— Это тебе.
Она недоуменно открыла коробку и со вздохом восхищения вытащила оттуда превосходный фотоаппарат — последнюю модель «Пентакса», очень дорогую и престижную. Только самые высокооплачиваемые фотографы могли позволить себе такую роскошь. Но Шелли и мечтать не смела о фотоаппарате, стоящем три ее зарплаты.
— Что это? — изумленно спросила она.
— Свадебный подарок. Я видел твои фотографии, они мне очень понравились. И я подумал, что здесь, в таком уединенном месте, тебе будет менее скучно, если ты сможешь посвятить какое-то время любимому делу. Места вокруг красивые, да и среди местных жителей встречаются интересные типажи. Так что фотографировать есть что.
— Но я привезла свой фотоаппарат, — упрямо произнесла Шелли.
— Я предполагал это. Но надеюсь, что моя модель все же лучше и новее, поэтому тебе будет удобнее пользоваться именно ею.
Шелли внезапно ощутила приступ дикой злости — видимо, боль, обида и отчаяние, накопившиеся в ее сердце, вырвались наружу. Она вскочила и гневно воскликнула:
— Пойми, этот подарок слишком дорогой! Так что, Стивен, не нужно меня покупать!
Он оторопело посмотрел на нее.
— Ты что, с ума сошла? Никто и не собирается покупать твое расположение таким образом. Да это к тому же совершенно нелогично, ведь если бы я в свое время не наделал глупостей, то ноги твоей…
— Не нужно повторять еще раз то, что и так понятно, — прервала его Шелли. — И совсем уж ни к чему разыгрывать передо мной роль мученика!
— Я ничего не разыгрываю, — огрызнулся Стивен. — Просто в твоем положении…
— Хватит все время ссылаться на мое положение! — взорвалась Шелли. — Я не больная, а просто женщина, ожидающая ребенка. Скажи мне, что может быть естественнее? И потом, я прекрасно себя чувствую и без твоих подношений. — Тут вдруг она не выдержала и совершенно ни к месту разрыдалась. Стивен бросился к ней, но она оттолкнула его протянутые руки и кинулась к лестнице. На верхней площадке она остановилась и, истерически всхлипывая, крикнула: — А наш ребенок будет счастлив даже без кучи дорогих игрушек! Уж я-то позабочусь, чтобы он не нуждался в том, что действительно необходимо каждому живом существу. Я дам ему столько любви, сколько возможно!
Шелли тяжело перевела дыхание, окончив свою сумбурную и нелогичную речь, и неожиданно тихим и нетвердым голосом произнесла:
— Где здесь спальня? Я хочу лечь.
— Налево по коридору, — ответил Стивен.
Он был настолько потрясен внезапным всплеском ее эмоций, причина которого осталась для него загадкой, что даже не стал защищаться от нападок Шелли. И не пошел за ней, когда она побежала по коридору и закрылась на ключ в комнате, предназначенной для нее. Слава Богу, у него хватило ума не отвести Шелли ту самую спальню, где три месяца назад они самозабвенно занимались любовью.
Вот так началась их первая совместная ночь в качестве мужа и жены, которую принято называть брачной и с которой обычно связывают столько романтических надежд.
Шелли слышала, как Стивен еще какое-то время ходил по первому этажу своего огромного дома, заглядывая то в кухню, то в столовую. По звукам, раздающимся в полупустом здании, она заключила, что он решил как следует отметить свою вынужденную женитьбу. Во всяком случае, звук очередной открываемой бутылки и звон бокала, когда Стивен со всего размаху чокался с графином, красноречиво свидетельствовали о том, что хозяин дома собрался основательно напиться.
А его молодая жена тем временем лежала без сна в своей одинокой постели и с тоской смотрела на луну, которая заглядывала к ней в окно и заливала комнату мрачноватым голубым сиянием. Шелли пыталась заснуть, но у нее ничего не получалось. Горькие мысли гнали от нее сон, хотя она смертельно устала. Я никогда уже не будет счастлива. Никогда, никогда больше Стивен не взглянет на меня с нежностью, не обнимет с той всепоглощающей страстью, которую когда-то испытывал ко мне, мысленно повторяла она. На мою долю выпали только одинокая спальня, луна и страдания от неразделенной любви.
Конечно, Шелли понимала, что совершенно ужасно вела себя сегодня вечером со Стивеном. Она обидела его, отказавшись от подарка. И ей было очень стыдно за ту истерику, которую она устроила.
Вот почему утром, приняв душ, что было крайне необходимо после бессонной ночи, и, надев халат, Шелли сразу же направилась в спальню Стивена. Она знала, что он еще не спустился вниз, и хотела как можно скорее извиниться за вчерашнее поведение. Но когда, постучав в дверь и не дождавшись ответа, Шелли вошла в комнату, то увидела ужасную картину.
Стивен явно страдал от сильнейшего похмелья. Он все еще лежал на кровати и настороженно посмотрел на нее, видимо ожидая очередных нападок и незаслуженных обвинений. Но Шелли, увидев его осунувшееся лицо и мешки под глазами, решила не пускаться в извинения, хотя ей и было нестерпимо стыдно. Ведь в том, что Стивену взбрело на ум напиться, была по большей части ее вина.
— Доброе утро, — нерешительно произнесла она.
— Ты пришла только за тем, чтобы пожелать мне доброго утра? — иронически спросил он.
Шелли решила не обижаться на столь недружелюбный прием, тем более — грубить в ответ.
— Может быть, тебе принести кофе? — предложила она. — Вижу, что вчера ты изрядно выпил.
Стивен в изумлении уставился на жену. А ее обуревали в этот миг совершенно неприличные мысли. Шелли не могла отвести глаз от его обнаженной груди, смятых простыней, длинной загорелой ноги, торчащей из-под одеяла. Спутанные черные волосы, глаза, смотрящие прямо в душу, — все это будило в ней воспоминания сладостные, но казавшиеся теперь такими нереальными, призрачными…
Сердце привычно наполнилось болью от сознания того, что она не может подойти к нему, прижаться щекой к его щеке, зарыться лицом в густые волосы, ощутить тепло и дыхание любимого мужчины. Но, видимо, Шелли более-менее научилась справляться со своими запретными желаниями, потому что смогла-таки отвести взгляд от соблазнительного зрелища и уставилась в окно, дожидаясь ответа Стивена.
— Если в этом нет никакого подвоха с твоей стороны, тогда я скажу тебе лишь спасибо, — после непродолжительного молчания произнес он, все еще с недоверием глядя на жену.
Без лишних слов Шелли вышла из спальни и направилась в кухню. Там она приготовила крепкий кофе, сделала тосты, нарезала ветчину, захватила джема, молока и даже нашла аспирин. Уже через десять минут она сидела на стуле рядом с кроватью Стивена наблюдая, с какой жадностью он пьет кофе и ест бутерброды.
Слава Богу, пока она отсутствовала, он сообразил набросить халат, и утренняя сцена перестала отдавать явным эротизмом. Но Шелли, глядя на такого домашнего, милого Стивена, подумала, что впервые делит с ним завтрак. И эта невинная мысль по-особенному взволновала ее. Внешне они, наверное, выглядели благополучной супружеской парой — сидят в одной спальне, полуодетые, и пьют кофе…
