дочерей помоложе нападавшие захватили, продвигаясь в глубину квартала. Этих несчастных ждала судьба ещё более страшная, чем та, что постигла их родню.
Глядя по сторонам, я чувствовал подступающую отрешённость. Казалось, сцены бойни давно должны были стать привычным зрелищем, но… каждый раз, когда считаешь, что хуже уже ничего быть не может (в конце концов, я наблюдал, как «перебежчики» заживо поедали ещё живых людей!), встречаешь то, что убеждает тебя в обратном.
Ха-а… думаю, рано или поздно я увижу нечто, что перебьёт и эту картину. Почему нет? Такое наверняка будет!
Ужасная му?ка и боль словно висели в воздухе отравой, готовой свести с ума. Я взглянул на остальных, заметив бледные, решительные и застывшие лица. Казалось, души этих людей забивались всё глубже и глубже, чтобы спастись. И я понимал их. Оставалось лишь наблюдать, холодно, бесчувственно, зная, что подобные сцены ещё ни раз и ни два будут встречены мною. Это… мои соотечественники. Всё это — дело рук Империи.
Как Хорес мог допустить подобное?
Задумавшись об этом, я невольно ощутил медленное угасание своей веры. Бог… и правда бог?
— Сучья бойня проходила всего в паре километров от нашего дома, — поджав губы, злобно произнёс Драгс. — Если бы мы только завернули вчера в эту сторону!
— Тогда мы были бы мертвы, — сухо произнесла Мола, немолодая женщина, которую спасли вчера. Она указала на себя и на двух молоденьких девушек.
Солдат поджал губы, осознав её правоту. Его лицо приняло на редкость задумчивое выражение, которое я не видел у него ранее.
— И мы, скорее всего, тоже, — решил добавить я, оглянувшись на него. — Тут работали не «перебежчики», а регуляры, причём с магами. Вон, — ткнул я пальцем в сторону пожаров возле усадьб, которые мы обошли получасом ранее, — в том месте звучали крики и использовали магию. И каждый, — обвёл я людей взглядом, — согласился с тем, что нам не стоило без необходимости лезть на тех, кто мог бы нас убить.
— Он прав, — отрезал Сэдрин. — Что будет лучше: доблестно погибнуть или недоблестно гадить врагу ещё долгое время?
Эти слова вызвали пару слабых смешков.
— Горько наблюдать, — гораздо тише произнёс Драгс. — Мы ведь… вместе жили… и вот.
Хоть я и не разделял его чувства в должной мере, но отлично понимал. Наверное, происходи всё в Тасколе, я испытывал бы схожие эмоции… Или нет? Почему-то мне кажется, что сейчас я бы не смог воспринимать беды имперцев так же, как пару месяцев назад. Я увидел и осознал слишком много, чтобы бездумно верить в Дэсарандеса и систему, которую он построил на чужих костях. Пусть даже у императора была великая и священная цель: объединить мир, чтобы всем его обитателям жилось хорошо, но… так ли это? Хорошо ли живёт Кашмир, из которого выкачивают ресурсы? А что с Сизианом? Канал в пустыне так и не был построен, лафтетары не выбиты, а губернатор откровенно занимался лишь своими делами, плюя на всё остальное.
Все плоды, которых касалась Империя, превращались в гниль. Конечно можно было сказать, что эти страны и без вмешательства Империи жили не слишком хорошо, но нельзя отрицать, что они жили лучше! Лучше!
Новое зрелище выбило из головы все мысли. Мы наткнулись на небольшую площадь, где враги, очевидно, попали в засаду: на земле лежали десятки свежих трупов в форме имперцев. Их расстреляли из ружей, а также использовали гранаты. Я видел куски тел, разбросанные по весьма приличному расстоянию вокруг.
Похоже, кто-то всё же пришёл на помощь кварталу и, может быть, даже вывел часть людей. А потом заманил один из отрядов Империи и перебил их всех. Видимо распалённые жаждой крови регуляры побежали через площадь, даже не потрудившись выслать вперёд разведчиков. А затем защитники их перестреляли.
Пройдя ещё немного вперёд заметили и итог этой схватки — догоравшие повозки, трупы лошадей, ослов, мулов, тела мужчин, женщин и детей, разбросанные обломки мебели, одежды и прочих хозяйственных мелочей, укрывавшие улицу насколько хватал глаз. Тут и там возвышались горы трупов, словно курганы из плоти — здесь защитники дали свой последний, отчаянный бой. Это была бойня без малейшего намёка на милосердие, пленных не брали.
— Почему они не ушли под землю? — глухо прорычал Тонсанд. — Кто позволил такому числу безоружных горожан остаться на поверхности, да ещё и стянуть на свою выручку сотни солдат гарнизона⁈
Впрочем, сказать, что битва прошла без потерь со стороны Империи будет ложью. Мертвецов в привычной мне форме солдат Дэсарандеса лежало не меньше, однако численный перевес, похоже, был именно на их стороне. А ещё у них были маги.
Чёрные, изорванные шрамы пересекали поле битвы, как будто когти божества опустились на эту землю, приняв участие в побоище. Куски обгорелого мяса — людей и животных, понять было невозможно — заполняли эти шрамы. Полчища мух, не обращая внимание на дождь, шныряли над трупами олицетворением немого безумия. Воздух вонял гарью, виднелись подпалины молний и куски странно выглядящей земли — использование волшебства.
Когда мы пересекли площадь и лоб в лоб столкнулись с четырьмя мужчинами в форме гарнизона Фирнадана, то в первую очередь направили друг на друга оружие.
— Свои? — спросил я.
— Как зовут коменданта? — поступил мне быстрый вопрос от, как я понял, командира группы. Его глаза крутились во все стороны, по очереди рассматривая нас, а потом изучая окружение. Подозревал засаду?
— Тольбус Логвуд, — спокойно заявил я. — А имя архонта Сауды?
— Кендал Фатурк, — улыбнувшись, сказал он. — Парни, — и тут же повернулся к своим, — убираем ружья, это наши.
— Что, «перебежчики» таскают форму? — поинтересовался я, махнув остальным. Стволы отвели, но разряжать оружие никто не стал, продолжая поглядывать достаточно напряжённо и обеспокоенно. И не зря, тут лишь недавно прошла бойня.
— Конечно, — вздохнул мужчина. — У них ведь ни одежды, ни обуви. Только вчера Манхольб столкнулся с отрядом «фирнаданцев», которые набросились на него, размахивая ржавыми кухонными ножами.
Оказалось, что группа не автономна, а из отряда генерала Дираса Эдли. Я с трудом припомнил такого по совещанию, на котором докладывал о двух тысячах пушек Империи. В общем, этот человек собрал полторы сотни бойцов, да вылез из-под земли, чтобы, как и мы, дать бой маленьким отрядам врага.
— Тут в основном «перебежчики» попадаются, — по дороге на соединение рассказывал мне сержант Лардий, с чьим отрядом
