Люсьен лукаво улыбнулся.
— И то, что слуга привел несчастную Челсиану в комнату Эндрю, когда тот лежал в постели, да к тому же раздетый, тоже получилось случайно? Люсьен, ты зашел слишком далеко!
— Из них получится великолепная пара. Когда-нибудь Эндрю поблагодарит меня за это. Да и леди Челсиана тоже, она просто создана для него. Он уже очарован ею, хотя и не смеет сознаться. И она тоже влюблена в него и не хочет признавать это. Но глаза говорят за них. Хорошо, что сегодня утром наших влюбленных разделяла сталь, иначе они бы устроили чрезвычайно нескромную сцену, причем на глазах у всего Рейвенскомба.
— Их разделяла сталь? Весь Рейвенскомб? Я думала, дуэль — это частное дело! Эндрю собирался драться с этим мерзким Сомерфилдом, а не с его сестрой!
— Да, так предполагалось, но события пошли другим путем.
— Каким?
— Леди Челсиана заперла брата и приехала на дуэль вместо него. Эндрю отказался с ней драться, и это подрывало и ее честь, и его. О, не волнуйся, моя дорогая! Сомерфилду удалось освободиться, и он успел как раз к началу поединка. Именно тогда он и попытался убить Эндрю. Поэтому мне пришлось вмешаться. — Люсьен улыбнулся, довольный собой. — Челсиана сама заявила, что согласна выйти за моего брата, если я пощажу Сомерфилда.
— О Господи!
— Все случилось очень быстро. Признаться, леди Челсиана отличается таким же непредсказуемым поведением, как наш братец. Жаль, что ты не видела лица Эндрю, когда вместо Сомерфилда из кареты появилась леди Челсиана. Наш бедный братец еще не успел оправиться от шока, а она уже начала настаивать на том, чтобы он дрался с ней.
— Не может быть!
— Может.
— А он согласился?
— Согласился.
— О, Люсьен!
— Не надо так пугаться, Нерисса. Может быть, она и хорошая фехтовальщица, однако отстает от Эндрю в выносливости и мастерстве. Все же я вынужден был предложить, чтобы эта парочка дралась до первой крови. Что касается Сомерфилда, то он, когда занял свое место на поляне, вознамерился пойти гораздо дальше.
— Боже мой!
Нерисса прижала ладони к щекам. Итак, все стало на свои места.
— Значит, ты намеревался убить Сомерфилда, зная, что его сестра пойдет на все, чтобы его спасти?
— Естественно.
— И именно ты позаботился о том, чтобы там собралась вся деревня, и ее жители выступили в качестве свидетелей.
— А почему бы нет? У них так мало развлечений. Возмутившись, Нерисса вскочила из-за стола.
— Послушай, Люсьен, твои действия не просто расстроили меня, но и оставили в полном недоумении. Зачем? Зачем? Я не оправдывала тебя, однако понимала, что ты стремился поженить Гарета и Джульет ради того, чтобы у ее ребенка было достойное имя. Я понимаю, зачем ты подталкивал Чарльза к браку с Эми: в тот момент Чарльз утратил уверенность в собственных силах. Но сейчас… это мерзко! Просто жестоко! Эндрю — мечтатель, одиночка… Он другой. Ему не нужна жена. Он не хочет жениться. Он хочет одного — чтобы его оставили в покое!
— Так он мне и сказал. Но что сделано, то сделано. — Судя по выражению лица Люсьена, он совсем не сожалел о содеянном.
— А чьей жизнью ты намерен распорядиться в следующий раз? Моей?
— Только в том случае, если ты сама не сумеешь правильно распорядиться ею.
Нерисса с грохотом задвинула стул под стол.
— Я надеюсь, что однажды, после того как ты перекроишь наши жизни по своему вкусу, ты отведаешь собственного лекарства и какая-нибудь женщина поставит тебя на колени. И когда это случится, я буду первой праздновать твое падение!
В темных глазах Люсьена появились веселые искорки, и он широко улыбнулся.
— Уверяю тебя, дорогая, этого никогда не случится.
— О-о-о! Ты невыносим! — выкрикнула Нерисса и выбежала из комнаты.
Его улыбка погасла, как только шаги сестры стихли в конце коридора. Где-то внизу хлопнула дверь. Герцог устало вздохнул и собрал письма в аккуратную стопку. Надеждам Нериссы не суждено сбыться, никакая женщина не поставит герцога Блэкхита на колени; Потому что его время истекает, и он знает об этом.
Глава 14
Карета была на полпути к Лондону.
Действие возбудителя давно закончилось, оставив после себя ощущение неловкости и гнетущее молчание, а также общую злость на того, кто хитростью всучил им это зелье. Эндрю сидел, привалившись к стенке и положив руку на спинку дивана. Он покусывал нижнюю губу и старался не смотреть на девушку.
Челси, униженная собственным поведением, сидела напротив, прямая и напряженная, как сеттер в стойке. Ее сплетенные руки лежали на коленях, а взгляд был тоже устремлен в окно.
Тишина, царившая в карете, буквально давила на уши. Казалось, она будет длиться вечно.
С него хватит, решил Эндрю. Если она не намерена разговаривать с ним, отлично! У него тоже нет желания вести беседу. Ему хотелось отгородиться от женщины, грозившей разрушить его жизнь, и от возникшей неловкости, поэтому ОН достал из кармана жилета блокнот и, пристроив его на колене, принялся делать наброски к идее, зародившейся в его голове час назад.
Однако ему следовало бы знать, что от проблем отгородиться нельзя. Тем более, если проблема носит имя Женщина. Челси решила нарушить затянувшееся молчание и выбрала для этого именно тот момент, когда Эндрю пытался сосредоточиться.
— Простите, — проговорила она, намеренно не упоминая то, из-за чего просит прощения, — я… я была не в себе.
— Да. И вы меня простите.
Эндрю продолжал рисовать, всем своим видом показывая, что не собирается обсуждать их недавнее поведение, и пытаясь с помощью привычной работы вернуть себе присутствие духа. Но этому не суждено было случиться.
— Что это?
— Блокнот, — не поднимая головы, ответил он.
— Вижу, что блокнот. Что вы рисуете?
— Наброски.
— Какие?
— Еще не знаю.
— Можно взглянуть?
Эндрю сердито сжал губы. Зачем она это делает? Чтобы сиять напряжение, найти подходящую тему для беседы? Возможно. Он проигнорировал ее просьбу и снова попытался сосредоточиться.
— Эндрю, можно взглянуть?
Он вздохнул. В другой ситуации его обрадовал бы ее интерес, но сейчас он злился из-за того, что его постоянно дергают и мешают думать. А вот думать ему было непросто, потому что Челси сидела напротив, а он вспоминал, как только что обладал ее красивым телом. Потому что ему хотелось снова заключить ее в объятия и снова овладеть ею, только на этот раз медленно, неторопливо и без химических катализаторов.
Да что же с ним такое? Может, он слишком засиделся в своей лаборатории и теперь готов переспать с любой женщиной, даже с той, которая раздражает его, как заноза в пальце? Ведь он не хочет жениться на ней. Надо же, жениться! Черта с два! Брак с ней будет далек от мирного. И губительно повлияет на его мечты и проекты. Эндрю с каменным лицом повернул блокнот к Челси.
