Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
Отлично! Это не корпоративная вечеринка, это какой-то педсовет, причем у Жени явно двойки по всем предметам. И Илья смотрит на нее и явно недоумевает, неужели у них что-то было. Кроме производственных совещаний…
Илья смотрел на Женю и недоумевал: почему она терпит этих хамов? И Сергей недоумевал, но терпеть не стал.
– Так что же такое перинатальный центр, Юлечка? – с невинным видом поинтересовался он.
– Ну это… Что-то с младенцами там связано, – забормотала она.
– Ха-ха, ей простительно не знать. Она еще такая молодая, – снисходительно улыбнулся Воскобойников.
– Но из перинатального-то периода уже вышла, – подколол Сергей.
– Вышла! – не поняла юмора Юлечка. – И пришла вот пригласить вас на танец. – Юное дарование послало призывный взгляд Илье Болотову.
– Отличная идея, красавица! Давай потанцуем! – Сергей бросился грудью на амбразуру, встав между ней и Ильей. – А ему шепнул: – Или ты мой друг, или ты риелтор хренов.
Ошарашенная Юлька вынуждена была отправиться танцевать совсем не с тем кавалером.
– А вы что хотели, Евгения? – холодно поинтересовалась Эльвира Павловна.
– Я?! – Женя оторопела.
Все шло наперекосяк.
– Евгения, наверное, тоже хочет потанцевать? – Владислав Степанович явно принял ее появление на свой счет.
Одумалась девка. Клинья к нему подбивает. Но поезд уже ушел. Он бы с удовольствием с Юлечкой потанцевал.
– Да нет. Я так… Уже ухожу… – невразумительно ответила Женя.
Глупо получилось. До идиотизма. Но хоть посмотрела на него вблизи…
– Можно вас пригласить? – Это сказал Илья.
И сказал, кажется, ей. А может быть, все-таки Эльвире Павловне?
Нет, Жене. Он шагнул к ней, взял за руку и повел на середину зала.
«Не обольщайся, это Сережка, – подумала Женя. – Ну конечно, Сережка раскрутил друга на благотворительную помощь. Хотя какая разница. Главное – целую песню мы будем рядом…»
Песню Scorpions. «Ветер перемен». Пронзительно красиво.
Она осторожно положила руки ему на плечи, сохраняя дистанцию. Но он почему-то прижал ее к себе. Его щека коснулась ее виска. Так нечестно! Она не смогла унять дрожь в коленках, и ладони моментально вспотели. Не хватало еще испортить его дорогой костюм…
Он не знал, что делать. Сережка прав. Он – риелтор хренов, который совершенно непрофессионально рассуждает о смене жилплощади. Кого он пытается обмануть? Квартира – это не для нее, а для него отступные, чтобы совесть не мучила…
Как там сказал его лучший друг: «Себя приговорил, но ее за что?» Он виноват перед ней. И нужно объясниться, извиниться, попрощаться, что ли. Но он не смог заставить себя начать этот разговор. С Женей ему вообще было трудно вести себя отстраненно и вежливо, хотелось совсем другого…
Песня кончилась. А с ней и Женины силы. Утренний визит несчастной матери, недавняя проработка на «педсовете», невероятная близость Ильи, истерическое поглощение еды и шампанского – все это не могло пройти бесследно. Женя почувствовала привычную дурноту. Зажала рот рукой и опрометью бросилась вон из зала.
Посещение санузла, как обычно, принесло облегчение, но на выходе ее опять ждали. На этот раз не ревнивая жена с плакатом «Руки прочь от моего мужа!». А тот самый муж.
У дверей женского туалета мялся вице-президент «Чугунмета». И вид имел крайне обеспокоенный.
– Жень, ты беременна? – прямо спросил он.
Глава 12
С чувством выполненного долга Сергей ушел с корпоративной вечеринки. Юлечку он обезвредил, а больше его шефу ничего не угрожает.
Сергей поехал к Маше. Она была дома и сама открыла ему дверь.
– Маш, нам нужно поговорить, – заявил он с решительным и одновременно покаянным видом. – Ну я, наверное, перегнул палку. Накричал на тебя. Прости!
Она повернулась к нему спиной, продефилировала в свою комнату и демонстративно уткнулась в учебник. Ей не хотелось сейчас выяснять отношения. У нее были другие проблемы: утреннее нездоровье, дорога, экзамен. Вполне возможно, что ей больше никогда не захочется выяснять отношения с Сергеем.
– Солнышко, ну хватит дуться. Посмотри на меня. – Он присел на край ее кровати.
– Я не дуюсь, я удивляюсь. До чего ты дошел? Опустился до шантажа! – Ей надоело играть в молчанку, ей захотелось вынести приговор.
– Это что-то новенькое, – заинтересовался Сергей. – Во время нашей последней встречи я всего лишь торговал информацией…
– Можешь не оправдываться, – прервала его Маша. – Ну… так сколько я тебе должна заплатить, чтобы ты оставил меня в покое?
– Милая, это бесценно! – усмехнулся он. – Но ты должна, просто обязана объяснить, при чем здесь шантаж.
– При том! – Маша извлекла из учебника листок бумаги, который до этой минуты исполнял роль закладки, и швырнула им в Сергея.
Он развернул лист и внимательно изучил.
– Так, кто-то требует деньги в обмен на молчание о твоих проделках в особняке. С чего ты решила, что это я?
Похоже, ей совсем скверно. Она не желает доверять никому.
– Маша, мне иногда кажется, что ты теряешь память. Я не шантажист. Я тот, кто от тебя без ума. Мы вместе столько пережили, или ты забыла? Я тот, кто заставляет тебя улыбаться и стонать. Я…
– Да, иногда ты бываешь кстати, – вынуждена была согласиться она.
– Маша, я не присылал тебе этой дурацкой записки. Кстати, где ты ее нашла?
– В моей сумочке. После поминок.
– Меня туда не приглашали, – напомнил он.
– Ты к нам ходишь как к себе домой. Ты был здесь накануне и мог…
Ее остановили его укоризненный взгляд и телефонный звонок. Маша взяла трубку и услышала мужской голос:
– Мария Болотова? – Она даже вздрогнула, голос казался каким-то замогильным.
– Допустим.
– Пора платить по счетам. И я объясню вам, как это сделать. Вы возьмете у своего папочки двадцать тысяч долларов, положите в черный непрозрачный целлофановый пакет. 31 декабря, то есть послезавтра, вы опять обратитесь к папочке, попросите у него его машину, конечно не роскошный «бентли», он слишком заметный. Что-нибудь попроще, например «ауди». И ровно в полдень на сотом километре трассы Москва – Крым, после деревни Усатово, вы выбросите пакет с деньгами на обочину по ходу движения. Потом развернетесь и не оглядываясь уедите. Если вы обратитесь в органы, все узнают о том, что произошло в особняке. К тому же не могу обещать, что в вашей семье снова не случится какой-нибудь взрыв. Так что без глупостей. Согласитесь, двадцать тысяч не такие уж большие деньги… Итак, двадцать тысяч, черный целлофановый пакет, «ауди», полдень 31 декабря, сотый километр, после Усатова…
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
