Подъехал Роберт и, поставив велосипед около ограды, забежал в комнату, озадаченно бросив:
— Их нет дома. Не мог ведь Бен с папой уйти есть мороженое без меня, ведь правда?
— Конечно нет, Робби… может, они встретили кого-то по дороге. Ты можешь пока пойти поиграть с мячом.
Робин ухватился за эту идею.
— Ладно. Я пойду попробую новый бросок, который показал мне Бен.
Он побежал искать мяч, а Долли продолжала пить чай, слегка теребя шерсть кота. Она, с одной стороны, была счастлива, что Роберт и Бен стали близкими друзьями, а с другой немного волновалась, потому что очень многое в их жизни теперь зависело от дружбы мальчиков. Робби надел перчатки и обратился к Долли:
— Ма, а мои кроссовки?..
— Сейчас, подожди одну минутку, — ответила она и полезла в шкафчик, где лежала обувь. Вдруг зазвонил телефон, Долли взяла трубку.
— Алло?
На том конце провода была пауза, затем прозвучал детский голос:
— Долли?..
— Да, Долли… Это ты, Бен? Говори громче, я едва слышу тебя.
— Мой папа…
Голос в трубке куда-то исчез. Охваченная нехорошим предчувствием, Долли еще крепче вцепилась в трубку и громко переспросила:
— Бен, где ты? Что случилось?
Затем в трубке возник голос незнакомой женщины:
— Это миссис Долли Форвенд?
Разнервничавшись, Долли, чуть не плача, торопливо откликнулась:
— Да!.. Да… пожалуйста, скажите, что произошло?
— Это из «Скорой помощи». Отец Бенджамина сбит автомобилем. У него повреждена грудная клетка и голова. Мальчик дал нам ваш телефон.
— Я выезжаю, — поспешно бросила Долли в трубку. — Пожалуйста, не отпускайте Бена до моего прихода и передайте ему трубку.
После паузы она услышала звук учащенного дыхания Бена.
— Бен, — взяв себя в руки, уверенно произнесла она. — Роберт и я подъедем к вам через десять минут. Бен, с твоим папой будет все в порядке, ты слышишь меня?
— Да, — сказал он, но его голос звучал не убедительно.
Долли схватила свой кошелек и помчалась к двери, на ходу объясняя Роберту, что случилось.
— Садись в автомобиль, пока я буду закрывать дверь.
Она ехала коротким маршрутом к госпиталю, не замечая красного света светофоров на перекрестках и постоянно сигналя людям, которые перебегали дорогу перед ее машиной. Наконец она прибыла к госпиталю. Затем, решительно взяв Робина за руку, вбежала в отделение «Скорой помощи». Врач — это была Мэдж Осмунд — стояла в приемной и разговаривала по телефону. Заметив их, она жестом показала, что надо следовать в комнату ожидания. Долли быстро прошла через холл и вошла в комнату. Несколько человек сидели на креслах возле стены, но она искала глазами только Бена. Он стоял в углу, устремив взгляд на свою обувь. Его лицо выражало растерянность и испуг. Не может быть, чтобы Тед умер… не верю в это, со страхом подумала Долли.
— Бен, мы здесь.
Он потерянно поглядел на нее, видимо, плохо понимая происходящее, но узнав, импульсивно вцепился в нее обеими руками и заплакал. Долли ласково обняла его. Скрывая волнение, нарочито спокойно Долли обратилась к Бену:
— Подожди плакать. Я знаю врача из этого отделения. Ты побудь с Робином, а я все узнаю.
Но он еще сильнее вцепился в нее, уткнувшись головой ей в живот. Мэдж, закончив говорить по телефону, подошла к ним:
— Сейчас мистер Зауер на рентгене, потом его перевезут в палату, и вы сможете пройти туда.
Оставив Бена с Робертом, Долли прошла в палату травматологии. Она была пустой. Долли стояла в коридоре, не зная, на что решиться: вернуться в комнату ожидания или оставаться здесь. Но проблема решилась сама собой. Минуту спустя в комнату прикатили коляску, в которой находился Тед. Его лицо было землистого цвета, кожа на щеке и на руке содрана, грудь оголена. Среди врачей она заметила Хенка. Ее беспокойство усилилось. Хенка вызывали в особо трудных случаях, и его присутствие не предвещало ничего хорошего. Я люблю Теда, подумала она, вдруг ясно осознав это. Он не должен умереть.
Хенк увидел Долли и подошел к ней, улыбнувшись профессиональной «докторской» улыбкой.
— Что вы здесь делаете?
Она боялась спрашивать, ожидая худшего, но все-таки спросила:
— Тед… Что с ним?
— О ком вы говорите?
— Ради бога, Хенк! На этой кровати Тед Зауер, — теряя самообладание, взмолилась она. — Скажите, что с ним, я обязана все знать.
— Да он не мой пациент, — сказал Хенк, пристально вглядываясь в ее лицо.
— Не ваш? — покачнулась в изнеможении Долли.
Хенк подхватил ее под локоть.
— Вы очень бледны… сядьте здесь. — Он повернулся к другому врачу. — Какие травмы у мистера Зауера?
— Сотрясение, три сломанных ребра, небольшие порезы и синяки, — ответил его коллега. — Он останется здесь на несколько дней…
— Как видите, ничего серьезного, — отметил Хенк. — Но помощь, кажется, нужна и вам.
Долли уже не слушала его, она схватила за рукав халата второго доктора и достаточно громко спросила:
— Это правда? Вы от меня ничего не скрываете?
— Вы можете посмотреть снимок, — удивленно ответил тот.
Его несколько насмешливый тон отрезвил Долли. Смутившись, она вернулась к детям в приемный покой и уже спокойным тоном объявила:
— Все хорошо, Бен. Папа вне опасности. Он побудет в госпитале пару дней, а потом вернется домой.
Но Бен безучастно и безмолвно смотрел на нее… сквозь нее… и невозможно было понять, что творится в его душе.
— Он жив, — настойчиво повторила она.
Бен скользнул взглядом по ее лицу и снова ничего не сказал. Отчаявшись добиться от него какой-либо реакции, Долли взяла мальчика за руку и отвела в палату к отцу.
— Посмотри, — сказала она, — он дышит, ты чувствуешь?
Тед лежал на кровати с закрытыми глазами. Его грудь медленно опускалась и поднималась, но дыхание было ровным. Лицо Бена напряглось, и он спросил тонким голосом:
— Он не умер?
— Видишь, он дышит, — повторила Долли, вложив в голос весь свой оптимизм. — С ним будет все хорошо.
Тихим голосом Бен безучастно произнес:
— Я подумал, что он умер, как и моя мама.
Долли почувствовала острую жалость к этому маленькому испуганному мальчику. Не зная, что надо делать в таких случаях, она обняла Бена и, насколько могла, крепко прижала к себе, чувствуя, как слезы струятся по ее щекам. Вдруг до нее дошли слова Хенка, который, видимо, вторично попросил:
— Вы должны сейчас уйти отсюда, Долли. Больному нужен покой, да и врачам не следует мешать делать свое дело.
