– Дрот, кому известно о нас?
– Я… никому, – покачал я головой, размышляя. – Нам, Дегану, Йосефу. Может, кто-нибудь помнит, как мы перебрались в Илдрекку, но вряд ли. Это было давно, они бы уже воспользовались.
– Значит, у заказчика просто чпокнуло в голове и он догадался? Без твоей помощи?
Я сел прямее. Мне не понравились ее намеки.
– Не знаю, – твердо сказал я. – Это ты у нас отставная куртизанка. Тебе виднее, кого и как чпокает.
Это был удар по больному месту, и мы оба знали это. Я заслужил пинок по голени. Но это не означало, что я не увернулся.
– Ах ты сволочь! – взвыла она. – Ты прекрасно знаешь, что я не распространяюсь о своей семье! Да, я была куртизанкой! Куртизанкой, а не шлюхой, с которыми ты кувыркаешься! Я ублажала не только тело, но и душу своих клиентов! И ты не поверишь, но я ни разу, никогда не обмолвилась о моем брате-уголовнике! Неужели ты думаешь, что я рискну своим нынешним положением и сболтну про тебя?!
Я собрался сказать гадость похуже, но тут Йосеф кашлянул.
– Прошу прощения…
– Что? – спросила Кристиана, не сводя с меня гневного взгляда. Я отвечал ей тем же.
– Вы полагаете, что заказчик знает о вашем… родстве, – заговорил Йосеф и постучал пальцем по письму. – Но здесь об этом нет ни слова. И если на то пошло, письмо написано намного официальнее вашей, сударь, обычной переписки с госпожой баронессой. Это скорее повестка, а не письмо.
– Какая разница, если речь идет о моей сестре? – спросил я.
Йосеф снова деликатно кашлянул.
– Значит, они могут не знать, что мы брат и сестра, – молвила Кристиана.
– Просто деловые партнеры, – кивнул я.
– Тоже плохо для меня, но хоть поправимо…
– О, хвала за это Ангелам! – съязвил я, вставая и направляясь к письменному столу.
Я взялся за спинку кресла, где сидел Йосеф, и заглянул ему через плечо. Кристиана подплыла с другой стороны.
– А что еще интересного? – спросил я.
Перед Йосефом лежали мое письмо и два документа, написанных на чистой хрустящей бумаге.
– Я не специалист, – отозвался Йосеф, указывая на принесенное Тамасом послание, – но кто-то очень старался, подделывая эту бумагу.
– Значит, все же подделка?
– Дрот! – взъярилась Кристиана. – Сколько раз тебе повторять, что я не писала этого письма!
– Ты этого пока не отрицала, – уперся я. – К тому же курьера легко заманить в засаду и подменить письмо.
Я изучил сначала его, потом два других документа. Почерк казался одинаковым.
– Откуда ты знаешь? – спросил я Йосефа.
– По мелочам, – пояснил тот. – Отменная работа, но есть разница в написании букв. Вот здесь – «iro» и «mneios». Секундочку… ах, вот, еще и «phai». Слишком слабый нажим. Стиль похож, но каллиграфия другой школы. Не той, которой придерживается госпожа. Или я.
Я посмотрел на буквы. Может, разница и была. Тем не менее я с видом знатока покивал.
– Еще что-нибудь?
– Ну и печать с изъяном. Вернее, без изъяна.
Йосеф перевернул письмо и один документ. Там и там красовались красные восковые печати вдовствующей баронессы.
– Ваша печать поддельная, – заявил Йосеф. – На баронессиной есть небольшой скол в правом нижнем углу. А на письме – нет.
– Как, у моей сестры печать с изъяном? – переспросил я, склонившись над бумагой. – Удивительно, что тебя не выпороли, Йосеф.
– Это сделано нарочно, – сказала Кристиана. – Во избежание таких казусов.
Я чуть склонил голову – Кристиана знает, о чем говорит.
– Ну и бумага, – продолжил Йосеф. – Она… слишком хороша.
Он произнес это почти виновато.
– Слишком хороша? – переспросили мы с Кристианой едва ли не в унисон: она возмущенно, а я насмешливо.
– Для подобного письма, – быстро пояснил Йосеф. – Она чересчур хороша для… то есть, бумага не та, чтобы…
– Ну-ну? – прищурилась Кристиана.
Йосеф сделал глубокий вдох и стал объяснять:
– Это бумага не для обычной переписки. Она слишком плотная, слишком тяжелая. На такой пишут рукописи или, может быть, имперские документы. Она слишком ценная, чтобы тратить на простое приглашение.
Я пощупал чистые листы, затем письмо. Оно изрядно затрепалось, но и впрямь казалось тяжелее. Кристиана проделала то же самое и задумчиво кивнула, соглашаясь с выводом Йосефа.
Я распрямился, забрал письмо, сложил и сунул обратно в рукав.
Кристиана окинула меня испытующим взглядом.
– Ты знаешь, кто это сделал?
– Нет. Но я знаю, с кого начать.
С Балдезара, конечно, будь он проклят по-любому.
– Я хочу, чтобы они умерли, Дрот. Все до единого.
– Еще бы тебе не хотеть! – откликнулся я.
Тот, кто стоял за этим, знал обо мне и Кристиане. По крайней мере, кое-что. Если ее репутация окажется под угрозой, то пошатнется и статус. А главной угрозой был я.
– Но это не так-то легко.
Она скрестила на груди руки и насмешливо вскинула бровь:
– Да неужели? А почему?
– Потому что заказчик снабдил Тамаса глиммером. Это указывает на деньги и власть. Это значит, что они готовы рискнуть конфликтом с империей, если их человека схватят. – Я покачал головой. – Честно говоря, не та я птица, чтобы так рисковать.
– Мои мысли прочел.
– Заметь, что я и не спорю. Но дело в том, что у того, на кого я думаю, нет ни средств, ни связей, чтобы нанять человека уровня Тамаса, не говоря уже о глиммере.
Кристиана пожала плечами, всколыхнув водопад волос.
– Тогда зажми поддельщику ноги в…
Тут она осеклась, и я почти услышал, как щелкают у нее в голове кусочки головоломки.
– Да это же твой писец! Тот самый, кому ты поручил мои документы. Черт тебя побери, Дрот! Я же сказала – найди кого-нибудь почестнее!
Я только рассмеялся:
– Чтобы я, да почестнее? Ана, ты только послушай, что ты несешь. Я нашел человека надежного и умелого. Он отличный Фальшак. А поскольку он человек надежный, его будет нелегко расколоть. Он клиентов просто так не сдает.
– Но тебя-то сдал и не почесался.
Я кивнул:
– Вот именно. Это и есть самое интересное.
11
Балдезар прибыл в мастерскую, когда восток окрасился в пурпурно-розовые тона. Иные подмастерья уже час как пришли и суетились, растирая краски, раскладывая бумаги и собирая процеженный накануне яичный белок. Я караулил в тени переплетной лавки. Дважды клевал носом и разлепил глаза лишь после пригоршни зерен. Впрочем, едва я увидел писца, мое сердце удвоило частоту.
