Ознакомительная версия. Доступно 51 страниц из 252
— Степан! — окликнул ротный санинструктора. — Осмотри и перевяжи грузинского героя!
Мы присели возле охающего солдата, который поведал жуткую и невероятную историю.
Он и еще один солдат несли раненого по склону с левой стороны. По ним ударили из автоматов и гранатомета. Напарника наповал, раненый получил еще несколько пуль и привалил грузина своим телом. Гогию тоже ранило. «Духи» подошли, взяли автоматы, полоснули очередями по лежащим, но все пули принял мертвый солдат, которого тащили. От страха Гогия обоссался, но молчал. Ногой кто-то пнул его в бок, вырвал автомат. Тут мы сверху кинули гранаты, начали стрелять, «духи» убежали. Со всех сторон грохот, голову не поднять, да еще придавило телом. От страха вырубился.
— Товарищ капитан! Что-то раны найти не могу, весь в крови, но вроде в чужой!
— Смотри хорошо, может, внутреннее кровоизлияние?
— А вот царапин несколько. Где болит?
— Нога, пятка болыт! — ответил гортанным голосом раненый.
— Да там, действительно осколок торчит большой в подошве ботинка, сейчас сниму. Во! Осколок ботинок пробил и в пятку попал, но только рассек кожу, кровь уже засохла! Грузин, ты шо, это усе? Чи ни? Это и все твое ранение?
— Нога болна!
— Нога! Болна! Как тресну по башке, чурка. Болна!
— Я не чурка, я грузин.
— Вставай, нечего ползать! — зло заорал санинструктор.
— Товарищ капитан, да его пару раз поцарапало! Обосрался!
— Воняет?
— Да нет, я в переносном смысле. Трус он!
— Ну, трус не трус, а повезло, могли и яйца запросто отрезать.
— Валяй бегом к сержанту Карабоду и помогай своим. Где убитые лежат, видишь, Степан? Надо их выносить.
Все взялись за дело.
Уже в темноте мы подняли обоих мертвых солдат из ущелья, собрали разбросанное имущество, оружие, понаставили растяжек-гранат и вернулись к себе на точку. Карабод и три солдата его взвода стояли над командиром, натянув палатку, защищая его от хлынувшего вдруг ливня.
— Да, жаль, не успели к вертолету. Как мы раньше не заметили, что он живой?
— Иван, ведь с такой раной, по-моему, ничем не помочь. Что увезешь, что не увезешь.
— Ника, когда получишь пулю в лоб, не дай бог, конечно, и будешь валяться в грязи, тогда посмотрим, что ты скажешь!
— Ворон! Каркаешь!
— Ну, а ты тоже брякнул! Надеяться нужно до последнего. Наш закон — раненых и убитых не бросать! У «духов» такой обычай, кстати, тоже. А раненого любого, даже безнадежного, надо спасать, чудеса в жизни бывают всякие.
Итог боя был трагический: из разбитой роты шесть убитых и шесть раненых, да оцарапанный Гогия, но он был не в счет. Всю ночь по очереди нашими солдатами, эти бойцы стояли над раненным старшим лейтенантом, укрывая его от ливня. На рассвете прилетел вертолет и всех «соседей» увез. Старший лейтенант скончался через три дня в госпитале. А вдруг выжил бы, если б сразу вывезли. Вот так-то… Прав ротный… Стало пять раненых, не считая Гогии, и семь убитых. У нас в роте потерь не было, нет даже раненых. Тем утром ротный мне с грустью сказал:
— Запомни! Чаще всего убивают в первых рейдах и последних. Никогда не откладывай отпуск и особенно берегись после отпуска!
— Это ты к чему?
— Железобетонные, проверенные кровью и смертью приметы! Старлей в отпуск должен был ехать, дочка родилась. Бойцы сказали: уговорил его командир роты отпуск перенести. У человека уже мозги на дом переключились, а его в рейд! Это уже из области психологии. Бдительность потерял, концентрацию. Расслабился. — Иван принялся жевать сухарь, глядя вдаль.
