Внезапно Хэрри почувствовал шлепок по спине. Вздрогнув, он открыл глаза и огляделся. На кладбище никого не было.
Он поднялся, провел рукой по глазам и побежал к мотоциклу. Казалось, он слышит голос Джейми: «Давай, старина, действуй! Слабо тебе?»
Только бы не опоздать!
Марси, генеральный директор журнала «Флирт», назвала победителя конкурса — молодого мускулистого футболиста, и присутствующие разразились приветственными криками. Эмма повернулась, чтобы схватить Хэрри за руку, так как победитель был игроком его любимой команды. Но Хэрри не было. В глубине души она надеялась, что он придет, не оставит ее в одиночестве в такой знаменательный вечер.
Эмма смотрела на танцующие пары. Бешеная Ракель загнала в угол привлекательного молодого человека в великолепном костюме и оживленно разговаривала с ним. Перспективный клиент? «Особое задание»? Мужчина был так красив, что Кили не переставала подталкивать локтем Талию, заставляя ее вмешаться в разговор и познакомиться с красавчиком. Но Талия была не в настроении и не хотела даже думать о флирте.
— Ну как, Эмма, ты подумала о моем предложении?
Повернувшись, она увидела Марси. На ней был костюм, который стоил больше, чем Эмма зарабатывала в месяц.
— Если вы не возражаете, я дам ответ к концу сегодняшней вечеринки.
— Прекрасно. Поговорим позже. — Марси отошла.
— Так ты уезжаешь в Нью-Йорк или нет? — спросила Кили.
— Но ты как узнала?
— Талия сказала мне.
— Эмма Рэдфилд?
Перед ней стоял официант.
— Это я.
Он положил на стол простой белый конверт и придавил его большим красным яблоком.
Кили и Талия пожирали конверт глазами, но Эмма не могла отвести глаз от яблока.
Яблоко.
Красное яблоко.
Хэрри.
Она огляделась. Где он?
— Что происходит, Эм? — не выдержала Талия.
— Давай заставим ее открыть конверт, — сгорая от любопытства, предложила Кили.
Но Эмма уже сделала это. На листе бумаги было две колонки: анкеты для невесты и жениха. Обе были заполнены рукой Хэрри.
— Ну, так что же там? — спросила Кили, ерзая на стуле.
— Это заявление о намерении вступить в брак через месяц.
Талия громко свистнула.
— Эм! Милая! Господи! Хэрри только что сделал предложение! По-настоящему!
Эмма перевернула листок. Хэрри уже поставил свою подпись в присутствии адвоката. Оставалось место для подписи Эммы и ее свидетеля.
— Я не могу подписать это.
— Но почему? Тебе нужна ручка? У меня она есть. — Кили принялась рыться в сумке, торопливо выкладывая на стол плитки шоколада, бумажные носовые платки, заколки для волос, мятные пастилки и всякую всячину. — Вот!
Эмма схватила ручку.
— Но это еще не все. Мне нужен свидетель. Мировой судья, практикующий врач или член федеральной полиции!
Кили вскочила на ноги и, схватив Эмму за руку, потащила ее за собой.
— Лэклен — мировой судья. Лэклен! Лэклен!
Услышав пронзительный голос своей невесты, Лэклен обернулся. Он не успел опомниться, как ему сунули ручку и заставили написать свое имя и число под подписью Эммы.
— Ну, а теперь что? — задыхаясь, спросила Кили, наслаждаясь происходящим больше, чем Эмма, которая оглядывала зал в поисках Хэрри. Где ты? — шептала она.
Внезапно свет потух, и огромный светящийся шар под потолком вспыхнул всеми цветами радуги, вызвав восторженные восклицания гостей.
— По-моему, этого в программе не было, — взволнованно прошептала Кили.
Эмма замерла, чувствуя, что по ней пробегает дрожь. Знакомый голос донесся из громкоговорителя:
— Принцесса, это для тебя.
Звуки «Копакабаны» полились из динамиков.
Хэрри. Это Хэрри. Он сделал это для нее.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
НОЧНОЙ СЕАНС: «КРАСОТКА»
«Все это просто. Он спасает ее. Она спасает его. И потом они счастливо живут всю жизнь. Дело в том, что я не готова кого-либо спасать», — сказала Талия. «За собой бы уследить», — согласилась Кили. Эмма склонила голову на плечо Талии. «В этом, возможно, наша проблема. Если мы не готовы, как мы можем надеяться на счастливый конец?»
Наконец она увидела Хэрри. Ей пришлось ущипнуть себя, чтобы поверить, что это не сон. На нем была ярко-розовая рубашка и узкие белые брюки, которые она заставила его примерить в магазине на Чейпл-стрит.
И он танцевал, не отводя от нее глаз. Танцующие пары расступились, и, когда Хэрри остановился и протянул руку, все взгляды устремились на Эмму. Она густо покраснела и, увидев, как Хэрри манит ее, прося присоединиться к нему, устремилась в его объятия. Он закружил ее в танце, и Эмма почувствовала себя как Бейби в «Грязных танцах».
— Привет, — сказал Хэрри, и по ней пробежала дрожь.
— Привет, — откликнулась Эмма.
— Как тебе нравится мой новый имидж?
— Ты выглядишь великолепно.
— Я надел все это ради тебя. — Его глаза лукаво блеснули.
— Знаешь, что еще ты можешь сделать ради меня?
Хэрри прижал ее к себе.
— Что?
— Обещать, что больше никогда так не оденешься.
Он расхохотался.
— Мало мужественности?
— Пожалуй, — согласилась она. — Мне нравится, когда мои мужчины не так изнежены.
— Мужчины?
— Ну, раз уж ты упомянул о них, должна признаться, что у меня был неплохой выбор. — Эмма принялась небрежно обмахиваться листком бумаги.
Улыбка сбежала с лица Хэрри.
— Что ты скажешь о предложении? — спросил он.
Эмма бросила на него кокетливый взгляд из-под длинных ресниц.
— Видишь ли, я не уверена, что свободна в этот день.
Он еще крепче прижал ее к себе.
— Тогда тебе придется освободиться.
— Хэрри… — задыхаясь, проговорила она.
— Эм, я вел себя как дурак. Я долго избегал всего этого — внимания, успеха. И тебя. Тебя, любимая моя, а ведь ты — воплощение всего хорошего в моей жизни. Но знаешь что?
Эмма не могла вымолвить ни слова.
— Круг замкнулся. Поэтому, Эм… Принцесса… Моя малышка…
Он поцеловал ее в кончик носа, и тихий стон слетел с губ Эммы, когда Хэрри опустился на одно колено.
— Эмма Рэдфилд, — торжественно сказал он. — Я надеюсь, ты простишь меня за то, что мне потребовалось так много времени, чтобы прийти к этому. Прости и выходи за меня замуж. Эмма, ты станешь моей женой?
