто-то ухаживал за ней. Так же, как она ухаживала за тобой, когда ты болел. Как ты посмотришь на то, чтобы пожить с мамой в государственных апартаментах, пока она будет отдыхать?
Эрни бросил на него подозрительный взгляд.
— Что такое государственные таменты?
— Большое здание, похожее на замок, мимо которого ты ходишь в школу.
— С флагом на крыше?
— Оно самое.
— А мама уже там?
Ральф покачал головой.
— Еще нет. Сейчас мы навестим маму в лазарете, а потом ты сам спросишь доктора Рейча, когда она сможет приехать к нам в апартаменты.
— А кто будет присматривать за мной, пока она не приедет?
— Ты когда-нибудь жил в замке?
— Нет. Мы живем здесь.
— В замке много слуг. Их работа заключается в том, чтобы присматривать за нами. Они будут заботиться о нас обоих. И о твоей маме тоже.
Лицо Эрни приняло задумчивое выражение.
— А если я скажу им, что хочу мороженого, они принесут?
Ральф сдержал улыбку и ответил серьезно:
— Они принесут тебе столько мороженого, сколько ты сможешь съесть.
— И без морковки?
— Ну, может, немножко морковки там будет. Если ты не будешь есть морковку, то не вырастешь сильным и не сможешь вытащить большую рыбу.
Эрни скорчил гримасу.
— Вчера вечером папа Густава дал мне тушенку с морковкой. А я выбросил ее в кусты. Может быть, поэтому моя большая рыба сорвалась?
— Именно поэтому. — Ральф встал. — Пойдем. Расскажем папе Густава, что случилось, а потом сложим вещи, которые тебе понадобятся на новом месте.
— А там можно будет играть в пазлы?
Ральф, довольный сговорчивостью мальчика, широко улыбнулся.
— Уверен, мы что-нибудь придумаем. — Когда в Оберхоф приезжают юные члены правящей семьи, они развлекаются тем же, что и прочие дети. В том числе и самыми разнообразными играми. А если в замке не найдется паз-лов, Ральф купит.
Соседи, которых звали Кири и Рихард, очень огорчились и пообещали навестить Ингрид, как только она будет к этому готова. Эрни потребовалось убедиться, что Густаву нельзя переехать с ними в государственные апартаменты. В конце концов Ральфу удалось его увести. Увидев, что мальчик захотел забрать с собой чуть ли не половину своей комнаты, он внутренне вздрогнул, но промолчал. Ральф был уверен, что Эрни переживает из-за матери куда сильнее, чем хочет показать.
Когда они пришли в лазарет, Ингрид уже не спала. Цвет ее лица улучшился. Эрни бросился к ней со всех ног.
Увидев, что она крепко обняла ребенка, Ральф ощутил приступ ревности, но быстро подавил его.
— Как вы себя чувствуете?
Ее взгляд стал испуганным.
— Доктор Рейч говорит, что я поправлюсь после отдыха, который займет несколько дней. Но я все еще ничего не помню про несчастный случай.
Эрни бережно притронулся к повязке на лбу.
— Тебе больно?
— Чуть-чуть. Ты мое лучшее лекарство.
Ребенок прижался к ней.
— Хорошо. Я не хочу, чтобы ты болела.
Ингрид улыбнулась.
— Я тоже. — Она с тревогой посмотрела на Ральфа. — Доктор сказал, что вы перевезли нас в государственные апартаменты.
Он кивнул.
— Ваш Эрни в хороших руках, так что отдыхайте спокойно. Здешняя прислуга привыкла заботиться о юных отпрысках княжеской семьи.
Если Ингрид и обратила внимание на его странноватую последнюю фразу, то не подала виду.
— Я не хочу причинять вам лишние хлопоты. Вы должны заниматься гонкой.
— Забудьте про гонку! — Как забыл про нее я, подумал он. После визита на остров Ральф думал только об Ингрид. Все остальное перестало для него существовать.
Сбитая с толку его горячностью, Ингрид опустилась на подушки. Она выглядела такой хрупкой, что ему захотелось взять ее на руки.
— Прошу прощения. Я, кажется, повысил голос, — пробормотал Ральф. — План Тур д'Оберхоф почти готов. А служащие музея несколько дней обойдутся без вас. — До этого момента Ральф не заглядывал так далеко вперед, но теперь понял: ничто не помешает ему провести время с Ингрид и Эрни.
— Я немного устала.
Он поднял мальчика с кровати.
— Пойдем. Маме нужно поспать. Давай проверим, есть ли здесь пазлы.
Эрни наклонился и крепко поцеловал Ингрид в щеку. Ральф ему позавидовал, но потом решил, что всему свое время. Он перекинулся несколькими словами с доктором Рейчем, а потом повел мальчика в государственные апартаменты.
Ингрид не могла уснуть. Лекарства почти сняли головную боль, а встреча с Эрни подняла ей настроение. Так почему же она не находит себе места?