— А чего ты так задумчиво на меня смотришь? — удивился я.
— Да у меня этот рейд последний, тьфу, тьфу, крайний, надеюсь, — вздохнул Иван.
— Кстати, Ваня! Я спал ночью в свободные от проверки постов часы вполне спокойно, кошмары с видениями окровавленных трупов, не мучили. Переживания нахлынули, когда под утро пришла очередь бодрствовать.
— Сволочь ты, равнодушная, — вздохнул ротный.
Вчерашний бой я видел снова и снова, как в кино. Убитые наши, подстреленные душманы, раненый офицер, кровь, пули, взрывы, едкий страх перед надвигающейся со всех сторон, смертью четыре часа непрерывной перестрелки. Война перестала быть прогулкой, альпинизмом, туризмом, приключением, она стала жестокой реальностью. Ко мне прикоснулась война и обдала своим смердящим, трупным дыханием.
* * *
Наступило утро — и новая задача. Вертолеты перебросили батальон через два глубоких ущелья. Эта горная гряда уходила к заснеженным вершинам. Наш маршрут к ним. Задача — пройти над кишлаком до самого начала речушки, протекающей от заснеженных скал. Патроны, гранаты, выстрелы к гранатомету, «мухи» нам забросили на площадку вертолетом. Свои все кончились вчера. Обвязавшись пулеметными лентами, солдаты опять стали похожи на матросов-анархистов.
— Хреновая задача! — сказал Кавун, собрав офицеров. — Ситуация следующая: разведка будет чесать кишлак с двух сторон, а мы прикрываем их сверху. Рядом никого. Третья рота, сильно потрепанная во вчерашнем бою, будет от нас в десяти километрах. Наш бой не всчет, так считает комбат. Слушать меня внимательно! Как прочешут разведчики ущелье — отходим к нашему полку. Идти двадцать километров. Лучше — бежать. Но это вряд ли удастся. Сейчас десять утра, к шестнадцати выход на задачу. Острогин с первым взводом в голове колонны. — Серега при этих словах поморщился. Его взвод — это он, три солдата и зам. комвзвода. — С ним идут еще два сапера. Дальше вся колонна. Замполит и санинструктор в конце. Подгонять, лечить, оживлять подыхающих. Воодушевлять словом и делом!
Все хмыкнули. Тяжело вздохнули… Задача нелегкая. Своих подразделений рядом нет, а «духов» сколько? Кто знает…
Вчерашняя трагедия перед глазами. Та же ситуация, только нас не шестнадцать, а тридцать пять.
— Их, мудаков, ничему жизнь не учит, — рявкнул Острогин.
— Кого их? — ласково поинтересовался командир роты.
— Всех начальников. Что сказал на этот приказ руководства наш Чапай?
— Подорожник был строг и заботлив. Матом не ругался. Сказал: «Милый Ваня, не будешь ли так любезен, сходить во-о-он туда, а?» Пожелал успехов в ратном труде. Напомнил, что мы коммунисты и комсомольцы. А если серьезно, то насчет мудаков из «верховного командования» он с нами солидарен. «Кэп» (комполка) тоже в бешенстве, но решает ведь даже не он. Армейская операция! Ну, а крайние — мы. Потерь много. Один минометчик убит, а в третьей роте четверо ранено. Им сильно досталось! «Килькоед» Мелещенко в шоке от свиста пуль, но тебе, Ник, дружка успокаивать некогда. Трогаемся, в путь. Орлы, мать вашу, пехоту ноги кормят — вперед, марш!
* * *
Часа через четыре наконец-то «протрубили» привал. Осталась гораздо меньшая часть пути, но ни кто не обольщался по этому поводу. Высота была уже как на ладони. Толкать и подгонять «умирающую» роту я устал и готов был сменить в голове колонны Острогина. Хорошо, что идем без минометчиков, а то еще и мины пришлось бы мне за них тащить. Почему-то комбат наш миномет отдал разведчикам. Погода баловала. Легкий ветерок, тучки, совершенно не жарко.
Ознакомительная версия. Доступно 51 страниц из 252
