Она коротко вздохнула.
Он рассмеялся.
— От этого есть лекарство. К сожалению, оттого, что со мной, противоядия не существует. Кроме, конечно, тебя. На целый день, на каждый день. До конца моей жизни. — Он взял ее руку, поднес к губам и легко поцеловал. — Так что ты скажешь, Кейт? Можешь попытать со мной счастья? Обещаю, я не подведу тебя.
Ее так переполняли чувства, что она едва могла дышать.
— Разве ты не боишься, что я тебя подведу? Здесь считают, что я не способна влюбиться.
Он рассмеялся.
— Конечно, нет! Ты ждала меня.
Она улыбнулась.
— А-а… это верно. Я даже не подозревала.
— Ты ждала, не зная этого. — Он снова ее поцеловал. — Итак, каков ваш ответ, мисс Грегори? Хочешь попытать счастья с парнем вроде меня, который пускает фейерверки прямо в тебя?
— О, ты действительно пускал фейерверки, — сказала она, подняла руку и прижала к его щеке. — По-моему, это было предвестником нашего будущего.
— То есть это судьба. И твой ответ?..
— Мой ответ — «да». — К ее удивлению, у нее вдруг хлынули слезы. — Да. Я выйду за тебя замуж.
У Бена вырвался радостный вопль. Он встал и схватил ее в объятия.
— Может, это азартная игра, но ты никогда не заключишь лучшего пари.
— Это единственное пари, которое я заключу. Последнее пари моей жизни. В дальнейшем мне нужна уверенность, а не азартные игры.
— Но на этот раз?..
— Ради тебя я попытаю счастья.
У него вырвался смешок. Он коснулся ее губ.
— Это самая большая ставка в твоей жизни.
— Верно. — Она улыбнулась. — И самый большой выигрыш.
ЭПИЛОГ
Сельский клуб Эйвон-Лейка никогда не выглядел так празднично. На каждом столе были белые розы, с потолка свешивались крошечные ярко-золотые звезды, повсюду сияли свечи. Чувствовались волнение и счастье.
На столе у застекленных створчатых дверей, выходивших на террасу, стоял один из самых больших свадебных тортов, которые когда-либо видели в городе. Ванильный торт с кокосовым кремом и глазурью — любимый торт невесты.
— Это была красивая свадьба, — сказала Пенелопа Финнеган. Она приложила к глазам носовой платок и обняла Кейт. — Так романтично. — Она пошла прочь, хлюпая носом и повторяя: — До чего романтично!
Кейт повернулась к Бену и улыбнулась.
— И вправду романтично, верно? Когда выпустили голубей, это стало идеальным символом того, что наши семьи больше не будут соперничать.
— Это была отличная мысль. — Он нежно обнял ее одной рукой. — Представляешь, Грегори Фармз и ранчо Девиер станут Грегори-Девиер Фармз.
— Как ты думаешь, без нас сумеют обойтись, когда мы уедем в Даллас?
Казалось, она сомневается.
— Туда ехать всего час.
К ним подошли Бьянка и Виктор, держась за руки.
— Правда, красиво? — журчала Бьянка. — Надеюсь, моя свадьба будет хотя бы наполовину такой романтичной!
— Ты планируешь ее полтора года, так что я уверена: твоя свадьба будет романтичнее вдвое. И в шесть раз дороже. — Кейт рассмеялась. — Ты об этом позаботишься.
— Можешь держать пари, что да.
— Послушай, Бьянка, ты же знаешь Кейт, — сказал Виктор, похлопывая невесту по руке. — Она никогда не держит пари. Чересчур разумна для этого.
Кейт и Бен обменялись взглядами.
— Я выйду замуж всего раз в жизни, — сказала Бьянка. — Слишком усердно я этого добивалась.
— Ты усердно этого добивалась? — повторила Кейт. — Милая, мы все усердно добивались. Не ставь свою свадьбу в заслугу себе, ее добивалась целая армия.
— Ты права, — искренне сказала Бьянка. — В основном это благодаря тебе и Бену.
— Дамы и господа, внимание! — Дирижер оркестра постучал по микрофону. — Новобрачные будут танцевать свой первый танец в качестве мужа и жены. — Он повернулся к оркестру и дал знак. Полилась мелодия «Серенады лунного света».
На глазах у Кейт выступили слезы. Бен взял ее за руку и повел к танцплощадке.
Они остановились у края и наблюдали, как их родители — ее отец и его мать — начинают танцевать первый танец в качества мистера и миссис Грегори.
— Не могу этому поверить, — прошептала Кейт Бену. — До сих пор не могу поверить своим глазам. Они так быстро влюбились.
— Должно быть, это семейное. — Он взял ее за локоть и повел на террасу. — Идем.
Они открыли дверь и вышли. Стояла необыкновенно нежная ночь. Звезды на небе напоминали алмазы на синем бархате.
— Мы сейчас наедине? — спросил Бен.
Кейт огляделась по сторонам и рассмеялась.
— По-моему, да. А что? Собираешься захватить меня врасплох?
— Конечно. Но сначала есть дело поважнее.
— Я думала, мы уже с ним справились!
— Именно об этом я и говорю. Вот. — Он вынул из кармана два сверкающих обручальных кольца. — Жаль, что мы их не носим.
— Мне тоже.
— Мне не терпится объявить о нас всем в городе. А теперь дай мне руку.
Кейт хихикнула, как школьница, у которой есть секрет. Она протянула ему левую руку, и он надел ей на палец, обручальное кольцо.
Первый раз он это сделал в Лас-Вегасе двадцать четыре часа назад, в удивительно изящной и простой часовне, где проходили венчания. В Лас-Вегасе тогда шел дождь. Бен прикрыл своим пиджаком голову Кейт, и они, смеясь, вбежали в часовню.
— Дождь — это хорошее предзнаменование или плохое? — поддразнивая, спросила Кейт.
— Милая, сейчас все — хорошее предзнаменование, — Бен улыбнулся. От его улыбки у нее, как всегда, захватило дух. — Теперь у нас все должно быть хорошо.
— Значит, дождь просто… смывает наши грехи, или как там говорится.
На его губах появилась дьявольская улыбка.
— До сегодняшней ночи.
От этих слов у нее екнуло сердце. Он открыл резную деревянную дверь и, стоя под дождем, дал ей войти первой. На пороге она обернулась к нему. Его темные волосы были влажными от дождя, а карие глаза сияли, как солнце. Он никогда не был так красив.
Кейт пришло в голову, что до конца жизни каждый раз, когда пойдет дождь, она будет думать об этом миге и улыбаться.
— Мистер Девиер и миз Грегори? — спросил женский голос за ее спиной.
Кейт оглянулась и увидела женщину, которая могла бы сыграть бабушку в любом старомодном детском фильме. У нее были мягкие седые волосы, слабо сколотые в пучок, и добрые глаза.