— Это же ром! Господи Боже! Сколько лет! Я уж и забыл, какой он на вкус! Плесни-ка еще!
Байкал приготовил еще порцию.
— Это у тебя что, растворимый ром?
Фрезер ухватил еще кубик, растер его пальцами, собрал получившийся порошок в ладонь и высыпал в стакан, который протянул ему Байкал.
— Двойная доза, — сказал он, посмеиваясь.
Он снова выпил все до дна, а потом запрокинул голову и долго смотрел куда-то в небо.
— Ты точно волшебник, — сказал он, качая головой.
Байкал хотел было возразить, но Фрезер замахал руками:
— Да хоть бы и так. Волшебник, который творит выпивку, — это как раз по мне.
Они рассмеялись, и Байкал заметил, что зубы у Фрезера черные, а двух внизу не хватает.
— И далеко ты собрался?
— В город, — ответил Байкал наугад.
— Дорога не ближняя.
— А ты там уже бывал?
— Другие Фрезеры бывали, они мне рассказывали.
Пока они разговаривали, небо потемнело. Прямо над ними нависла огромная тяжелая туча. Далеко в вышине солнце золотило ее голову, а лиловой спиной она повернулась к земле.
— А хочешь, я пойду с тобой? — отважился Фрезер, — тебе с твоими колдовскими штучками сам черт не брат, а мне тут одному страшновато. Здесь кто только не околачивается...
Фрезер опасливо огляделся. Но на горизонте было пусто, и вокруг виднелись одни только колючки.
— Бери свое ружье, и пошли, — сказал Байкал.
Поправляя лохмотья, тот отправился за ружьем и бросил на него презрительный взгляд.
— У меня и патронов-то нет, — признался он с недовольной гримасой.
Но ружье все-таки поднял, взвалил на плечо, а потом, ссутулясь, поплелся вслед за Байкалом.
Глава 2
ВЕРТОЛЕТ НЕСЛУЧАЙНО ВЫСАДИЛ Байкала посреди пустыни. Важно было, чтобы ни один свидетель не смог потом подтвердить, что между вооруженными силами Глобалии и молодым бродягой существовала какая-то связь.
К счастью, не весь район оказался таким засушливым. Через два дня пути местность начала меняться: появились холмы, да и растительность благодаря более влажному климату стала уже не такой скудной и убогой. Время от времени попадались тропы, которые позволяли предположить, что здесь если не обитают, то хотя бы изредка проходят живые существа.
Все это подтверждало показания спутниковых очков. Когда Байкал настраивал их в картографическом режиме, они позволяли определять курс, измерять скорость продвижения к цели и оставшееся до нее расстояние и соотносить свое положение с картой, где был подробно обозначен рельеф. Судя по этой карте, поблизости не располагалось ни одного человеческого поселения. Но в том направлении, в котором двигались Байкал с Фрезером, был указан довольно крупный поселок или даже город. Ни один населенный пункт не имел названия. Все они обозначались с помощью кода из четырех цифр и двух букв. Не были указаны и названия стран. Единственное, что Байкалу удалось выяснить, уменьшив масштаб карты и подробно рассмотрев вид из космоса, так это то, что он находится на южноамериканском континенте, скорее всего в северной части.
Фрезер оказался замечательным попутчиком. Прежде чем пуститься в дорогу, он первым делом отправился за своими пожитками, которые припрятал за большим камнем, когда собрался напасть на Байкала. Все умещалось в потрепанной, заскорузлой, латаной-пере-латаной суме, но Фрезер ни за что на свете не согласился бы с ней расстаться. Заполучив обратно свое сокровище, он извлек трубку, выточенную из кукурузного початка, и засунул в рот. Байкал попросил дать ему понюхать табак. Это оказался светлый сорт, крупно нарезанный, пахнущий медом и свежей листвой.
— Вот чего мне надо будет раздобыть в городе, — заговорщицки сообщил Фрезер и подмигнул, — ты сам-то куришь?
Байкалу очень хотелось сказать «да». В Глобалии с курением давно было покончено. Курить дозволялось лишь в специальных клубах, где собирались любители этого занятия, которое отныне причислялось к опасным видам спорта наряду с боевыми искусствами и горными лыжами. Участники разбивались на группы по четыре человека, усаживались за столы с мощной каталитической вытяжкой посередине и курили в течение часа. Байкал не раз бывал в таких клубах. Ему очень нравился вкус табака, но все эти правила и ограничения действовали ему на нервы. После каждого сеанса полагалось три четверти часа вентилировать легкие и проходить обязательное медицинское обследование, так что Байкал в конце концов махнул на все рукой и не стал обновлять свой членский билет.
Чем дальше они с Фрезером продвигались на северо-запад, тем чаще натыкались на следы человеческого присутствия. Обычно это были полуразвалившиеся автомобили. Первым им попался на глаза ржавый джип старой модели, без осей, стоявший на каменных подпорках.
— Как же она здесь оказалась? — спросил Байкал. — Тут и дороги-то нет.
— Дороги? Какой еще дороги?
— Разве это не машина?
Фрезер выглядел озадаченным. Он подошел к кузову, наклонился, чтобы заглянуть внутрь, и сказал, покачивая головой:
— Может, когда-то это и была машина, только сто лет назад. А сейчас это дом, тут давно люди живут.
И действительно, внутри виднелись расстеленные циновки, в углу — некое подобие печки, сложенное из камней. Старая выхлопная труба служила вытяжкой.
— Никого нет?
— Кто его знает, — пробормотал Фрезер, оглядываясь по сторонам, — может, они спрятались, когда увидели нас.
И они отправились дальше. Байкал, который все пытался найти настоящую дорогу, не раз замечал нечто похожее на поворот заброшенного шоссе или даже следы дорожных работ. В некоторых местах земля была сплошь покрыта маслянистыми темно-фиолетовыми камнями, которые легко крошились. Это вполне могли быть остатки разъеденного эрозией асфальтового покрытия.
Сначала Фрезер веселился и балагурил вовсю. Ром привел его в самое радужное настроение, и он принялся распевать старинные песни. Слов разобрать было невозможно, да он и сам не понимал, о чем поет. Похоже, это был не англобальный, а какой-то другой язык или языки. Но чем более обитаемой выглядела местность, тем тише пел Фрезер, а потом и вовсе умолк. Казалось, он все время ждал какого-то подвоха. Когда они в первый раз заметили людей, он дернул Байкала за рукав, заставил пригнуться и по-пластунски отползти за скалу.
Из своего укрытия они смогли хорошо рассмотреть проходивших мимо людей. Это оказались дети, человек десять, и их звонкие голоса разносились по всей долине. Одеты они были в школьную форму — плиссированные клетчатые юбки, красные пиджачки, шотландские галстучки, — но почти во всех костюмах чего-то недоставало: то не хватало рубашки, то был оторван рукав. Все дети шли босиком. Когда они оказались совсем близко, Байкал заметил, что каждый что-то тащит в руках. Первый — какую-то тяжелую трубу, второй — треногу, третий — металлический треугольник. Еще трое, кряхтя от напряжения, несли на плечах длинную блестящую ленту. За ними, возвышаясь на целую голову, вышагивали две монахини в серых одеяниях.
