Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Никто против этого возражать не стал, разве что Ахмад Раман недовольно поморщился и, когда мы с Рашелью прошли в кабину, не преминул заглянуть внутрь, чтобы своим быстрым, цепким взглядом профессионала оценить имеющееся в наличии оборудование.
Наконец дверь за нами закрылась, я устроился в удобном кресле первого пилота и внимательно оглядел приборную панель. В целом, особых проблем с управлением не предвиделось, за исключением, пожалуй, одной-единственной — языкового барьера.
— Рашель, — спросил я, — твой компьютер понимает английский?
— Да, это можно устроить. — Усевшись в соседнее кресло, девочка произнесла несколько слов, среди которых мне послышалось нечто вроде «англэ», затем уже по-английски добавила, что передаёт командование человеку, который сейчас скажет «А роза упала на лапу Азора».
Я повторил эти слова, и бортовой компьютер, приняв идентификацию, с чисто британским акцентом, который я слышал разве что в старых-престарых земных фильмах, заявил о готовности подчиняться моим приказам.
Первым же моим распоряжением было деактивировать речевой интерфейс и в дальнейшем выдавать все сообщения в текстовом виде на мессаж-строку тактического дисплея.
— Мой папа тоже не любил говорящих компьютеров, — заметила Рашель; в её голосе явственно прозвучали грустные нотки. — Как и все другие космолётчики. Вас это что, отвлекает? Или просто раздражает?
— Не то и не другое, — ответил я. — Просто возникает нежелательная иллюзия человеческого присутствия. Когда компьютер разговаривает, невольно создаётся впечатление, что он — член команды. Порой так и подмывает обменяться с ним шутками или просто поговорить о жизни. Иногда, сосредоточившись на управлении, отдаёшь ему приказы не по установленной форме, а он их не понимает. При всей своей аналитической мощи, компьютер — всего лишь тупая биоэлектронная машина, не обладающая ни умом, ни воображением, ни свободой воли. Он незаменимый помощник и отличный исполнитель, но не более того.
— Да, наверное, — согласилась Рашель. — Мама часто ругает наш кухонный комп, что он такой глупый и неумелый. А ведь он всегда всё делает правильно, просто никогда не учитывает её настроения. Моя мама очень капризная, у неё несносный характер.
Это было сказано так по-взрослому, что я бы, наверное, улыбнулся, если бы вовремя не подумал о том, что эта капризная женщина с несносным характером недавно стала вдовой и лишь каким-то чудом не потеряла вместе с мужем и дочь…
— Ну ладно, — решительно произнёс я, вновь сосредоточиваясь на панели управления. — Хватит болтать. За дело.
7
Наше расставание с императором прошло по-деловому, без особых сантиментов. Лишь прощаясь с Рашелью, он позволил себе немного растрогаться, назвал её «моя милая юная леди» и поцеловал в лоб. Остальным он просто пожал руки и произнёс положенные в таких случаях напутственные слова, а уже покидая челнок, добавил:
— Да хранят вас те боги, в которых вы верите.
Возможно, это было сказано просто так, ради красного словца, а может, Падма и впрямь, как поговаривали, был религиозным человеком.
Задраив люк, мы разошлись по своим местам: я и Рашель отправились в пилотскую кабину, а все остальные — Агаттияр, Рита, Шанкар и Ахмад Раман с Арчибальдом Ортегой — расположились в пассажирском салоне. Ахмад был немного расстроен этим, он всё же рассчитывал, что будет помогать мне в управлении челноком. Однако я предпочёл взять в напарники Рашель, которая уже летала на нём, а вдобавок имела полный и неограниченный доступ к его бортовому компьютеру.
После того как Падма закрыл шлюзовую камеру, она начала наполняться водой. Происходило это гораздо быстрее, чем выкачка (что, впрочем, естественно), и уже через пять минут внешний люк плавно распахнулся, открывая нам путь на свободу.
Я предоставил бортовому компьютеру самостоятельно вывести челнок в океанские просторы и поднять его к самой поверхности. Как и обещал император, там бушевал шторм. Тёмные грозовые тучи нависали над нами, то и дело озаряясь всполохами молний. Челнок изрядно качало, но мы ничего не чувствовали — гравикомпенсаторы работали идеально, мгновенно гася малейшее отклонение вектора силы тяжести от вертикали. Создавалось впечатление, что стоим на месте, а вот океан заносит со стороны в сторону, вверх и вниз.
Я слегка уменьшил реакцию компенсаторов, и нас стало немного покачивать.
— Зачем вы это сделали? — спросила Рашель.
— Чтобы чувствовать реальность, — объяснил я. — Когда управляешь вручную, это необходимо. Но не беспокойся, чересчур резких рывков и больших перегрузок компьютер не допустит. Если сейчас наши спутники пьют чай, то они не рискуют пролить его на одежду.
Я распорядился выдвинуть штурвал и взялся за его гладкие, удобные ручки. При таких погодных условиях не следовало полностью полагаться на гравитационный привод, поэтому я включил зажигание и запустил термоядерные турбины на минимальную мощность. Это, конечно, лишало челнок его «призрачности», но под слоем грозовых туч никакой детектор не отличит плазменные вспышки от электрических разрядов.
— Поехали! — сказал я, потянув на себя штурвал.
Кажется, именно это слово произнёс человек, который более полутора тысяч лет назад первым покинул пределы Земли. Хотя, может, он этого и не говорил — но какая, в конце концов, разница! Я был первым за последнюю сотню лет человеком с Махаварши, который уходил в космос, и никакие слова на свете не могли в полной мере выразить обуревавшие меня чувства…
Мы неслись в тёмной гуще облаков прямо на восток, точно по направлению движения планеты, с каждой секундой наращивая скорость. Переход звукового барьера среди турбулентных потоков был весьма эффектен и далеко не безопасен, но в моём распоряжении находилась великолепная машина, рассчитанная на куда более критические нагрузки. Я всё больше разгонял челнок, пользуясь прикрытием туч, благо гроза разгулялась на славу, и к моменту, когда мне пришлось погасить реактивные двигатели и вынырнуть над облачным покровом, наша скорость уже почти достигла первой космической.
Теперь челнок мчался над ночной стороной планеты, используя лишь гравитационную тягу. Я сверился с полученной от императора схемой расположения орбитальных станций чужаков и слегка подкорректировал курс. Бортовой компьютер, быстро просчитав нашу траекторию, выдал на экран сообщение, что мы пройдём в опасной близости от одной из станций и есть риск визуального контакта.
Я проигнорировал его заботливость, памятуя нашу беседу с императором незадолго до отлёта. Если всё пойдёт по намеченному плану, этой станции будет не до нас. Ну а если нет, у меня ещё останется время, чтобы поменять курс и проскользнуть меж двух станций. На худой конец челнок, помимо обычного вооружения, был оснащён четырьмя позитронными ракетами с самонаводящимися боеголовками, так что нам было чем ответить возможным преследователям.
К счастью, ничего менять не пришлось, и план сработал идеально. На высоте двухсот километров наши инфракрасные датчики засекли два быстро движущихся объекта, траектории которых точно пересекались с траекторией станции. Иные, конечно, их тоже заметили — однако станция, массой в добрых пять мегатонн, обладала слишком большой инерцией, чтобы уклониться от столкновения. Одну ракету чужакам всё же удалось подбить из плазменных орудий, зато вторая, совершив несколько хитрых манёвров, успешно проскользнула сквозь их оборонительные заслоны, и почти прямо по курсу нашего челнока, с отклонением всего в несколько градусов, вспыхнула яркая звёздочка.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
