— Так что же, по-твоему, мне делать?
— Может, вам стоит поднять планку? Попробовать наняться, к примеру, секретаршей. Или… Мама говорила, что У вас есть какое-то необыкновенно красивое покрывало со сказочной вышивкой. Почему бы вам не взять его с собой и не показать в магазине? В хорошем магазине, естественно, а не в какой-нибудь лавочке.
— У меня смелости не хватит.
— Если вы в вашем возрасте жили в Италии с мужчиной, который даже не был вашим мужем, значит, смелости вам не занимать, — категорически заявила Сьюзи.
После этого они составили список салонов мод и студий по дизайну одежды, где бы могло прийтись ко двору высокое искусство вышивания, которым владела Синьора. Глядя на Сьюзи, сосредоточенно грызущую карандаш, соображая, не упустила ли она какое-нибудь подходящее заведение, Синьора стала мечтать. Она представила, что когда-нибудь возьмет эту чудесную девушку с собой в Аннунциату и представит ее своей племянницей. Это вполне возможно — у Сьюзи тоже рыжие волосы. Она покажет тамошним жителям, что у нее есть жизнь и в Ирландии, а здесь будут считать, что в Италии она важная персона.
Однако все это были лишь мечты, а Сьюзи, когда Синьора вернулась с небес на землю, как раз говорила о ее волосах.
— Один мой друг работает парикмахером в шикарном салоне красоты. Всего за пару фунтов — по блату — он вам такую прическу отгрохает — закачаешься! А приди вы со стороны, это обошлось бы вам раз в тридцать дороже.
Неужели люди здесь на самом деле платят шестьдесят фунтов за то, чтобы постричься? Мир, наверное, сошел с ума! Марио всегда нравились ее длинные волосы. Но Марио мертв. И если он уже из могилы приказал ей возвращаться в Ирландию, значит, не стал бы возражать и против того, чтобы она постриглась.
— Где находится эта парикмахерская? — деловито спросила Синьора и записала адрес.
— Джимми, она остриглась! — прошептала Пегги Салливан.
Джимми увлеченно слушал телевизионное интервью с менеджером футбольной команды.
— Ага, я просто счастлив, — пробубнил он.
— Нет, честно! Она не та, за кого себя выдает! Ты ее не узнаешь, она помолодела лет на двадцать!
— Ладно-ладно, — буркнул Джимми и прибавил звук, но Пегги вырвала у него из рук пульт дистанционного управления и уменьшила громкость.
— Имей хоть немного уважения! Мы берем с этой женщины деньги, так не надо оглушать ее своим дурацким ящиком!
— Хорошо, только перестань болтать. Дай мне дослушать передачу.
Пегги села и, наморщив лоб, стала размышлять. Все-таки эта Синьора, как она себя называет, весьма странная особа. Такой простушке в этом мире не выжить. Имея пустой бумажник, нельзя делать стрижку, которая стоит целое состояние. Пегги ненавидела загадки, а тут попахивало настоящей тайной.
— Вы должны меня извинить, но сегодня я забираю свое покрывало с собой, — оправдывалась Синьора за завтраком на следующее утро. — Не подумайте чего-то дурного. Видите ли, мне кажется, что люди меня немного чураются. Я должна доказать им, что умею работать руками. Я сделала стрижку в салоне, в котором стажеры тренируются на добровольцах. Одна девушка сказала мне, что таких, как я, они называют морскими свинками для опытов. Как, по-вашему, теперь я выгляжу более нормальной?
— Вы выглядите прекрасно, Синьора, поверьте моему мужскому опыту, — галантно заверил ее Джимми Салливан.
— Стрижка выглядит очень дорогой, — компетентно подтвердила Пегги.
— А волосы вы покрасили? — с неподдельным интересом осведомился Джимми.
— Нет, они вымыли их с хной, но сказали, что шевелюра у меня — экзотического цвета, как у дикого животного, — просто ответила Синьора, ничуть не обижаясь ни на бестактный вопрос Джимми, ни на вердикт молодого парикмахера.
Ее покрывало вызывало всеобщее восхищение. Всем нравилась затейливая вышивка и необычный цветочный орнамент, окружавший каждое из названий городов. Это было приятно, но работы для нее все же не находилось. Владельцы магазинов говорили Синьоре, что будут иметь ее в виду, и удивлялись, взглянув на записанный ею адрес, будто изначально полагали, что она должна обитать в каком-то более респектабельном районе. В этот день, как и в предыдущие, Синьора также получила от ворот поворот всюду, куда только ни обращалась, но теперь ей отказывали в более уважительной форме и без прежней оторопи. Модельеры, хозяева нескольких бутиков и две театральные фирмы очень заинтересовались ее рукоделием. Сьюзи права: нужно поднимать планку.
Отважится ли она попробовать себя на поприще преподавателя или гида? Ведь на протяжении половины всей своей сознательной жизни, проведенной в сицилийском городишке, она прекрасно этим занималась!
Вскоре у Синьоры вошло в привычку по вечерам разговаривать с Джерри. Он приходил и стучался в ее дверь.
— Вы заняты, миссис Синьора?
— Нет, заходи, Джерри! Хорошо, что ты пришел. Мне одной ужасно скучно.
— Но ведь вы в любой момент можете спуститься вниз. Родители не будут против.
— Нет-нет, я всего лишь сняла у твоих родителей комнату. Они вправе рассчитывать на то, что я буду жить на втором этаже, а не у них на шее.
— А что вы делаете, мисс Синьора?
— Вышиваю маленькие кукольные платья для бутика. Мне их заказали целых четыре штуки. Нужно, чтобы они получились на славу. Видишь ли, я потратила на материал свои последние деньги, поэтому нельзя допустить, чтобы их не приняли.
— Вы — бедная, мисс Синьора?
— Нет, не то чтобы бедная, но денег у меня действительно маловато. — Этот ответ она посчитала вполне разумным и логичным. Джерри был им полностью удовлетворен. — Кстати, почему бы тебе не принести сюда свои тетрадки и учебники? — предложила она. — И тебе скучно не будет, и я смогу тебе помочь, если потребуется.
Они просидели в ее комнате почти весь май, не переставая непринужденно болтать. Джерри советовал ей сшить пять кукольных платьев и притвориться, будто она думала, что ей и заказали именно столько — чтобы получить побольше денег. Совет мальчика попал в «яблочко» — в магазине взяли все пять и заказали еще.
Синьора проявляла неподдельный интерес к домашним заданиям Джерри.
— Прочти-ка мне еще раз это стихотворение, — просила она. — Давай вместе подумаем, в чем его смысл.
— Но ведь это очень старое стихотворение, мисс Синьора!
— Я знаю. Но ведь должен же в нем быть какой-то смысл. Давай подумаем вместе.
«Будь у меня ожерелье из девяти бусин…» — вместе декламировали они.
— Почему именно из девяти, как ты думаешь? — спрашивала она.
— Но это же какой-то старый поэт, мисс Синьора. Наверно, он и сам не знал, зачем ему это нужно.
— «…Я бы жил на прогалине, где гудят пчелы». Только представь себе, Джерри: он мечтал о том, чтобы вокруг него раздавалось только гудение пчел. Он не хотел слышать городского шума.
