Райнон поморщилась и приложила руку к животу Схватки? Нет, кажется, нет. Только не это!
Но да. Воды уже отошли.
— Райнон? — забеспокоился Ли. — Что происходит?
— Ребенок готов появиться на свет, — выдохнула она. — О, Ли, ну и ночку он выбрал. Мы даже не сможем поехать в больницу или…
— Мы справимся, — он взял ее за руку и заглянул в глаза. — Можно позвонить в больницу по мобильному. Я так и сделаю, а ты пока расслабься, засекай время и считай схватки. Возможно, у нас есть еще несколько часов в запасе. Вот, возьми. — Ли снял с руки часы и протянул Райнон, погладив ее по щеке. — Потерпи немного, секретный генерал.
Впервые Ли назвал ее так же, как в медовый месяц. Значит ли это?.. Что это значит?
Через полчаса они узнали, что вертолет смогут подать не раньше, чем через пару часов. Врач заверил Ли, что у них, скорее всего, есть в запасе какое-то время, учитывая, что это первые роды, но нужно быть готовыми ко всему.
Ли выполнил все указания доктора. Он передвинул к камину кровать и уложил туда Райнон. Помог ей переодеться в свободную пижаму. Принес чистые полотенца, нагрел воды и на всякий случай прокипятил и продезинфицировал ножницы.
Райнон благодарила звезды, что в Саутхолле нашлось все необходимое для нормального разрешения родов.
Ли приготовил им чаю и присел на край кровати.
— Спасибо всем этим дородовым курсам, на которые ты меня таскала. Теперь я хотя бы знаю, что делать.
— Никуда я тебя не таскала, — обиделась Райнон. — Хоть и признаюсь, для молодых пап всегда трудно проходить нечто подобное.
— Я уже принимал роды, раз уж на то пошло.
— Правда?
Ли улыбнулся ее удивлению.
— В свое время я помог появиться на свет и телятам, и жеребятам. Так что мне не привыкать. Можешь на меня положиться.
— Так и сделаю, — прошептала Райнон.
С минуту они просто слушали шум дождя за окном. А потом, глядя на огонь в камине, Ли произнес:
— Единственная женщина, которую я бы хотел увезти с собой на пустынное побережье, — это ты, Райнон. Ты рождаешь во мне совершенно новые ощущения, моя русалка. Только ты. Я так скучаю по нашему времени в Блумфилде…
Райнон смотрела на мужа, зная, что он искренен с ней сейчас. Она открыла рот, чтобы ответить, но не смогла произнести ни слова, снова сжавшись от боли.
— Сильнее, да?
Райнон выдохнула, когда боль поутихла. Ли подождал пару минут, держа ее за руку, а потом снова заговорил:
— Могу я признаться тебе кое в чем? Да, на какое-то мгновенье в день годовщины смерти отца мне показалось, что все мои чувства к Андреа вернулись, но ты не представляешь, как быстро улетучилась эта мысль. И я не хочу быть ни с кем больше, кроме тебя. Только здесь, с тобой.
— Ли?
— Я впервые понял это, когда нашел твою записку и жемчуг. И когда мне показалось, что я могу потерять тебя, сердце едва не разорвалось. Потерпи, моя дорогая, любимая Райнон, — добавил Ли, когда девушка сжалась во время очередной схватки. — Дыши, как тебя учили. Вот так, умница.
— Кажется, схватки участились.
— Да. Теперь каждые восемь минут. Тебе удобно?
Райнон кивнула.
— Почему ты не рассказал мне обо всем раньше, — Ли?
— Я собирался, — тихо признался он. — Но разве ты поверила бы мне?
— Нет. — Райнон стыдливо отвернулась. Все эти девять месяцев она считала, что Ли по-прежнему любит Андреа.
— Я не виню тебя. Я сам во всем виноват. Ты говорила, что наш брак «удобный», считала, что это непосильный груз для тебя. И я решил — покажу тебе свою любовь, но ты не давала мне ни единого шанса. Врачи говорили, что тебе вреден любой стресс, и я оставил тебя в покос, чтобы ты не волновалась и…
— О, Ли… — на глазах Райнон блеснули слезы.
— Время пришло. Дыши, милая. Дыши одновременно со мной, и все пройдет, — шептал он, вытирая ее лицо влажным полотенцем.
Они вместе дышали, и странным образом Райнон вдруг ощутила, что они стали одним целым. Эта мысль, это волшебное чувство помогло пережить ей боль.
— Знаешь, — Райнон погладила руку Ли, — может, я никогда этого не показывала, но я… я полюбила тебя уже давно. С самого начала. Поэтому я сбежала от тебя тогда. Мне было так больно… Больнее, чем сейчас в сотню, тысячу раз.
— Правда, Райнон?
— О, да, да!
— Каким же идиотом я был! — хлопнул себя по лбу Ли. Райнон заметила, что он расслабился. — Но ты ведь держала меня на расстоянии…
— Только чтобы защитить себя. Если хочешь знать, — девушка слабо улыбнулась, — я выплакала тайком в подушку целый океан слез.
Ли взял ее лицо в свои ладони и нежно поцеловал.
— Но ведь только сегодня утром ты, кажется, ненавидела меня.
— Немножко, — призналась Райнон. — Но я устала быть беременной, устала думать, что люблю только я. И я была уверена, что ты против крестин из-за Андреа…
— Нет. Просто я не люблю все эти формальные сборища. Да простит меня Мери. — Ли поцеловал руку Райнон. — Я люблю тебя, люблю.
— Я тоже тебя люблю, — прошептала она, прижимаясь к нему, чувствуя, как бьется ее сердце. — Поверь мне, Ли. Знаю, я… со мной было трудно.
— Ты беременна.
— Может, поэтому. Но ты так резко переменился ко мне. Меня терзали сомнения.
— Почему же ты сейчас веришь мне?
— Сегодня ты совсем другой. Это как небо и земля. Я чувствую, будто мы едины.
— Слава богу! — воскликнул Ли, обнимая ее так, будто никогда больше не отпустит.
— Мне кажется или нашему малышу уже не терпится появиться на свет?
— Видимо, так. — Ли встал. — Я позвоню доктору. Полежи и постарайся расслабиться.
— Я сейчас словно на седьмом небе.
— Все может измениться, но я буду рядом. Ничего не бойся.
Схватки стали сильнее и участились. Ли поговорил с врачом и вернулся.
— Мы уже близки к завершению. Делай все, как я скажу. Тужься и глубоко дыши. Хорошо? Справишься?
— Да, — кивнула Райнон, сжав его руку.
А чуть позже на свет появилась девочка, которую назвали Риз Маргарет Ричардсон, в честь бабушек.
— У нас дочка! — воскликнул Ли. — Такая же светленькая, как мама.
— Она в порядке? — устало спросила Райнон.
— Выглядит чудесно. Райнон, я дам тебе трубку, послушай, что скажет доктор. О, маленькая наследница раскричалась. Да она настоящая тигрица! И, кажется, будет умненькой. Хотя почему должно быть по-другому, с такими родителями?
Райнон улыбнулась и взяла трубку, чтобы поговорить с врачом.
