— Если мы не найдем подсказку, у нас не будет противоядия. Время идет. Что мы будем делать дальше?
Мне хотелось, чтобы Страйкер продолжал меня обнимать, но я понимала, что это не поможет, только я сама могла найти следующий ключ, кстати, охота велась именно за мной. Я высвободилась из его объятий и потянулась к сумке с компьютером.
— Пора заняться поисками подсказки, — зашла я. — Нужно понять, что мы пропустили.
ГЛАВА 27
Пока компьютер загружался, Страйкер завороженно разглядывал Мел. Она привела себя в порядок в дамской комнате, и к ней вернулась уверенность. Его это не слишком удивило: даже в те дни, когда его мать чувствовала себя совсем плохо, она не забывала о косметике. Сначала Страйкер протестовал, говорил, что она и без того прекрасно выглядит, но мать продолжала настаивать на своем. И очень скоро он сообразил, что в те дни, когда женщина тщательно одевается и накладывает макияж, она становится более уверенной и энергичной. Даже в самые последние дни Страйкер заботился о том, чтобы сиделка помогала матери выглядеть так, как ей хотелось.
Он думал о матери, наблюдая за Мел, и вдруг понял, как похожи эти две женщины. Обе были настоящими бойцами. Обе не боялись откровенно выражать свои мысли и сами старались справляться с проблемами. «Интересно, — промелькнула у него в голове, — какой была Джейми Тейт?», и вновь его охватили так хорошо знакоые чувства сожаления и вины — ведь он не сумэл ее спасти.
Не смог он спасти и свою мать. Рак оказался неуловимым убийцей, неуловимым даже для морского пехотинца. Страйкер говорил себе, что этом нет его вины; тело матери подверглось крушению, и он ничего не мог поделать. Время должно исцелить боль потери.
Однако Джейми Тейт умерла, потому что Срайкер совершил ошибку, и в его душе осталась незаживающая рана, хотя он никогда даже не встречал этой женщины.
Сейчас все было иначе. Он знал Мел. Она была здорова. Она была жива. И мысль о том, что она погибнет, что это трепещущее, ироничное, прекрасное пламя погаснет, — подобная мысль была невыносимой. Этого не произойдет, потому что Страйкер не даст ей умереть.
Он не раз выступал в роли телохранителя и знал, что нельзя позволять, чтобы защита Мел была для него чем-то личным. Иначе увеличивается вероятность совершения ошибки.
Но теперь уже слишком поздно, и это уже стало для него личным. Для него и для Мел. Он должен спасти ее жизнь. В конце концов он доберется до мерзавца, который все это устроил, надерет ему задницу.
— Эй, — сказала она и понимающе улыбнулась. — Ты со мной?
— Целиком и полностью.
Страйкер отбросил посторонние мысли и со-едоточил все внимание на мониторе. Мел вновь открыла файл с подсказкой, и Страйкер попытался извлечь хоть какой-то смысл из бессмысленного набора слов.
Близко, моя дорогая, но пока не совсем…
Сколько времени прошло с тех пор,
как ты ощутила мой поцелуй убийцы?
Как у Дороти, песок сыплется…
у = тх +b
Как звездный свет в твоем кармане,
знакомое прикосновение,
Прежде чем твои огни погаснут
и ты потеряешься… одна… в темноте…
и тебя никто никогда не найдет.
— «Поцелуй убийцы» означает инъекцию, — сказал Страйкер, размышляя вслух.
— Верно. Я тоже об этом подумала. И мы уже знаем, что означают уравнения: круг и линию.
— А звездный свет, огни и темнота, вероятно, намекают на маршрут «Огни гавани», — продолжил он.
— И вот мы здесь, но ничего нового нам в голову не приходит.
— Поэтому мы и сидим тут, — сказал он и сжал ее руку. — Мы разберемся. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Мел приподняла бровь.
— Ты можешь высосать яд из моей крови?
— Хочешь, чтобы я попытался?
Даже макияж не сумел скрыть, как она покраснела, и Страйкер рассмеялся.
— Спасибо за предложение, — сказала Мел, сверкнув глазами. — Возможно, я им еще воспользуюсь, когда совсем впаду в отчаяние.
— Ты знаешь, как обидеть парня.
— Отчаяние ведь бывает разных видов, — ответила она слегка охрипшим голосом, и в ее глазах заплясали смешинки.
— В самом деле?
— Совершенно точно.
Мел продолжала улыбаться, но веселье быстро угасло, сменившись выражением, которое Страйкер не смог истолковать. Она протянула руку и погладила Страйкера по щеке. Прикосновение получилось удивительно нежным.
— Еще раз спасибо тебе. За то, что ты рядом. И за то, что охраняешь меня.
— Мел, я…
— Ладно, — прервала она его, кивнув на экран. — Пора вернуться в игру.
— Хорошо, хорошо.
Страйкер сделал глубокий вдох, надеясь, что приток кислорода поможет сосредоточиться.
— «Близко, моя дорогая, но пока не совсем», — прочитала Мел.
— Наверное, просто комментарий по поводу того, что мы нашли сообщение на диске, — предположил Страйкер.
Она кивнула:
— Согласна. Гладит нас по головке и говорит: «Хорошая работа, а теперь прыгните еще через несколько обручей».
— Продолжай. Как насчет следующей строки «Сколько прошло с тех пор, как ты ощутила мой поцелуй убийцы?» Напоминает тебе, что часы тикают. Бомба активирована.
Мел поморщилась, и Страйкер пожалел о неудачном выборе слов.
— Ладно, — вздохнула она. — Не стану спорить. А дальше?
— Дальше про Дороти[14]. Звучит как предупреждение. «Песок сыплется». У Дороти были песочные часы, не так ли? Этим он хочет сказать, что твое время истекает.
Она нахмурилась.
— Пожалуй.
— Полагаю, ты права относительно уравнений, — без паузы продолжал Страйкер. — Они значат именно то, что значат. Но последние две строки… Быть может, за ними кроется нечто большее, чем маршрут «Огни гавани»?
— «Знакомое». «Потеряешься». «Одна». «В темноте». «Найдет». — Мел подчеркивала каждое слово. — Черт возьми! Не понимаю. — Она встала и принялась расхаживать по палубе. — Думай. У нас должно получиться. «Знакомое».
Наверное, имеются в виду «Круговые линии». В смысле, я там когда-то работала.
— Вот как?
— Неделю. Временно. Продавала билеты.
— И это было в твоей биографии?
— Я точно не помню, но вполне возможно. Там ведь отведено место для перечисления всех мест работы, да? Наверное, я об этом написала.
