И вот опять… Стоило собраться с силами, как все решилось без моего участия и совершенно неожиданным способом.
Остановившись напротив безо всякой просьбы, дядя Паша расцвел в улыбке и спросил:
— О, Аленка, а хочешь составить мне компанию? Я сейчас еду встречать Костю.
И я порадовалась, что под руками стол, за который можно незаметно зацепиться.
— Да, — глухо сказала я.
— Собирайся, заберу кое-что и выходим, — Павел Николаевич ушел в свой кабинет, а я опустилась на кресло. Я не жалела о своем решении… не сейчас. И лучше пока не думать, зачем? Я итак знаю, что сделала глупость. Знаю, что пожалею, очень сильно пожалею, но не в этот момент, позже. А сначала… сначала я увижу Костю.
6
Дачный сезон еще не закончился, потому дороги были довольно свободные. Павел Николаевич сидел впереди, рядом с водителем и изредка с ним переговаривался.
А я почти прилипла к окну, пытаясь заставить сердце биться не так часто. Сиденье было удивительно удобным, машина тихонько урчала, вокруг пахло очень необычно — не просто кожей, а плотным будоражащим запахом роскоши, но почему-то жутко хотелось открыть окно и впустить в салон ветер. Подставить ему лицо и закрыть глаза. Но в этом и недостаток кондиционеров — открытое окно только мешает поддерживать нужный климат.
До аэропорта добрались удивительно быстро, водитель остался в машине, а мы с дядей Пашей отправились в здание. Оказалось, нужный нам рейс уже прибыл, так что прилетевшим оставалось только пройти таможенный контроль, дождаться вещей (что в наших аэропортах может затянуться на непредсказуемо долгое время) и предстать перед счастливыми встречающими.
Мы спустились на нижний уровень, где пропускные пункты, без дяди Паши я вряд ли бы так быстро их нашла, но постаралась запомнить дорогу, в будущем наверняка придется встречать каких-нибудь людей, хотя бы тех же клиентов. Мы стояли напротив пропускных пунктов, через которые выходят прибывшие, низко над головой висел потолок из металлических пластин бронзового цвета, отчего казалось, что сейчас ночь и мы глубоко под землей.
Где-то гудели вентиляторы, Павел Николаевич что-то негромко рассказывал, но к счастью, ответа не ждал, потому что вряд ли бы я смогла внятно выговорить хотя бы пару слов. Удивительно, что все мое на редкость нервное состояние скрывалось глубоко внутри — увидев себя в отражении одного из магазинчиков, я поразилась, насколько спокойным выглядит мое лицо.
Костю я не узнала. Вернее, конечно же, узнала, но он был совершено не похож на того, к которому я привыкла. Танкалин всегда одевался дорого и стильно, и даже человек несведущий, увидев его шмотки, смог бы догадаться, что это вещи качественные и дорогие и на рынке подобных не купишь.
Сейчас же на нем были джинсы, сильно рваные на коленках, бесформенный темно-серый блейзер с заплатками на локтях, из ворота которого выглядывала белая футболка, огромные ботинки на толстой подошве и шапка… Челюсть у меня просто отвалилась — какая-то длинная трикотажная шапка с висящей позади кисточкой. Он ужасно походил на киношного беспризорника.
И как же он улыбался…
Стоило ему выйти из прохода и найти нас глазами, как Павел Николаевич пошел навстречу и почти смял его в объятиях, одобрительно хлопая по спине и довольно улыбаясь. На внешний вид младшего он не обратил ни малейшего внимания. Значит, им не удивлен? А это, в свою очередь, значит, что он его уже раньше таким видел! А я — нет…
Когда дядя Паша, наконец, отпустил Костю и отвернулся к вещам, тот повернул голову и посмотрел на меня — я стояла чуть позади, чтобы им не мешать. Он быстро сделал несколько шагов и остановился напротив, так близко, что я почувствовала, как от него пахнет чипсами и газировкой. Никаких следов дорогого вкусного парфюма и такой запах ему безумно шел.
— Здравствуй, Алена, — на шее у него виднелась толстая металлическая цепь, похожая на ошейник. Разве можно было при виде подобного не улыбнутся?
— Здравствуй, Костя, — пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо, он все-таки был выше.
— Ты загорела, — с тихой улыбкой сообщил.
— И ты…
Пожалуй, мы стояли слишком близко друг от друга, но ведь без рук, значит, не считается? Еще от его одежды пахло каким-то свежим порошком или кондиционером. Мне хотелось прижаться к этой одежде носом и чтобы он меня обнял. Эту ленивую мысль я мимоходом отогнала, итак было слишком хорошо. Но вот рядом появился Павел Николаевич.
— Пора идти, хватит дорогу загораживать. Костя, это все вещи?
Он тут же отвлекся.
— Да. Давай мне эту сумку, а сам бери ту, на колесиках, ее везти проще.
И мы отправились к машине.
Первый тревожный звонок в моей голове прозвенел, когда Костя вышел на стоянку и оглянулся на город. В его непривычно живых глазах вдруг промелькнуло что-то странное, даже больное, но вышедший водитель уже отвлек его внимание, забирая вещи и мастерки укладывая их в багажник, а Павел Николаевич, не мешкая, садился на переднее сиденье машины, кивком приглашая присоединяться.
Несколько минут дядя Паша посвящал Костика во всякие новости, от меня далекие. Выяснилось, что строительство дачи, которую дядя Паша пожелал возвести в полном соответствии со своим безупречным вкусом, продвигалось на удивление медленно и получалась она совершенно не такой, как он планировал. Он уже и не рад, что в это ввязался, хорошо хоть старую продать не успел, как собирался. Потом перешел на какие-то контракты, поездки, хитрожопого посредника (тут он передо мной извинился, но продолжал называть того только так), работающего на оба лагеря и как ни странно, Костя явно понимал, о чем речь. А я ведь была уверена, что он никакого отношения к работе фирмы не имеет и отцу никак не помогает. Похоже, опять ошиблась. Впрочем, мне это свойственно.
Когда мы, наконец, въехали в сам город, Костя вдруг надолго приклеился к окну, выглядывая из него с таким отвращением, с каким помешанный на чистоте человек заглядывал бы в ворота свинофермы. Его улыбка постепенно таяла, от этого было немного больно, как и оттого, что я не понимала, в чем дело.
— Кстати, может, пообедаем? — вдруг предложил Павел Николаевич.
— Сейчас? — удивился Костя и даже от окна отлип, — мне нужно попасть домой, принять душ… переодеться.
— Ну-у-у, — дядя Паша взглянул на часы. — Уже два, в пять у меня встреча, так что если не сейчас, то без меня. Поужинаете без меня? — спросил он и мы с Костей вдруг изумлено уставились друг на друга.
— Разве Алена не на работе? — удивлено спросил он.
— Она всего до шести, ну и уйдет раньше, если что, — хмыкнул дядя Паша.
А я смотрела на Костю и просто не могла отвернуться. Мне дико нравилось, как он сейчас одет и хотелось об этом сказать, но, конечно же, я не стала этого делать.
— Поедешь ужинать? — вдруг спросил Костя и мое сердце на миг остановилось.
